Войдя внутрь, я стала рассматривать витрины с художественно разложенными на них цепочками, браслетами, кулонами и прочими предметами роскоши.
– Могу я чем-нибудь помочь вам? – спросила миловидная девушка за прилавком.
– Да вот, муж хочет подарить что-нибудь к годовщине свадьбы, смотрю, что есть интересного. Чтобы он потом не ошибся... с выбором, – улыбаясь, ответила я.
Девушка понимающе кивнула и начала показывать мне наиболее интересные, с ее точки зрения, ювелирные украшения.
Мы довольно долго мило болтали с ней, но я все не могла придумать, как лучше перейти к вопросам, которые интересовали меня на самом деле.
– А вообще, много покупают? – наобум спросила я. – Место у вас вроде бы хорошее, проходное. Набережная рядом, престижный район...
– Ну, это как сказать, – слегка усмехнулась девушка за прилавком. – Район-то конечно... неплохой, но тоже... со своими особенностями.
– То есть? Какие же здесь могут быть... особенности? – спрашивала я с самым простодушным видом.
– Ну... знаете, как везде у нас. Фасады красивые, а во двор зайдешь... и испугаешься. У нас вон на заднем дворе постоянно бомжи тусуются. Иногда на работу ходить страшно. Мы ведь приходим раньше, чем открывается магазин, заходим с заднего входа. Так они постоянно там сидят. И с утра пораньше, и вечером.
– А в милицию заявлять не пробовали?
– А что толку? Вот даже недавно, на днях, девочки говорили – облава на них была, ну и что? Дня не прошло, как они снова засели. Ночью их взяли, а утром, видимо, отпустили обратно.
Облава на бомжей? Наивная девочка!
Было совершенно очевидно, что речь шла о ночном визите Кириных ребят в казино, до бомжей им и дела никакого не было. А руководство магазина представило свою версию случившегося. Зачем рассказывать всем, что здесь находится нелегальный игорный зал? Может, он когда-нибудь пригодится еще...
– ...просто одно за одним, – продолжала девушка говорить о своем. – То облава эта, то... другие проблемы.
– Проблемы? – спросила я.
– Ну да. Впрочем, нам-то не говорят... Но заведующая который день ходит мрачнее тучи. С бухгалтером постоянно ругается. Девочки думают, что недостача. Так что вы уж уговорите своего мужа, чтобы купил что-нибудь подороже, – заулыбалась девушка. – Выбор у нас неплохой, сами видите...
– Да, выбрать здесь можно, – кивнула я в ответ. – Думаю, вот эта цепочка... и подвесочка... мне подойдут. Что ж, спасибо вам за помощь, надеюсь, я смогу убедить мужа, что именно такой подарок необходим мне к нашей годовщине.
– Да, пожалуйста. Заходите, будем ждать.
Визит в магазин оказался весьма полезным и даже дал некоторую дополнительную информацию. Совершенно очевидно, что предполагаемая недостача, о которой догадывался персонал, – это последствие того самого неудачного вечера в подпольном казино. Думаю, некоторые предметы из ювелирного магазина использовались либо в качестве залога, либо в качестве средства оплаты и в связи с этим часть таких предметов всегда должна была находиться под рукой.
Поскольку и сам Ахмеров, и владельцы обеих лавок, находящихся в субаренде, наверняка были тесно связаны между собой и имели общие дела, то думаю, что ювелирные изделия просто-напросто в нужный момент доставались из сейфа, где хранились товары, выставлявшиеся в ювелирном магазине, или изделия, принятые в залог ломбардом. По окончании игры эти изделия либо возвращались на свое место, либо оформлялись на следующий день как проданные или заложенные в ломбард.
Но в тот вечер неожиданно нагрянувшие оперативники, разумеется, описали и конфисковали все, что нашли в тайном логове Ахмерова, поэтому вернуть товары в магазин не получилось – и образовалась недостача, которая так огорчает заведующую и бухгалтера.
Между прочим, не помешает мне подтвердить свою догадку.
Выйдя из магазина, я набрала номер Кири.
– Владимир Сергеевич? Татьяна Александровна беспокоит. Один маленький вопросик будет к вам.
– Ну, если только маленький.
– Очень маленький. Вы когда Ахмерова брали, ювелирных изделий там не находили?
– Еще бы не находили! Некоторые даже с бирочками были.
– То есть новые?
– Новые или недавно купленные.
– А то, что рядом с казино ювелирный магазин, тебя ни на какие мысли не навело?
– Разумеется, навело. Но для разработки ювелирного магазина у нас пока фактов недостаточно. На них, на изделиях этих, не написано ведь, что они именно из этого магазина.
– Тоже верно. Но, скорее всего, из этого?
– Да наверняка. Сейчас допросы ведутся, материалы накапливаются... думаю, в самом скором времени вызовем и обоих субарендаторов для беседы... Я говорил тебе, что Ахмеров сам арендует все помещение, а ломбард и ювелирный магазин – в субаренде?
– Помнится, говорил.
– Ну вот. Вызовем их, пообщаемся... Тогда можно будет и о назначении проверки по этим двум точкам поговорить.
– То есть и по ювелирному, и по ломбарду?
– Ну да.
– Что ж, успехов тебе. А я со временем позвоню, узнаю, не дала ли проверка чего интересного... Правильно?
– Да ты разве оставишь в покое... Ладно, Танюш, пока, некогда мне.
– Пока.
Итак, догадка моя подтвердилась. Впрочем, для моего дела этой информации было недостаточно. Разве что круг подозреваемых мог расшириться. Надоело, например, владельцу ювелирного магазина то, что его постоянно подвергают риску недостачи и самовольно распоряжаются его, довольно дорогими, товарами, вот и решил он ахмеровскую лавочку прикрыть. Правда, в этом случае получается, что он и себя подставил... Нет, что-то здесь не клеится.
Ладно, к этой версии еще вернемся. Сейчас же можно поискать в других направлениях.
Я вышла на перекресток и внимательно посмотрела на противоположную сторону улицы. Нищий был на своем месте.
Подойдя к нему, я без лишних слов достала из кармана деньги (Рабинович не обманул моих ожиданий и за сохранение конфиденциальности заплатил хорошо) и, протянув сотенную купюру, хотела было задать свой вопрос, но не тут-то было. На сей раз старик на перекрестке был настроен не только недружелюбно, но даже враждебно.
Предварив свою речь довольно продолжительным нецензурным вступлением, он что было силы заорал:
– Чего ты ходишь здесь?! Чего вынюхиваешь?! Я сейчас милицию позову! Милиция!! Инвалида обижают!
Но явилась на его крики отнюдь не милиция. Не прошло и минуты, как меня взяли в плотное кольцо несколько совсем не хилых ребят с низкими лбами и непрошибаемыми затылками.
– Вам чего, девушка? Чего хотели? – спросил один из них, оттеснив меня к стене дома. – У вас проблемы какие-то? Или вы нарываетесь?
– Да нет, ребята... чего вы... я так... я просто, – испуганно говорила я, не понимая, что бы это могло значить.
То, что все нищие, имеющие постоянные места дислокации в нашем городе, находились на контроле соответствующих группировок, мне было известно. Но что мое повторное обращение именно к этому нищему вызовет такую бурную реакцию, я никак не ожидала.
Что произошло? Ответ мог быть только один. Нищий запомнил меня, запомнил, какую информацию я у него требовала, а потом узнал, что интересующий меня человек убит. Ведь человек этот был из той же среды, и неудивительно, что подобная информация распространилась быстро. Думаю, он поделился тем, что знал, со своими боссами – и те запретили ему какие-либо посторонние разговоры на эту тему, а уж со мной – и подавно.
«Черт возьми! – с раздражением думала я, уходя с перекрестка. – А ведь вы засветились, Татьяна Александровна! Теперь сюда нос нельзя будет сунуть».
Но в целом, как ни странно, я склонна была оценивать случившееся скорее позитивно, чем негативно. То, что мое обращение к нищему вызвало такую реакцию со стороны его боссов, еще раз доказывало, что убийство бомжа – не такое простое дело, как кажется на первый взгляд. И вряд ли его убили из-за внутренних разборок, тут явно что-то другое... Но что?
Больше всего вопросов вызывала собака. Зачем она? К чему? Для чего украл ее бомж? И не просто украл, а сделал это на глазах большого количества людей, рискуя тут же загреметь в кутузку...
Значит, можно сделать вывод, что ему была назначена встреча, на которую он должен был явиться с собакой.
Если он так спешил выполнить поручение, то, скорее всего, поручение это исходило от кого-то, кто был выше рангом. И наверняка именно этот человек потребовал, чтобы мужчина явился с собакой. И даже вполне возможно, что его интересовала именно собака, а не сам мужчина в коричневом костюме. Но – зачем?!
На этот вопрос у меня не было ответа, а между тем я понимала, что вопрос этот важный и очень тесно связан с делом, которое меня интересует.
Может, собака имеет какое-то отношение к человеку, который заложил Ахмерова? И этот таинственный злоумышленник действительно хотел только прикрыть успешное подпольное казино, а Буровой совершенно неумышленно попал под раздачу? Просто так сложились обстоятельства. А Ахмеров врет, утверждая, что к убийству Бурового не имеет отношения...
