Ангела купила для персонала огромный торт, а другой — поменьше — для себя и Рейне. У него не было ни малейшего аппетита, и Ангела съела торт одна. С тортом на коленях она сидела возле кроватки Бьярне и пластиковой ложкой запихивала себе в рот зеленые марципаны и сливки.
Они пока еще снимали дачу, но практически перестали там бывать. Летом Рейне ездил туда пару раз — скосил траву и по договору кое-что починил в доме. Ангела с ним не ездила. Рейне с радостью остался бы на даче и дольше, но без Ангелы он не получал от дачи никакого удовольствия. Впрочем, он и в городе теперь не получал никакого удовольствия. Общество Ангелы не располагало к веселью.
Когда было тепло, Рейне гулял в парке. Там можно было побыть немного на людях, посидеть на скамейке возле детской площадки. Играющие дети притягивали его, словно магнит. Их загорелые личики, проворные тела, их громкие крики и смех бередили душу Рейне, как яд. Но ему нужен был этот яд, как лекарство против болезни, одиночества и ледяного молчания.
Когда Рейне вернулся домой, там никого не было. Ангела, как всегда, ушла в больницу.
Он приготовил себе поесть — фасоль с томатным соусом и глазунью. За едой он принялся листать лежавшие на столе журналы Ангелы. Статьи рассказывали о случаях из жизни, что вообще характерно для такого рода изданий. Брались случаи не из жизни знаменитостей. Журналы рассказывали об обычных людях, которые преодолевали встречавшиеся на их пути трудности либо упорством, либо с помощью друзей, либо в результате счастливой случайности. Иногда истории были совершенно банальными: познакомились двое одиноких людей, поженились и стали счастливы вместе. Или вдруг обнаруживается пропавший член семьи, который спустя много лет после долгих скитаний воссоединяется с родными. Рассказывали в журналах и о людях, страдавших смертельными недугами, но выздоровевших в результате какого-то необъяснимого чуда, или о нищих обитателях домов призрения, выигравших многомиллионные суммы.
Ангела любила такие истории о крайней нужде и сказочном благополучии, вероятно, потому, что при чтении вспоминала свою собственную историю. Правда, разница заключалась в том, что журнальные истории всегда имели счастливый конец.
Обычно Рейне за едой бесцельно листал что-нибудь — газеты или журналы. В газетах были кроссворды, которые он с удовольствием разгадывал, так как все они были до смешного легкими. Вот и на этот раз он обнаружил в каком-то журнале кроссворд. Но тут его внимание привлекло одно слово, и он сразу забыл и о кроссворде, и о еде.
Он прочитал название болезни Бьярне. Это было редкое заболевание, названное по имени его открывателя. Фамилия была иностранной и очень трудной. Странно, он никогда прежде не встречал это название и вдруг обнаружил его в журнале Ангелы.
Речь в статье шла о мальчике, который страдал этой болезнью. Мальчик был не из Швеции — из Англии или из Америки. Болезнь его по описанию была очень знакома Рейне. В возрасте пяти месяцев у мальчика появились боли в животе и понос. Потом он утратил способность принимать пищу.
Но мальчик выздоровел! Бразильский врач вылечил его лекарством, добытым из корня какого-то тропического растения. Это лекарство восстановило равновесие в организме ребенка, и ему постепенно стало лучше, он начал самостоятельно питаться. Сейчас мальчику четыре года, и он совершенно здоров.
В журнале была и фотография — мальчик во время болезни: тощее тельце, подсоединенное к многочисленным трубкам. Вторая фотография: ребенок в настоящее время. Улыбающийся здоровый карапуз едет на трехколесном велосипеде с кошкой на багажнике.
Там же была и фотография бразильского врача, обнимающего малыша и его мать, а также фотография того чудодейственного тропического растения.
Рейне несколько раз перевел взгляд с текста на фотографии и обратно. Он несколько раз перечитал название болезни, чтобы удостовериться, что правильно понял написанное.
В конце было сказано, что лечение очень дорогое и деньги на него были собраны по подписке.
Это была возможность. Это была надежда.
Почему лечащий врач Бьярне ни разу не упомянула о такой возможности? Может быть, она просто не знает обо всех исследованиях в этой области? Но она же специалист. Впрочем, Бразилия далеко, и, может быть, это лечение было предложено совсем недавно. Рейне решил как можно скорее поговорить с врачом.
Конечно, об этом надо рассказать Ангеле. Наверное, она не читала этот номер журнала или пропустила статью.
Вернувшись домой и выслушав мужа, Ангела сначала ему не поверила. Пришлось открыть журнал, показать ей заголовок с названием болезни и фантастические фотографии больного и здорового ребенка. Ангела пристально рассмотрела фотографии и бессильно опустилась на стул.
— Мы не можем питать иллюзий, Ангела. В конце концов, это всего лишь один случай. Но, безусловно, нам надо поговорить с врачом, не так ли?
Она молча кивнула, и он ласково погладил ее по щеке.
* * *
Рейне добился встречи с врачом на следующий день. Собственно, у нее не было времени на эту беседу, но Рейне был так настойчив, что в конце концов доктор согласилась встретиться с ним в конце рабочего дня.
Рейне и Ангеле пришлось ждать почти полчаса, прежде чем доктор освободилась. У нее были дела, она извинилась за опоздание и открыла дверь своего кабинета. Вид у врача был утомленный. Губная помада стерлась, а черные, обычно тщательно причесанные волосы висели небрежными прядями.
Она терпеливо выслушала Рейне и взяла журнал, который он принес с собой. Ангела молчала, сидела неподвижно и пожирала врача светло-серыми глазами.
Доктор прочитала статью и вернула журнал Рейне.
— Что вы об этом думаете? — спросил Рейне. — Вы не считаете, что болезнь Бьярне…
— Нет, — решительно ответила врач. — Это генетически обусловленное заболевание. В будущем эту проблему, возможно, удастся решить с помощью генной терапии. Но чудодейственный корень… Нет, нет. Мне очень жаль разрушать вашу надежду, но об этой статье вы можете забыть.
— Но ведь мальчик, о котором пишут в статье, выздоровел, — возразил Рейне.
— Чудеса происходят. Они случаются очень редко, но случаются. Альтернативные методы лечения существовали всегда, и каждый может его испытать. Но шведское здравоохранение не занимается чудесами.
— Но ведь можно туда поехать, в Бразилию? Тот мальчик был смертельно болен, когда его отвезли в Бразилию.
— В любом случае я не советую вам этого делать.
— Как вы думаете, сколько это может стоить?
— Лечение в частной бразильской клинике? Плюс переезд и пребывание для вас троих? Не имею представления, но это не меньше чем несколько сотен тысяч шведских крон.
— Нам никто не может помочь? Ну, например, больничная касса или…
Доктор покачала головой и печально улыбнулась.
Вечерело, когда они вернулись домой из больницы. Весь день шел дождь, но теперь тучи рассеялись и выглянуло заходящее солнце, отражаясь в лужах своим красноватым диском. На улицах было тихо и почти безлюдно.
— Мы можем продать машину. Но этого будет мало, — сказал Рейне.
Ангела не ответила. Он посмотрел на нее и только сейчас заметил, как она поседела. Раньше это не бросалось ему в глаза. Это была не красивая стальная седина темноволосых, а желтоватая, восковая седина блондинок.
И дело было не только в волосах. Кожа, голос, движения — все существо Ангелы стало бледным и выцветшим, потеряло контуры и очертания. Словно неудачная акварель, расплывающаяся и теряющая форму и цвет.
Рейне охватила паника. Он вдруг испугался, что Ангела истает и растворится, исчезнет, пропадет. Ему вдруг стало ясно: если он потеряет мальчика, то потеряет и жену.
Одна из воспитательниц, молодая женщина с буйной копной рыжих волос, села на скамейку радом с Рейне. Он уже давно знал, что ее зовут Беттина, потому что дети то и дело выкрикивали это имя. Дети обожали свою воспитательницу. Она много играла с ними, бегала с ними наперегонки, ловила их и подбрасывала в воздух. Раскачивая качели, она строила уморительно жуткие гримасы.
Рейне очень нравилась Беттина. Когда ей хотелось отдохнуть от качелей и беготни, она присаживалась на скамейку рядом с Рейне, закуривала сигарету и болтала с ним о всякой всячине. Это была открытая, искренняя и веселая женщина. А как она смеялась!
На самом деле Беттина была не воспитательница. Она сама рассказала Рейне об этом. В детский сад ее направила биржа труда, и место это она считала временным. Рейне убеждал ее остаться в детском саду — она так хорошо ладит с детьми, но Беттина в ответ поднимала Рейне на смех.
