Мне действительно начало везти. Я застала Свистунова дома. Он встретил меня с шутливым удивлением:
— Проходи. Наш тандем мне начинает нравиться. Возможно, наши встречи станут более интимными.
Я прошла в комнату и с удовольствием расслабилась на уютном мягком диванчике.
— Можно, я прилягу, так хочется вытянуть ноги, — отрешенно спросила я.
— Оригинально! Прямо с порога — и в койку, — подтрунивал Свистунов.
— Ага. Сейчас передохну минут пять, а потом загружу тебя по полной программе, — предупредила я.
— Может быть, начнем с массажа?
— При исполнении своих служебных обязанностей — флиртом не занимаюсь.
— Понятно, — разочарованно проворчал Свистунов, — но можно провести бесконтактный массаж, как Джуна. Очень помогает восстановить энергетику.
— Принеси блюдце. Я лучше покурю.
Свистунов пошел в кухню.
— Чай будешь? — крикнул он.
— Давай, только покрепче.
— Держи блюдце, — он присел на край дивана, — чайник уже на плите.
— Слушай, Валера, — я приступила к основному разговору. — У меня необычная просьба, может, поможешь мне?
— Поясни… дело в чем?
— Хочу познакомить тебя с шикарной девушкой. Она важный свидетель, и для избежания неприятностей ей нужно где-то на время спрятаться.
— Значит, у меня? — закончил он мое объяснение.
— Правильно мыслишь, — похвалила я его. — Так как? Согласен?
— Ну тебе-то я ни в чем не могу отказать, хотя ты оставляешь мои пылкие чувства без ответа.
— Чайник свистит, слышишь? — остановила я его шутливые излияния.
Он молча встал с дивана и через минуту принес мне большой бокал с двумя пакетиками чая.
— Пли-из… — он протянул мне чашку, — сахар принести?
— Нет, натуральный чай и натуральный кофе, вот что по-настоящему тонизирует.
— И секс тоже… — не унимался он.
— Да, и секс тоже, — согласилась я, — но давай ближе к нашему делу. Так я привожу к тебе эту девушку?
— Ладно. Когда?
— Да прямо сегодня, через полчаса. Съезжу, заберу ее из подпольного кабинета психотерапевта…
— Она что, буйная?
— Нет, просто напугана. Но ко всему прочему очень красива и сексапильна. Возможно, именно ее ты видел однажды с Крутиковым, — уточнила я.
— Ну так бы сразу и говорила, — улыбнулся Свистунов. — Буду ждать с нетерпением.
После крепкого чая горчило во рту, но в голове появилась ясность и четкость мыслей. Короткий отдых восстановил мои силы.
Время строго и неумолимо перешагнуло полуденный рубеж. Я понимала, что не успеваю забрать свою бежевую «ласточку» из ремонта. Стараясь перебороть грустные мысли о сиротливо брошенной машине, я решила завершить перебазировку Маши в укромное место.
Автобус был переполнен, он тяжело и медленно тащился. Тоскливые и усталые лица пассажиров свидетельствовали о близком завершении выходного дня. Мой чахлый и измученный вид отлично гармонировал с массой «отдохнувших» дачников. Их трехведерные кошелки и рюкзаки хаотично располагались по всему автобусному пространству. Пришлось ехать бесплатно, так как все движения были скованы соседними пассажирами, и любое шевеление могло быть воспринято как двусмысленное поглаживание или явное покушение на карманы граждан. Кондукторша, зажатая в тиски, смиренно взирала на необилеченных граждан. Потом она несколько раз голосисто призвала оплатить проезд, но все молча игнорировали ее призывы.
В центре большая часть пассажиров энергично покинула салон. Меня деликатно вытеснили с подножки и общими усилиями поставили на тротуар. Я отдышалась, проверила наличие целостности своей сумочки и направилась к доктору.
На коленях у Маши вальяжно развалился рыжий котище, по своим габаритам и округлостям больше напоминающий домашнего поросенка. Оказывается, она спокойно влилась в домашнюю атмосферу уюта и покоя.
— У вас усталый и измученный вид, — оповестил меня доктор.
Я тоскливо посмотрела ему в глаза, безусловно, он намекал на необходимость хорошего отдыха. Но в моих планах на ближайшее будущее пока что и не намечалось передышки.
— А мы с вашей подругой мило побеседовали…
— Спасибо. Надеюсь, я не причинила вам больших проблем со своим подкидышем, — я глазами указала на Машу.
— Нет-нет. А я знаю, что может вас взбодрить. У меня как раз есть кофе в зернах. Сейчас сварю. Болдырев скрылся на кухне.
— Как настроение? — спросила я Машу.
— Нормально. Я даже выспалась лучше, чем дома. Знаешь, а этот мужчина занятный. Такие интересные вопросы задает… А он что, твой любовник? — прошептала она.
— А ты что, собираешься отбить? — также таинственно полушепотом сказала я.
— Ну зачем? Просто мне показалось, что он как-то трогательно и бережно к тебе относится.
— Неужели? — ее предположения выглядели очень забавно. Совершенно понятно, что она путает галантность доктора с его профессиональным тактом.
Маша встрепенулась и с готовностью стала развивать интересную тему:
— Конечно, я же вижу…
— Он женат, и довольно удачно, — напрямик прервала я ее вдохновенные и упоительные советы. — А мне он интересен только как хороший специалист.
— Да? А мне кажется…
Болдырев принес ароматный и приятно дымящийся напиток, тем самым прервав Машины излияния.
— Ну что, девочки, может быть, чуть-чуть коньячку в кофе? — бодро спросил он.
— Вы с Машей, если хотите, добавьте, а я лучше пару чашек кофе приму без всяких примесей и добавок.
Болдырев ловко и с чувством открыл пузатую бутылку, достал коробку конфет, наполнил себе рюмку, немного плеснул Маше в кофе. Она мило заворковала, отодвинула котищу, застенчиво подула на горячий и дымящийся напиток. Я тоже совершенно спокойно и обыденно наслаждалась кофе.
— Геннадий Викторович, позвольте поблагодарить за гостеприимство. Нам пора…
Мы попрощались с ним. Маша была просто очарована благородством и манерами Болдырева и в приподнятом и радостном настроении спускалась по лестнице. Я бесцеремонно вернула ее в реальную действительность:
— Слушай, сейчас нам нужна осторожность и неприметность, так что перестань светиться, как новогодняя гирлянда.
— А что, я свечусь? — беззаботно и обрадованно спросила она.
— Да, тебе вредно общаться с мужчинами. В тебе пробуждаются инстинкты роковой женщины. Тебе хочется очаровывать всех и вся.
— Ага! Ну, а в тебе совсем нет этих инстинктов, ты состоишь из сплошного умища… — весело и беззлобно огрызнулась Маша. — Ну, ладно, не ворчи, сейчас я стану грустной и озабоченной.
— Нет, надо стать безликой, то есть никакой. Чтобы при взгляде на тебя человек совершенно не заинтересовался ни твоей внешностью, ни твоими мыслями.
— Это, конечно, сложно, но я попробую. Мы вышли из подъезда. Да, действительно, для такой яркой красавицы очень сложно стать безликой, но пусть постигает все прелести маскировочного жанра. Неизвестно еще, сколько времени ей придется находиться в подполье.
Я почувствовала себя совершенно счастливой, когда мы без приключений добрались до Свистунова и я сдала Машу в надежные руки. Заходить к Валере в квартиру не стала. Познакомив их с Машей, быстренько попрощалась, предупредив, что буду стучать условным сигналом. Я изобразила стук на стенке, он повторил. Уже у лифта я махнула ему рукой и с грустью поняла, что мне как-то тоскливо оставлять его наедине с такой красоткой.
Теперь я снова возвращалась в центр, к будочке по изготовлению ключей. Закрывалась эта частная точка в шесть часов, если верить вывеске. Мне очень хотелось лично проверить, когда мастер уйдет с работы, а также дальнейший маршрут этой интересной личности.
В это предвечернее время на центральных улицах фривольно и хаотично дефилировали парочки и стайки подростков. Степенно и рассеянно прохаживались молодые родители с младенцами разных возрастов и калибров. Я влилась в общий поток пестроты и сумятицы, скрыв под маской праздности свое острое любопытство к полуприкрытой дверце на противоположной стороне улицы. За время своего променада я успела съесть две порции мороженого, выпить колу и пару раз покурить, пристроившись на лавочке к компании веселых подростков.
После третьего рейса мимо вожделенной цели моя активность и энтузиазм заметно убавились. Совершенно равнодушно и беспощадно на город опустился вечер. Размазанные контуры предметов и исчезновение с улиц мамаш с младенцами свидетельствовали об окончании светового дня и плавном поглощении солнца вечерней тенью и сумеречными блестками фонарей.
Из будочки никто не выходил, что навевало тягостные сомнения. Неприятно, если мой подопечный ловко скрылся, а полуприкрытой дверцей только стимулировал мое любопытство и сколачивание вокруг нужного места. Бесхозяйственность открытой двери поражала меня и настораживала. Придется нанести повторный визит к важному объекту и прояснить тайное бесследное исчезновение мастера.
