— А сами вы ездите на собаках?
— Немного, — ответила она, покраснев от гордости.
— Гарри говорил мне, что езда на собаках становится популярным видом спорта. Выращивание собак — это ваше хобби или профессия?
— Думаю, и то и другое. Я работаю ещё в ветеринарной клинике в Брр, где лечу собак.
— Вы живете в Брр?
— На окраине. У самой городской черты.
Квиллер размышлял про себя о том, как долго может продолжаться этот затруднительный для обоих разговор. Спрашивать девушку о её проблемах он не намеревался. Если у неё они есть, то пусть она сама о них и расскажет. Они сидели, слегка поворачиваясь туда-сюда на старых стульях, которые громко скрипели и кряхтели при поворотах. Квиллер старался поймать взгляд Гарри, но тот горячо спорил с лодочниками о сооружении нового волнореза.
— Ненси. Мне кажется, я не расслышал вашу фамилию, — сказал Квиллер.
— Финчер, — ответила она.
— А как она пишется? — Он знал, как она пишется, но спросил об этом просто для того, чтобы как-то заполнить паузу.
— Ф-и-н-ч-е-р.
К счастью, Гарри обратил на них взор, и Квиллер указал ему на свою пустую чашку и на полупустую бутылку в руках Ненси.
Гарри подошёл к ним, ступая тяжело, по-медвежьи.
— Ты уже рассказала ему о своей проблеме? — обратился он к Ненси.
— Нет, — глядя в сторону, проговорила она. Гарри налил кофе и принёс новую бутылку кока-колы.
— Дело в том, Квилл, что пропал её отец, — сказал он и снова направился к лодочникам.
Квиллер вопросительно посмотрел на смутившуюся девушку.
— Когда же это произошло? — спросил он.
— Я не могу найти его с воскресенья. — В её лице не было ничего, кроме явного беспокойства.
— Вы живете с ним в одном доме?
— Нет, он живёт на своей ферме, а у меня передвижной дом на колесах.
— А что у него за ферма?
— Он выращивает картофель.
— Где вы виделись с ним в воскресенье?
— Я пришла к нему, чтобы приготовить воскресный обед, так у нас заведено. Потом он сел смотреть по телевизору футбол, а я пошла домой к своим собакам.
— Когда же вы поняли, что он пропал?
— В среду. — Наступила долгая невыносимая пауза. Квиллер ждал продолжения рассказа. — Почтальон остановился около моего дома и сообщил, что почтовый ящик отца переполнен, что собака лает в доме и что машины возле крыльца нет. Я поехала туда. Корки был таким голодным, что чуть не откусил мне руку. Он перевернул в доме всё вверх тормашками, пока искал что-нибудь поесть. И в комнатах стоял ужасный запах.
— Вы заявили в полицию?
Ненси уставилась на свои сцепленные пальцы. Руки были маленькими, но казались сильными.
— Да, я разговаривала с помощником шерифа, с которым знакома, и он сказал, что отец, вероятнее всего, пьянствует где-нибудь.
— А что, ваш отец сильно пьёт?
— Да… он стал пить после смерти мамы.
— Что вы ещё предпринимали?
— Я прибралась в доме и взяла Корки с собой, а по пути заглянула в таверну «Перекресток». Отец туда частенько заглядывает попить пива и поболтать с другими фермерами. Они сказали, что видели его здесь в последний раз вечером в субботу. Они думали, что он работает в поле.
— А раньше с вашим отцом случалось что-нибудь подобное?
— Никогда. — В её глазах впервые за всё время их разговора появился блеск. — Он никогда не позволял себе ничего подобного во время уборки. Погода сейчас стоит сырая, и не выкопай он картошку до первого мороза, весь урожай погибнет. Нет, на него это не похоже! Папа отличный фермер, к тому же он очень много вложил в урожай этого года.
— А помощник шерифа, которого вы упоминали, он знаком с вашим отцом?
— Да, — ответила она, пряча лицо в лацканах куртки.
— Как его зовут?
— Дон Финчер.
— Он ваш родственник?
Отвернувшись, она ответила:
— Мы были женаты некоторое время.
— Понятно, — сказал Квиллер. — А как зовут вашего отца?
— Гил Инчпот.
Он кивнул:
— Семейство Инчпотов известно с зарождения фермерства в этих краях. В музее истории фермерства в Вест-Миддл-Хаммоке есть несколько экспонатов, принадлежавших вашей семье.
— Я никогда не была в этом музее, — сказала Ненси, — просто не интересовалась историей.
— Что за машина была у вашего отца?
— Голубой форд-пикап.
— Вы не знаете номера его водительского удостоверения?
— Нет, — ответила она, вздохнув столь трогательно, что Квиллер сразу же почувствовал к ней расположение и симпатию.
— Мне надо обдумать всё это, — сказал он, кладя перед ней салфетку и подавая шариковую ручку, — напишите здесь ваш адрес и телефон, а также как найти ферму вашего отца.
— Спасибо вам, — просто сказала она, взглянув на него своими чёрными глубокими глазами.
«Опасайся молодых женщин с молящим взглядом, — подумал про себя Квиллер, — особенно когда им можно дать не более двенадцати».
— Если вы узнаете что-либо новое об отце, попросите Гарри связаться со мной.
— Спасибо вам, — снова сказала она. — Мне надо идти на работу. Я ведь сбежала из клиники.
Ненси направилась к выходу, закинув за плечи мешок размером чуть не в половину её роста. Квиллер, разглаживая усы, словно злодей в старинной мелодраме, провожал её взглядом, пока она не вышла на улицу. Внутреннее чутьё подсказывало ему, что в этой незамысловатой истории есть что-то интригующее, к тому же он ощутил легкое покалывание над верхней губой — сигнал, к которому он научился относиться внимательно.
Появился Гарри с новым кофейником.
— Нет, спасибо. Отличный кофе, Гарри, но я за рулём.
— Ну, как вам девушка? Приятная, правда?
— Я не представляю её на санях с собачьей упряжкой. На вид она такая хрупкая…
— Она очень проворная, ну прямо жокей, а это основное для гонщика. А что вы скажете по поводу исчезновения её отца?
— Пока рано делать какие-либо заключения.
— А её бывший муж… просто ничтожество. Бросить такую девушку!..
— Если она захочет поговорить со мной, набери мой номер, хорошо?
— Конечно. Я понимаю, вам ведь надоедает куча разного народа.
Квиллер положил десятидолларовую банкноту на прилавок:
— Сдачу оставь себе и присовокупи её к тем деньгам, которые ты собираешь на новые стулья. Пока, увидимся в понедельник вечером.
Из кафе он направился прямо в полицейский участок в деловой части Пикакса, которым руководил его приятель Эндрю Броуди.
Броуди встретил его шутливой репликой:
— Если ты намеревался попить кофе на дармовщинку, то опоздал. Кофеварка пуста.
— Ложный вывод, — ответил Квиллер. — Основная цель моего визита — выяснить, занят ли ты своим прямым делом — наклеиванием штрафных талонов за нарушение правил парковки и взятием под стражу граждан, сжигающих листья на улицах, вот так-то, Энди. Уборочная машина будет работать в вашей части города с завтрашнего дня.
Броуди посмотрел на него с интересом и сказал:
— Об этом позаботится жена.
— Ну-ну, теперь я наконец понял, почему ты такой ярый сторонник матриархата. Но полагаю, тут есть ещё какая-то причина.
Броуди нахмурился:
— Чему ещё я обязан твоим визитом, кроме листьев?
— Ты знаешь человека по имени Гил Инчпот?
— Фермер-картофельник, предместье города Брр.
— Точно. Его дочь встревожена. Сам он исчез. Бросил собаку. Пропал как раз в тот момент, когда надо убирать картофель.
— Это по части шерифа, — поучительным тоном заметил Броуди. — Она обращалась с заявлением к шерифу?
— Она разговаривала с его заместителем Доном Финчером.
— Вот уж истинный болван! Я как-то работал с шерифом и лично убедился в этом.
— Так вот, этот болван просто отмахнулся от неё, сказав, что Инчпот пьянствует где-нибудь на стороне.
— Дочери следует обратиться с заявлением в полицейский участок. Они работают по трём округам. Ты знаешь номер водительского удостоверения пропавшего автомобиля?
— Нет, знаю только, что это голубой форд-пикап, а также знаю адрес Инчпота на тот случай, если ты захочешь уточнить его, пустив в дело этот дорогостоящий компьютер, которым тебя оснастили налогоплательщики.
— Думаю, ты бы точно так же поступил на моем месте, — сказал Броуди, — я установлю номер машины и передам его на пост полиции штата.
— Как это умно, Энди! Ты действительно отличный работник! Если ты будешь баллотироваться на пост мэра, я берусь организовать твою предвыборную кампанию.
Броуди снова сдвинул брови:
— Мне страшно хочется, чтобы Дон Финчер получил хорошего пинка под зад, больше мне ничего не надо.
Возвращаясь домой после встречи с шефом полиции, Квиллер обнаружил, что Гудвинтер-бульвар совершенно преобразился. Все листья с тротуаров и газонов перед домами были сметены в канавы, откуда их в субботу должны будут вывезти. Позади особняка Гейджев стояла уборочная машина и трое старательных парней специальными приспособлениями сгребали листья в кучи.
