Допустить, что Антон сам убил жену, Валерия боялась. Однако, ее терзали сомнения, потому что люди на берегу видели, как Крымов совершал убийство; потому что больше этого никто сделать не мог; потому что сам Антон произнес эту странную фразу. Она должна была быть последней.
Может, он сошел с ума? Может, это он каким-то образом устраивал все эти несчастные случаи? Мысль о том, что Антон может оказаться сумасшедшим, маньяком, приводила Леру в ужас. Правда, какой-то притупленный, как от просмотра дешевого триллера.
Девушка поежилась и посмотрела за окно. На раму с другой стороны уселся воробей. Увидев Леру, он сердито нахохлился, но улетать не собирался.
А мысли продолжали метаться в голове роем мотыльков, вспугнутые многочисленными страшными догадками.
Если так, то Антон, должно быть, изо всех сил боролся с собой, и думал что справился, после того, как убил последнюю девушку. Даже пытался признаться, приходил к Иванне… Но, наверняка, не сделал этого потому, что боялся оставлять Милу одну. Это девушка, задушенная цепью, должна была быть последней, а не его собственная жена.
— Лера? Лера, ты меня слушаешь? — взволнованный голос матери пробился сквозь водоворот мыслей, и вернул девушку к реальности.
— Да, мам. Я здесь.
Боже, подумала Валерия. Я пытаюсь оправдать Антона с такой легкостью, как будто факт его помешательства что-то само собой разумеющееся… Ну маньяк, ну и что?
Нет.
Валерию передернуло. Это было слишком. Так и самой недолго сойти с ума.
«Я его найду», — вдруг промелькнула в голове мысль.
Она пришла, и остальные мысли как-то сразу успокоились. Конечно, она найдет его — настоящего убийцу. Кем бы он ни был — даже и самим Антоном. Хотя последнее до сих пор не укладывалось в голове.
— …а тетя Вера передавала тебе привет, — краем сознания ухватила Лера мамин голос.
Дверь напротив окна скрипнула и приоткрылась. Но никто не вышел — видимо, человек взялся за ручку, но передумал уходить. До слуха Леры донесся голос декана:
— Сколько можно это обсуждать! Я уже сказал, Глазова будет отчислена в новом семестре. И точка.
— Мам, прости, мне пора бежать. Поцелуй от меня папу! — быстро сказала Лера, и нажала на кнопку «отбой».
Услышанная краем уха фраза вызвала странные чувства — словно только что объявили о падении второго тунгусского метеорита. Потому что, если говорят об отчислении Глазовой — это не к добру. Глазова — та самая Ира, отличница, которая присоединилась к свите Виктории.
Некоторое время в кабинете только шуршали бумаги, а человек, который собирался выйти, молчал. Лера видела только его толстые пальцы, обхватившие дверную ручку. На одном красовалось тяжелое золотое кольцо с черным камнем, но девушка могла поклясться, что ни один их преподаватель — даже декан — не может себе такого позволить. Оно не было похоже на фальшивку, а как дочь геологов, Лера могла предположить, что камень — не что иное, как бриллиант.
Студентка прислонилась к стене в метре от двери, словно решила отдохнуть.
— Нашел. Возьмите, и не забудьте о нашем договоре. Все должно быть готово к тридцатому числу. А что касается Глазовой… У нее незачеты по пяти экзаменам, говорить тут не о чем.
Если бы в этот момент Лера ела бутерброд, то непременно бы подавилась. Ира — и пять незачетов? Это немыслимо.
Взгляд снова скользнул на кольцо.
«Может быть, это родственник Иры?», — промелькнула мысль. Но девушка тут же отмела ее, потому что родители Ирины были учителями, как и вся ее родня. Едва ли среди потомственных математиков и филологов затесался миллионер.
— Да, и еще… подождите немного, я должен уточнить кое-что насчет конференции. Вы ведь остановитесь в нашей гостинице?
Видимо, человек кивнул — во всяком случае, ответа Лера не услышала, но решила, что это какой-то иностранец, приехавший на майскую конференцию. Но при чем здесь Ира?
Дверь открылась так неожиданно, что девушка не рассчитала сил — дернулась с места, в надежде скрыться за углом, а столкнулась лоб в лоб с деканом.
— Здрасьте… — она не нашла ничего лучше, чем притвориться, что спешила на экзамен.
— Здрасьте, Рижская! — недовольно воскликнул декан, отряхивая дорогое пальто. Он преподавал биофизику и генетику. Постоянно ездил по командировкам, а недавно был в Сиднее на международной конференции. Вечно лохматый, как Эйнштейн, с густыми сдвинутыми бровями, которые топорщились над очками, он производил смешанное впечатление. На первый взгляд казалось, что такой преподаватель — страшный сон любого студента. Но на самом деле Семен Денисович Полонез, или, как его за глаза звали студенты, Поля, был больше рассеянным, чем строгим. По крайне мере, он мог вполне забыть назначенную контрольную или вообще не прийти на пары. Ну а сдвинутые брови… брови не выбирают. Только вот почему-то именно Валерию он невзлюбил. С первого дня учебы, когда так хотел завалить на вступительном экзамене, и до сегодняшнего дня.
— Ты бы на пары так летала! Смотри у меня, добегаешься… Ты когда сдашь контрольную по оптической физике? — сурово спросил декан, крепче сжимая папку, ощетинившуюся во все стороны листами.
— Она у вас на столе, — Лера ответила не менее выразительным взглядом. — Староста собрала все контрольные еще до того, как вы вернулись из Австралии.
— Не дерзи, Рижская! — брови сошлись еще сильнее, надвинулись друг на друга, как два айсберга — того и гляди раздастся грохот. — Не забывай, что тебе предстоит сдавать мне курсовую.
— Все мысли только об этом. А что у вас с голосом? — Лера пыталась любыми путями задержаться у двери, но разглядеть что-либо из-за широкой спины декана не получалось.
— Простыл, — ответил Полонез и захлопнул дверь.
Неловкое движение закончилось тем, что папка, которую он держал, осталась в руках, но пустой — листы выскользнули из нее, и аккуратной стопочкой бухнулись на пол. Стопочка тут же расползлась и листы поехали по паркету, как маленькая селевая лавина.
Декан буркнул себе что-то под нос, вздохнул, и принялся собирать листы. Лера немного подумала, и решила помочь. Но стоило ей наклониться и протянуть руку, как Семен Денисович резко оборвал:
— Я сам!
Лера пожала плечами, и поднялась. Она успела разглядеть, что на бумаге мелким шрифтом набраны какие-то цифры, расчеты и формулы. На некоторых было написано про выполнение годового плана по научной работе, на одном крупными буквами значилось: «IV Международная Конференция НВ». Как расшифровывается «эн вэ» или «аш би», Лера не знала, но догадалась, что материалы посвящены предстоящей конференции.
Всё это мало интересовало её, в отличие от маленького клочка бумаги, непонятно как затесавшегося в папку с документами. Он походил на шпаргалку, которую эксплуатировали не один год — до того грязный и измятый. И написано на нем было лишь одно слово, неровным детским почерком: «Футарк, ЛС».
— Рижская, вы куда-то спешили? — недовольно спросил декан, подбирая последний листок. — Что же вы стоите?
Но Лера не успела ничего ответить, потому что Полонез отправился по своим делам. Посмотрев в след декану, девушка отметила, что он перебирает пальцами левой руки, словно играет на невидимом фортепиано. Все студенты знали, что Поля хороший пианист, но мало кто заметил эту его особенность — шевелить пальцами, когда нервничает. Лера, со своей склонностью к деталям, всегда отмечала подобные вещи. Да и маленький листок на полу привлек внимание именно из-за этой склонности. Все несущественное важно — так считала внимательная сыщица. Потому что из него складываются события.
Услышанное не укладывалось в голове. Игра Глазова — и отчисление? Отчислить за неуспеваемость отличницу? Нет, такого быть не может, потому что Ира — единственный человек, который всегда готовился ко всем экзаменам и сдавал их, можно сказать, шутя. Но сегодня она не пришла. И это странно.
Валерия всё ещё стояла у двери, когда декан уже повернул за угол. Мимо прошел кто-то из преподавателей, и Лера отшатнулась, пропуская его. Рука случайно коснулась дверной ручки и ощутила движение. Дверь приоткрылась. Конечно же, декан не запер её, потому что внутри остался тот таинственный посетитель с кольцом на пальце.
Валерия прислушалась к тишине, повисшей в кабинете, и у нее возникло два противоречивых желания. Первое — немедленно уйти отсюда, пока не вернулся Полонез или не вышел кто-нибудь из соседней двери деканата. Второе — узнать кто находится за дверью. Узнать для того, чтобы помочь Ире. И не важно, что Ира сейчас входит в компанию Вики. Лера по-прежнему относилась к ней хорошо, и ей было совершенно плевать на девичьи дрязги, сплетни и интриги. Она оценивала человека, а не его окружение.
К тому же, странное ощущение не покидало девушку. Она привыкла доверять своей интуиции, которая еще ни разу не подводила. Здесь было что-то нечисто.
