она ему так много обещала… Александре казалось, что, отказываясь от работы в Австралии, она его подводит. Она уже отца подвела… Сколько можно разочаровывать мертвецов?
В то же время она понимала, каким грандиозным прощанием все это обернется, с кем-то – навсегда… Ян скажет, что будет приезжать, и он действительно будет, но не чаще раза в год. А старшие брат и сестра и того реже, племянники продолжат расти и каждый раз станут встречать ее новыми, дети так быстро меняются… О том, что произойдет между ней и Андреем, Александра и думать не хотела.
Поэтому она молчала, давала себе передышку перед неизбежным, надеялась, что правильные слова найдутся сами собой. Единственным, кто знал всю правду, был Гайя – и потому что подслушал телефонный разговор, и потому что за годы их знакомства показал себя великолепным хранителем секретов.
– Но ты ведь меня поддерживаешь? – задумчиво спросила Александра. – Я имею в виду, ты точно хочешь вернуться, там тебе однозначно лучше, чем здесь…
Гайя посмотрел на нее грустными собачьими глазами и выплюнул на пол непонятно откуда взявшийся пожеванный каштан. С учетом того, что пес последний раз был на прогулке вчера вечером, ситуация становилась особенно странной.
– Ты сколько таскал его за щекой? – присвистнула Александра. – Так, нет, я не хочу знать… И каштан – это не аргумент! Давай скажем всем, что ты захотел вернуться, а я просто решила подыграть, потому что я твой единственный опекун?
Динго привычно отмалчивался, зато из ванной выглянул Андрей.
– Ты что-то сказала?..
– Гайя ведет себя как белка.
– Ну… Он рыжий и пушистый, а у нас в квартире свобода самоопределения. Если он захочет использовать антресоли как дупло, мне все равно.
Александра невольно улыбнулась. Ей так хотелось все рассказать… А слова будто застряли где-то в груди мелкими осколками и никак не желали покидать ее.
Ну а потом позвонил Ян, и можно было снова сосредоточиться на деле – оно было достаточно важным для этого.
– У нас тут попадание не то что в десятку – в двадцатку и тридцатку. Скопом, – объявил брат.
Александра, разглядывавшая изображения на мониторе компьютера, напряженно кивнула. Сходство между рисунком и фотографией мальчика действительно оказалось поразительным. Хотя дело было не только в сходстве, в этой истории совпадало так много, что пройти мимо было нельзя.
Программа распознавания лиц подбросила им новости почти двухгодичной давности, рассказывавшие жуткую и необъяснимо странную историю.
Мальчика, похожего на портрет, звали Тимур Максаков. Он был сыном Максима Максакова – влиятельного и богатого бизнесмена, занимавшегося преимущественно торговлей машинами и грузоперевозками. Ребенок был поздний, долгожданный и бесконечно любимый, тут и гадать не приходилось: его отец постоянно говорил об этом в немногочисленных интервью. Многие называли Тимура единственным наследником семейного бизнеса: у Максакова была еще и старшая дочь от первого брака, но девушка родилась с синдромом Дауна, и никто не ожидал, что она станет управлять компанией.
Поэтому за юным бизнес-принцем внимательно следили, в шесть лет он пошел в элитную закрытую гимназию… а в девять едва не погиб.
Никто до сих пор не знал, что произошло в тот день. Тимур, обычно тихий, дисциплинированный и послушный, прогулял последний урок. Он покинул охраняемую территорию вместе с детьми из другого класса, у парковки не задержался – прекрасно знал, что его никто не встречает, за ним должны были приехать на час позже. Тимур никогда не возвращался домой сам, не было ни одного дня, когда его не встречал личный водитель. Мальчик, вероятнее всего, даже не сумел бы вернуться на общественном транспорте.
Он и не пытался, его путь лежал не домой. Тимур уверенно направился ко дворам, в которых он никогда не был. Местные камеры наблюдения, изредка ловившие одинокую фигурку, показывали, что он двигался один, испуганным не выглядел, не оглядывался по сторонам и не спрашивал дорогу. Ни у кого не возникло бы сомнений: мальчик знает, куда ему нужно попасть. Хотя потом никто в его семье так и не смог объяснить, что его там привлекло.
Тимура видели многие, но вполне обоснованно приняли за школьника, возвращающегося домой. Он без проблем миновал сложную паутину дворов и оказался на пустыре – когда-то там стоял небольшой магазин, потом его снесли, собираясь строить то ли новый супермаркет, то ли очередную жилую многоэтажку. Истинную цель никто так и не узнал, потому что дело почти сразу застопорилось, территорию даже не успели оградить забором после того, как вывезли строительный мусор.
Там, на этом пустыре, где машин никогда не было, Тимура и сбил автомобиль. На этой территории камер наблюдения не оказалось, люди туда тоже заходили редко – не днем так точно. Поэтому никто не видел, что именно произошло. Мальчика обнаружил мужчина, гулявший с собакой. Тимур был покрыт грязью и кровью, очевидно искалечен, и прохожему сначала показалось, что ребенок мертв. Но нет, остатки жизни в маленьком теле еще теплились, мальчика увезли в реанимацию.
Позже следствие установило, что ребенка сбили нагло и цинично, скорее всего – намеренно. Тимур стоял посреди пустыря, днем его можно было увидеть издалека. Но кто-то все равно его сбил: грязь и остатки снега сохранили следы единственного легкового автомобиля.
Первый удар был несильным, он лишь свалил Тимура с ног. Возможно, оглушил… Александра надеялась, что оглушил. Потому что дальше автомобиль попросту переехал лежащего ребенка. Водитель продолжил движение, Тимур остался лежать на пустыре, истекая кровью – и все равно он был жив.
Врачи боролись за него много дней и каким-то чудом сумели спасти. Угроза смерти миновала, но уже было ясно, что прежним он не станет. Никто не брался сказать, когда Тимур очнется, что он будет помнить, сумеет ли двигаться – хотя бы чуть-чуть. Операции продолжались, однако прогнозы врачей становились все более осторожными.
Мальчик оставался единственным, кто мог четко объяснить, что он делал на том пустыре. Но он не приходил в себя, а у всех остальных не было вариантов. Над загадкой бились и следователи, и частные детективы, нанятые отцом ребенка, однако все оказалось напрасным. Тимур всегда был одиноким и замкнутым, он никому из школьных приятелей не доверил свои планы. Откуда он мог знать, что это приведет к таким чудовищным последствиям?
Основной версией следствия оставалась месть или преступная конкуренция. Такого маленького ребенка на пустыре можно было покалечить разными способами, однако преступник предпочел автомобиль – и бизнес Максима Максакова был связан с автомобилями. Поэтому полиция тщательно проверяла всех, у кого были даже незначительные конфликты с отцом мальчика, однако полноценных подозреваемых в этом деле
