вырваться.
Куст, который перекрывал обзор, сыграл со мной злую шутку. Я и не заметила, что рядом с задержанным стояла девушка. Она бросилась к носилкам, не обращая внимания на мужчину, на запястьях которого уже были наручники. Попыталась забраться в «Скорую», оступилась и чуть не упала, один из фельдшеров подал ей руку, помог подняться, но тут же оттеснил в угол салона, а сам засуетился вокруг пациента. Потом что-то сказал девушке и она подняла голову, отвечая ему.
Это была Маша Замберг. Да что же тут произошло? И кто в «Скорой»?
Уже не раздумывая, я пошла вперед. По пути бросила взгляд на задержанного, но не успела рассмотреть его со спины. Менты волоком затащили его в машину.
Маша вышла из «Скорой». Двери захлопнулись. Она так и осталась стоять в одиночестве, и по ее тонкой фигурке ритмично танцевали синие блики мигалок обеих машин. Она словно вросла в землю и не знала, что ей делать дальше, куда бежать, в какую сторону смотреть. «Скорая» стала медленно сдавать назад, но Маша, стоявшая практически на ее пути, даже не сдвинулась с места.
Я решительно подошла к ней и обняла за плечи.
— Пойдем.
Она испугалась, увидев меня, и пришлось ей напомнить, что мы сегодня уже виделись.
«Скорая» развернулась и скрылась за углом. Слух резанул звук сирены. Полицейская машина проследовала за ней. А мы так и остались стоять возле подъезда.
Я подняла голову — почти все окна на этой стороне дома были освещены. Соседи с любопытством наблюдали за происходящим.
— Идите спать! — крикнула я.
— Сама иди! — ответил мне старческий голос.
Сирены стихли.
— Пойдем домой? — спросила я, не отпуская Машины плечи. — Здесь холодно, а ты в одном халате.
— Не могу туда идти, — тихо сказала она.
— Маша, я только что приехала и не знаю, что произошло.
— Артур убил папу.
Иногда мой мозг преподносит сюрпризы. Начинает функционировать с нужной силой соответственно обстоятельствам, и не спустя время, а сразу, еще не обработав информацию. Как следствие, я начинаю действовать без эмоций, как робот. Так вышло и сейчас. Услышав новость, я почему-то не удивилась, не испугалась и не стала задавать вопросы. Напротив, собралась, потому что поняла, что из нас двоих в своем уме нахожусь только я.
— В квартире полиция? — спросила я.
Она кивнула.
— Ничего. Они скоро уйдут.
— Не хочу туда идти, — повторила Маша.
— Я бы тоже не хотела, — призналась я. — Но здесь торчать тоже смысла нет.
Что у нее дома, интересно? Как произошло убийство? С чего все началось? Где в этот момент находилась сама Маша? Видела ли она все своими глазами или застала ужасную картину потом? Как давно это случилось? Кто вызвал полицию?
— Маша, вон там стоит моя машина. Мы можем посидеть в ней, но тебе все равно рано или поздно нужно будет подняться в квартиру. С тобой захотят поговорить, нужно будет ответить на вопросы. К сожалению, таков порядок.
Маша начала мелко дрожать. Вряд ли в этом был виноват уличный холод.
— Но я буду рядом, — пообещала я.
Она впервые с момента моего появления посмотрела мне в глаза, а потом медленно пошла в сторону подъезда.
Этот мир, похоже, не собирался сдаваться и решил во что бы то ни стало взорвать мой мозг. В дверях квартиры я увидела Виталика, который несколько часов назад подкатывал ко мне в баре. Он курил на лестничной площадке, прислонившись плечом к стене у двери знакомой квартиры, и сначала не понял, откуда рядом с Машей кто-то еще. Но, всмотревшись в мое лицо, нахмурился.
— Где-то я вас уже видел, — пробормотал он.
— И я вас тоже, — ответила я. — Хорошо посидели в баре?
— Что вам здесь нужно?
— Могу задать вам тот же вопрос.
В глубине квартиры послышались шаги. На пороге появилась полненькая девушка и, не сбавляя скорости, прошла мимо.
— Закончила, Юль? — вслед ей бросил «Виталик».
— Да, теперь твоя очередь, — ответила Юля на ходу. — Сейчас Гуляев из дежурки машину пришлет. Мне ехать с ними или вас подождать?
— Езжай, нам еще рано.
— Хорошо. В отделе встретимся.
Она стала спускаться по лестнице. Меня посетила догадка.
— Вы из полиции? — спросила я.
— Капитан юстиции Северский Виталий Андреевич. Следователь.
Однако. Если сейчас тут появится бармен и скажет, что он на самом деле капитан дальнего плавания, то я уже не удивлюсь.
Но такой радости не случилось.
— Нам можно зайти? — спросила я. — Маше нужно в тепло.
— Теперь — да. Эксперты закончили, можно и поговорить. Если что, то ее никто не выгонял. Она сама покинула квартиру. Конечно, она может зайти.
Но Маша не захотела переступать порог своего дома. Стояла и смотрела на пол. Я проследила за ее взглядом и увидела на полу в прихожей темные разводы. Мне не нужно было объяснять, что это такое, потому что крови на своем веку я видела достаточно.
— От этого можно как-нибудь избавиться? — спросила я.
— Подождите тут, — попросил Северский, зашел в квартиру и прикрыл за собой дверь, но буквально через пару минут снова появился на пороге.
— Проходите.
Маша с опаской зашла в прихожую и снова бросила взгляд на пол. Пол устилали газеты. Девушка по стенке двинулась в сторону комнаты.
— Это случилось здесь? — спросила я у Северского.
— Да, — коротко ответил он.
Значит, Замберга убили на этом месте. Я перешагнула через газеты.
— А вы кто, собственно? — удивился Северский. — Смотрю, чувствуете себя здесь, как дома.
— Это знакомая моего… папы, — едва слышно пробормотала Маша, стоявшая в дверях.
— Ну если так, то попрошу документы, — нахмурился следователь.
Я нашарила в сумке паспорт и протянула Северскому. Он изучил его довольно быстро, но отдавать не спешил. Его внимание привлекло мое удостоверение телохранителя, которое случайно попало между страницами паспорта. Что ж, пусть любуется. Все равно пришлось бы рассказывать ему о том, чем я зарабатываю на жизнь.
— Телохранитель, значит, — прочел Северский. — Это ваше основное место работы?
— Да.
— А в бар через дорогу, получается, забежали просто так?
Он вернул документы. Я сразу же опустила их в сумку.
— Вы в баре, наверное, тоже отдыхали? — задала я встречный вопрос.
— Это к делу не относится.
— Послушайте, я была здесь сегодня с обеда до позднего вечера. Если нужно, то назову точное время. И оказалась я здесь сейчас лишь потому, что забыла на зарядке свой мобильник, а там важная для меня информация. В момент совершения преступления была либо дома, либо в такси, на котором сюда приехала. Я же не знаю, когда это произошло.
— Ничего не понял, — признался Северский. — Поговорим
