с Полиной на своем языке, но та, естественно, ничего ему не ответила.
– Она по-твоему не понимает, – проговорила вьетнамка. – Она не из ваших. Она – друг дядюшки Муна, это все, что тебе нужно знать. Дядюшка велел ее здесь устроить. В «люксе» – понятно?
– Друзья дядюшки Муна – мои друзья! – Дворник низко поклонился Полине. – Пойдем, ханум!
Странный дворник двинулся в сторону недостроенного дома, опираясь на свою метлу, женщины пошли за ним.
– Кто этот человек? – вполголоса спросила Полина вьетнамку.
– Здешний охранник. Он следит, чтобы сюда не попали чужие, и осуществляет этот… как вы говорите, фейс-контроль.
– Охранник? – Полина недоверчиво оглядела сутулую фигуру дворника. – Не очень-то надежный охранник… да и оружие у него соответствующее!
– Запомни, девушка, – наставительно проговорила вьетнамка, – не всегда можно полагаться на внешний вид. Многие люди на самом деле вовсе не такие, какими кажутся. И многие вещи тоже. Вот, к примеру, метла Мелетдина – это не совсем метла. То есть улицу ей подметать тоже можно, но не только…
– А что еще? – недоверчиво спросила Полина, разглядывая помело гастарбайтера. – Летать, что ли?
– Летать – вряд ли, а вот кое-что другое… кстати, сейчас ты сама увидишь…
Со стороны улицы к недостроенному дому направлялась подвыпившая компания – двое здоровенных парней с бритыми головами и пивными животами и развеселая девица в кожаной мини-юбке и кофточке с немыслимым вырезом. В руке у одного из парней болталась сумка с бутылками и закуской. Компания наверняка собиралась с комфортом расположиться в недостроенном доме.
Мелетдин остановился, повернулся к незнакомцам, опираясь на метлу, и проговорил, нещадно коверкая слова:
– Ты, такая-сякая, сюда ходи не надо! Ты отсюда вон ходи! Тут, такая-сякая, охрана!
– Ты это мне? – вылупился на дворника один из парней. – Это ты мне, морда нелегальная?
– Тебе, тебе, такая-сякая!
– Да я сейчас тебя на вторсырье переведу! – зарычал парень, надвигаясь на дворника. – Да от тебя сейчас…
– Постой, Вась, – вступил в разговор второй парень, придерживая приятеля за рукав. – Он что-то про охрану ляпнул… может, тут и правда охрана есть? Тогда мы лучше другое место поищем…
– Да какая тут охрана! – отмахнулся от него первый, которому явно хотелось подраться. – Чего тут охранять-то? – и он выразительным жестом обвел недострой.
– Обожди, Вась… ты, дядя, скажи честно – где эта самая охрана? Что-то я ее не вижу!
– Как – не видишь, такая-сякая? – Дворник гордо выпрямился, взяв метлу на караул. – Я и есть охрана!
– Ты? – На этот раз более рассудительный из парней не выдержал и загоготал. – Погляди на него, Вась, – это он, оказывается, охрана! Ну, при такой охране мы сейчас всю эту халабуду разнесем вдребезги-пополам! Верно, Вась?
Он бережно поставил на землю сумку с бутылками и провизией и вместе с приятелем двинулся к Мелетдину, потирая руки.
Девица в мини-юбке радостно повизгивала, предвкушая развлечение.
– Ох, такая-сякая! – горестно вздохнул Мелетдин. – Не ходи сюда, ходи лучше вон!
Парни бросились вперед с топотом и хрюканьем, как стадо диких кабанов, но в этот момент произошло нечто неожиданное и непонятное: пожилой дворник, который только что стоял у них на пути, непостижимым образом оказался в стороне, так что парни, не успев затормозить, пролетели мимо. Кроме того, один из них вроде бы случайно зацепился ногой за метлу и едва не упал. Он запрыгал на одной ноге и закрутил головой, пытаясь понять, куда подевался противник. Заметив его, он снова развернулся и повторил атаку.
Размалеванная девица подпрыгивала, хлопала в ладоши и кричала:
– Мальчики, врежьте ему как следует!
На этот раз Мелетдин остался на месте, но выставил вперед метлу.
Громила налетел на нее, на этот раз не удержался на ногах и упал, ткнувшись лицом в землю. Его приятель, увидев такую неприятность, замахал кулаками, как ветряная мельница крыльями, и бросился на неуловимого дворника.
Мелетдин, однако, с удивительной для его возраста и телосложения ловкостью крутанулся вокруг своей метлы, как танцовщица вокруг пилона, и вроде бы не сильно пнул противника в спину, придав ему дополнительное ускорение. Парень оторопело выпучил глаза, замахал руками и, пробежав еще несколько шагов, с разбегу грохнулся лицом в пыльную траву.
– Ну что же ты, Вася! – разочарованно протянула размалеванная девица и на всякий случай отступила подальше от поля сражения.
Мелетдин остановился, опираясь на метлу, и с самым безобидным видом проговорил:
– Ну, такая-сякая, я же тебе говорил – не ходи сюда, ходи отсюда вон! А ты, такая-сякая, не хотела меня слушать, так что сама виновата! Иди теперь вон!
Оба парня, кряхтя и постанывая, поднялись на ноги и огляделись. Обнаружив своего неуловимого противника, они удивленно уставились на него.
– Ах ты ж, сволочь нелегальная! – зарычал более темпераментный. – Да ты же сейчас пожалеешь, что на этот свет родился! Да ты пожалеешь, что из своего аула приехал! Да я сейчас с тобой такое сделаю, что тебя никакая экспертиза не опознает!
Он снова бросился на неуловимого гастарбайтера, низко опустив голову и молотя воздух кулаками.
Мелетдин стоял с испуганным видом, растерянно моргая, и, казалось, ничего не делал для самообороны, но когда противник приблизился к нему на расстояние удара, неуловимым движением повернул свою метлу, так что бритоголовый наткнулся на ее черенок, взлетел на воздух, описал широкую дугу и с грохотом приземлился позади дворника. Приземление трудно было назвать мягким, громила лежал на животе, постанывая, и безуспешно пытался встать.
– Ну вот, такая-сякая, – горестно вздохнул Мелетдин, склонившись над поверженным врагом. – Я же тебе говорил – не ходи сюда, ходи вон! А ты не послушала, и теперь вот зашиблась… теперь вот придется к доктору ходить, лечиться…
– Ты, сволочь, что с моим другом сделал? – взвыл приятель поверженного героя. – Ну все, пиши завещание! Хотя ты, наверное, и писать-то не умеешь…
С этими словами он вытащил из-за пазухи складной нож, щелчком выбросил из него лезвие и двинулся на гастарбайтера мягкой раскачивающейся походкой, опасно поблескивая глазами.
– Ох, такая-сякая, – вздохнул Мелетдин. – Какая же ты упорная! Никак не хочешь по-хорошему понять, опять придется по-плохому!
Он перехватил метлу левой рукой, а правой взялся за конец черенка, дернул – и в его правой руке оказался длинный сверкающий клинок вроде японского меча-катаны.
При виде такой трансформации метлы бритоголовый остановился, как будто налетел на каменную стену, попятился и сплюнул на землю:
– Ах ты ж, какая сволочь! Ну, я бы тебя отделал, да неохота связываться, и времени нет!
Он спрятал нож, развернулся и собрался уже уходить, но Мелетдин окликнул его:
– Эй, такая-сякая, куда пошла? Ты друга своего забери, а то он простудится, кашлять будет!
Бритоголовый, опасливо косясь на
