А зачем?! Ее взгляд выхватил среди посетителей вертлявую фигуру ее мучителя, приютившегося в самом углу, подальше от громадных окон. Высокий молодой парень, очень приятной внешности. Очень! От этого-то она и поплыла в его присутствии, выболтав лишнее. Это-то ее и сгубило.
Эта тварь не оставит теперь ее в покое. Ни толстой, ни стройной ей теперь не видать радости. Потому что она что? Правильно! Она на крючке у шантажиста!
Увидев ее, Стас – так звали негодяя – поднял вверх руку. Света вымученно улыбнулась и тяжелой поступью двинулась в угол.
– Смотрю, ты ни в чем себе не отказываешь? – удивленно выгнула она брови.
Перед Стасом на столе стоял средних размеров тортик не из дешевых, большой кофейник, который подают редко, по спецзаказу. И тарелочка с дорогими бутербродами.
– Я говорила про кофе, Стас! – напомнила Света, гневно раздувая ноздри. – Считаешь меня миллионершей?!
– Ладно, не дрейфь, Светик, – он примирительно улыбнулся, обвел рукой стол. – За это плачу сам.
– Ух ты!
Она присела напротив, настороженно глянула на симпатичного шантажиста. Верить ему было нельзя в принципе. Он был не просто подлым, он был искусно подлым! И если решил проявить чудеса невиданной щедрости, значит, в его красивой подлой башке созрел очередной план.
Света не ошиблась. Они доедали по второму бутерброду, когда Стас выдал:
– Светик, у меня есть план.
– Да ладно! – фыркнула она, разбрызгивая крошки, и внутренне сжалась. – Еще один план?! Хочу предупредить, Стас… Я не смогу платить тебе до бесконечности! Я просто… Просто в один прекрасный момент расскажу все мужу, и все.
– Что все? – его пухлые губы поползли влево, глаза настороженно блеснули. – Что все, Светик?
– А все-все! – махнула она рукой беспечно. – Семейная жизнь к чертям! Зависимость от Сереги и от тебя – к чертям! Соберу вещи и укачу к маме. Она знаешь где у меня живет? Знаешь?
– Нет. – Он обеспокоенно поерзал на стуле.
– Она на теплом море живет. Прямо на самом берегу! К чертям ваши Севера! Устроюсь там на работу. Стану деток учить. Я же учительница по образованию, Стасик. Стану их учить. Выйду снова замуж. Начну новую жизнь в тепле, заботе и уюте. Все, Стасик! Все! На этом все!
Она с облегчением выдохнула и с улыбкой потянулась к самому большому куску торта.
Она, конечно, блефовала. Круто блефовала!
Во-первых, университет, где она училась на педагога, она так и не окончила. Ее отчислили за неуспеваемость. И образования у нее никакого не было. И не работала она никогда. И не любила работать, потому что это режим. А режим она ненавидела.
Во-вторых, матушка ее жила в жуткой хибаре на том самом теплом берегу, о котором она Стасу рассказывала с блаженной улыбкой. Провалившиеся ступеньки крыльца, вечно текущая крыша. И сколько бы Света ни присылала матери денег, толку не было. Мать все пропивала с многочисленными дружками, которых она жаловала куда сильнее дочери.
Ну а в-третьих, выйти замуж сейчас, в ее теперешнем стокилограммовом положении, было бы весьма затруднительно. Особенно в городе, промышляющем курортным сезоном. Все приличные мужики там были либо давно разобраны, либо приезжали только на отдых.
Но…
Но Стасик-то об этом не знал. И узнать был не должен. Поэтому и улыбалась она ему сейчас безмятежно, уминая вкусный тортик.
– Что все? – хищно ощерился он.
– Платить тебе больше не стану, Стасик. Вот так.
Света шумно глотнула кофе и поморщилась, потому что обожглась. А подлый парень принял ее гримасу на свой счет и тут же затараторил.
– Чего ты, Светик? Ну чего ты сразу? – Стас услужливо пододвинул ей тарелку с дорогущими бутербродами. – Я и не собирался с тебя больше тянуть. Пару раз – достаточно.
– Достаточно для чего?
Она покосилась на него со злостью, внутренне себя ругая. Даже и не думала, что он так быстро сдастся. Надо было еще в прошлый раз этот разговор завести. Не сидела бы теперь перед ним, успев глупо вывалить кругленькую сумму.
Дура! Серега прав, называя ее без конца этим словом.
– Достаточно для чего? – повторила Света вопрос, потому что Стасик вдруг умолк.
– Для того, чтобы проучить тебя, глупая, – пропел он со странной смесью нежности и ненависти в голосе. – Чтобы знала, с кем пить. Как пить. Что болтать. Я ведь тебя за язык не тянул. Ты все сама выболтала.
– А ты, сволочь, все записал на диктофон, – перебила его Света.
– Записал, конечно, – улыбнулся Стасик и перехватил у нее из-под руки бутерброд с копченым лососем. – Я же не дурак. Нельзя не использовать момент, когда деньги текут тебе прямо в руки.
– Больше денег не будет! – жестко перебила его Света.
– Не будет от тебя, Светуль, – глумливая улыбка блуждала по его губам, когда он лениво жевал ломтик лосося, проигнорировав кусок хлеба. – Но мы может поиметь их от того человека, про которого ты мне рассказала страшную удивительную историю.
– Это ты про кого, я не поняла?
Она все поняла, потому и побледнела. И Стасик догадался о ее понятливости. Поэтому и закивал с гадкой улыбкой.
– Про нее, про нее, Светуль. Про кого же еще?
– Ты идиот, Стасик!
Света начала собираться. Разложила на столе две большие салфетки, на одну – бутерброд с икрой, на другую кусок торта. Завернула салфетки конвертиком, намереваясь убрать все в сумочку. А зачем Стасу столько? Все равно не сожрет. С собой тоже забирать не станет. А она, добравшись домой, попьет чаю в тишине и покое. С ощущением, что все закончилось. Страшная полоса – два месяца – закончилась наконец.
– Села! – властным злым шепотом приказал он вдруг, понаблюдав за ее сборами. – Села, корова! И выслушала меня!
Света глянула на него. Напружинился, в глазах полыхает такая подлая решимость, что она снова перетрусила.
– Слушаю, – пробормотала она и примирительно улыбнулась. – Чего ты хочешь, Стасик?
– Я хочу, чтобы ты пошла к этой бабе и предложила ей наши условия.
– Какие?! – Свету вдруг начало мелко трясти, будто кто стул под ней раскачивал. – Какие условия, Стасик?! Кому?
– Ей! Сидоровой Оксане Степановне! – понизил он голос до грубого шепота. – Заместителю главы района! Либо она платит нам каждый месяц, либо…
– Либо что? – у нее свело нижнюю челюсть. И слова выходили вялые, растянутые на гласных. – Ты соображаешь, что говоришь?! Чтобы Сидорова платила нам с тобой зарплату! За что?
– За молчание! – Он вытащил бумажник с ее, между прочим, деньгами и принялся отсчитывать, намереваясь заплатить по счету. – И не нам она должна платить. А тебе, Светик! Я не свечусь. Это главное условие нашего с тобой соглашения.
– Не будет никакого соглашения, – промямлила она неубедительно и почти нараспев, проклятая челюсть вместе с языком не желали слушаться. – Я просто…
– Просто расскажешь все мужу?
Стасик встал и потянул легкий пиджак со спинки стула. Тоже наверняка на ее деньги купленный, подумала Света с ненавистью. У него никогда не было таких стильных вещей.
– Расскажу! – кивнула она.
– Ну-ну, валяй! – он гадко захихикал, наклоняясь к ее уху. – А потом выйдешь замуж, корова. За кого? Вопрос открытый. Уедешь к маме-алкашке. Она ведь тебя ждет! Как же! И детишек станешь учить. Вопрос – чему? Тому, как из универа вылетать на втором курсе за двойки? Ну-ну, валяй… Я могу и сам твоему мужу все рассказать. И даже дать послушать твои пьяные откровения.
И ушел, паскуда! Ушел, оставив ее в полном оцепенении. Света видела, как к их столику подошла официантка, о чем-то спросила. Она что-то рассеянно ответила. Потом поняла, что пора уходить, столик прибран, счет оплачен. Пора! Медленно встала и на негнущихся ногах пошаркала к выходу. Лиц людей она не видела. Тусклые размытые пятна. И солнечный свет странно померк, когда она вышла на улицу. Будто подлый Стасик, проглотив ее спокойную размеренную жизнь, прихватил еще и солнце.
Что он ей предложил, гадина?! Он предложил сменить его на посту шантажиста? Да! Он предложил Светлане явиться в кабинет уважаемой ныне дамы и сказать ей:
– А я знаю, что вы сделали той зимой десять лет назад! Вы намеренно испортили снегоход Говорова Александра! И в результате погибла бедная девочка Настя Игнатьева. И да, да, не смотрите на меня как на сумасшедшую, я могу это доказать! Потому что в тот самый момент, когда вы с отверткой что-то откручивали, что-то дырявили в его снегоходе, я стояла чуть сзади в укрытии и снимала все на свой мобильный телефон. И потом имела неосторожность запись эту сохранить на флешке! Так что, Оксана Степановна, если вы и дальше хотите оставаться уважаемой женщиной, занимать высокий пост и двигаться вверх по служебной лестнице, то вам лучше начать мне платить. В противном случае…
– В противном случае все узнают, что она убийца! – с улыбкой закончил за Свету Стасик.
Он, мерзавец, дождался-таки ее возле кафе и почти силой усадил в свою видавшую виды машину. И продиктовал ей заранее заготовленную речь, и заставил трижды повторить. И закончил:
