- Ну, как там наши "Все звезды" себя чувствуют?
Перестройкин оставил в покое банку с немецким крестьянским паштетом, способным храниться месяцами без холодильника и абсолютно не терять при этом своих потребительских и вкусовых качеств, и хитро улыбнулся.
- Да, брат, задачку ты передо мной поставил. Пока мы с моими корешами из Антимонопольного комитета получили нужную информацию, так с нас семь потов сошло. Ей-богу, можно подумать, что это не частная фирма в области шоу-бизнеса, а какой-то НИИ сверхсекретный!
Большой Папа спокойно жевал вяленого рыбца и молча слушал своего информатора.
- Так вот, сейчас самое интересное, слушай и удивляйся. Состав учредителей закрытого акционерного общества "Все звезды" - Пятое управление ФСБ, Федеральное агентство правительственной связи и информатики (ФАПСИ), Институт Биологических Систем при ФСБ, Военно-космические силы России. Каков букетик, впечатляет? Повторяю - это учредители фирмы по выпуску развлекательной продукции!
- Пятое управление ФСБ - бывшее идеологическое в КГБ СССР? - спокойно уточнил шоу-бизнесмен, открывая бутылочку "Кроненбурга".
- Да, оно, - подтвердил член подкомиссии по электронным средствам массовой информации, - Идеологическое подразделение бывшего КГБ, созданное, в том числе, и для борьбы с диссидентским движением.
- Понятно, - кивнул головой Ханин-Барыга и предложил своему собутыльнику, - Иваныч, попробуй "Кроненбург". Лучше пивка под вяленую рыбку во всем мире не сыщешь!
- Но сколько сил ушло на твое задание, - откликнулся продажный слуганарода, - Ой-ей!
Продюсер молча встал из-за стола, ополоснул руки под мойкой и вышел из трапезной.
Перестройкин положил в рот большой кусок вяленого рыбца и начал открывать бутылочку эльзасского пива, бормоча себе под нос с набитым ароматным рыбцом ртом:
- Нукося, нукося, что это за лучшее в мире под рыбку. Сейчас прочувствуем разницу!
Ханин вернулся на свое место с большим и толстым портмоне в руках, собираясь рассчитаться за проделанную для него работу.
- Надеюсь, этого хватит? - продюсер отсчитал пару десятков стодолларовых купюр и положил их перед своим информатором, - Неплохой заработок за два дня.
- Корешей из Антимонопольного комитета, наверное, забыл? - осведомился законодатель и взял еще кусок рыбы, - Ах, этот рыбец, морская сказка!
Большой Папа кивнул и добавил Десяток бумажек с большим портретом президента Франклина.
- А за срочность? - напомнил думец.
На большой деревянный стол в стиле а-ля рюс легли еще с десяток стодолларовых ассигнаций.
- Что взамен сложностей с конспирацией? - не мог угомониться Иван Иваныч, решивший ковать железо, пока оно горячо, - Все-таки организации в учредителях этой фирмы числятся!
- Наше радушие и гостеприимство! - засмеялся шоу-бизнесмен и закрыл бумажник, - Сейчас девочки подойдут, получишь полную релаксацию после своих сложностей.
- Виталь, давай водочки закажем, - внезапно продолжил разгулявшийся думец.
- Ох, эти русские! - шутливо взялся за голову Ханин, - В парной водку жрут и баб трахают!
- Совсем ты обасурманился, - печально вздохнул народный заступник, - И молодежь нашу музыкой басурманской портишь. Вот уйду от тебя и организую комитет за спасение национальной культуры!
Вскоре, немного разомлевший от пара и обильного угощения Перестройкин, отправился немного передохнуть в комнату отдыха, а Большой Папа отключил антиподслушивающее устройство и снял трубку телефонного аппарата, висевшего на стене в прихожей-раздевалке.
- Игорек, девочки уже приехали?
- Уже ждут, Виталий Семенович, - послышался в трубке голос широкоплечего молодого человека в клубном пиджаке, - Может быть, послать их к вам в номер?
- Конечно, пора им за работу приниматься. Кстати, снабди их парой бутылочек водки.
- Какой именно?
- "Абсолют" или "Стерлинг" есть?
- "Абсолют".
- Две бутылки, - Ханин повесил трубку и, глядя на себя в зеркале на дверце встроенного шкафа, попробовал втянуть свой большой живот и выпятить салистую грудь. Однако зеркало честно информировало шоу-бизнесмена о небольшом эффекте этих незамысловатых ухищрений. Большой Папа разочарованно махнул рукой и расслабился.
Дремавшему на одной из диван-кроватей Ивану Ивановичу Перестройкину снился кошмарный сон на темы не так давно прошедшего времени. Будто сидит он в единственном съемочном павильоне его родного областного телера-диокомитета и ведет штатную передачу " Народный Контроль на службе ускорения".
- Несун - главный враг повышения эффективности и отдачи производства, - вещал в телекамеру будущий народный трибун, - Ведь представьте себе, дорогие товарищи, если один возьмет немного, второй, третий, четвертый и так далее.
Иван Иванович бросил беглый взгляд на листок бумаги, лежавший перед ним на столе, за которым он отрабатывал свой хлеб перед старенькой громоздкой телекамерой, и продолжал хорошо поставленным голосом:
- По некоторым данным из компетентных источников, только на предприятиях пищевой промышленности расхищается не менее четверти от общего объема валовой продукции.
Перестройкин сделал эффектную паузу и поднял вверх указательный палец.
- А ведь это плановый конечный показатель "Продовольственной программы", товарищи!
Депутата Госдумы возвратил из объятий Морфея мелодичный перезвон. Он открыл глаза и увидел, что прямо перед ним стояла незнакомая девица с бутылкой шведской водки в одной руке и бутылкой высококачественной французской минеральной воды "Перье" в другой. Именно эти сосуды издавали волнующий хрустальный звук, подействовавший на старого работника идеологического фронта подобно звуку походной трубы на старого боевого коня. Девица, в свою очередь, была отменно длиннонога, пышногруда и облачена в коротенькую тонкую кожаную курточку на голое тело, выразительно обтягивавшую ее рельефные прелести.
- Извините, вы ко мне? - задал совершенно дурацкий вопрос еще не вполне вернувшийся из кошмарного сна о временах тотального идейного противостояния бывший телевизионщик.
- Ага, папик, к тебе! - откровенно захихикала жрица продажной любви, поставила на широкий столик между диван-кроватями бутылки и потянула вниз замок-молнию своей кургузой кожаной курточки.
- Гы-ы, - страстно прорычал Иван Иванович Перестройкин, потрясенный открывшемся его очам зрелищу, и страстно простер ручонки к своей неожиданной гостье, - Поди, сюда, зайчик!
Несколькими часами спустя после банно-развлекательных процедур в обществе народного трибуна и жриц продажной любви, Большой Папа приехал в свою московскую городскую квартиру. Он попробовал проанализировать факты, сообщенные ему Перестройкиным. Самое гадкое во всей этой истории было то, что сведения, сообщенные ему думцем, абсолютно совпадали с информацией, которой владел Ханин.
Пятое управление Комитета Государственной Безопасности СССР. Роскошный интерьер продюсерской гостиной незаметно превратился перед мысленным взором ее хозяина в убогое замкнутое пространство одной из камер следственного изолятора "Матросская Тишина".
Громко лязгнул отпираемый замок дверей камеры, и из распахнувшейся бронированной двери донесся голос-надзирателя.
- Ханин, на допрос.
Будущий столп российского шоу-бизнеса вышел в тюремный коридор, заложил по инструкции руки за спину и двинулся в сопровождении конвоира в специальное тюремное помещение, предназначенное для проведения допросов. Там его подстерегал небольшой сюрприз. Вместо ожидаемого им следователя, ведущего его дело, за металлическим столом, посреди помещения, на привинченном к полу табурете сидел какой-то незнакомый Ханину мужчина в сером костюме.
- Проходите, Ханин, не стесняйтесь, - пригласил он подследственного и указал ему на привинченный к полу табурет с другой стороны металлического стола.
Барыга последовал приглашению и, устроившись напротив незнакомца в сером костюме, разглядывал того с угрюмым любопытством.
- Меня зовут Шевченко Юрий Леонидович, - представился мужчина, - Я из комитета госбезопасности.
- Надеюсь, мне представляться не надо? - саркастически осведомился Ханин-Барыга, - Вы уже посмотрели мое дело?
Кэгэбэшник пропустил мимо ушей провокационный вопрос подследственного и обаятельно улыбнулся.
- Вас не удивляет мой визит к вам?
Виталий равнодушно пожал плечами и промолчал. "Удивляет, не удивляет какая разница!" - зло подумал он, - "А вот то, что от твоего появления здесь мне ничего хорошего не будет - это точно!" Пауза затягивалась.
Лицо сотрудника Пятого управления КГБ покинул искусственный налет доброжелательности, и он веско заметил:
- Вижу, Ханин, вы еще та штучка. Ладно, и не таким орлам рога обламывали!
Нежданный визитер вновь выдержал хватающую за сердце паузу и продолжил официальным тоном.
- Хотя вы проходите по делу о спекуляции радиоаппаратурой и иностранными грамзаписями, в вашем деле открылись новые обстоятельства. Так вот, этими обстоятельствами поручено заниматься именно мне. Поэтому повторяю, может быть, у вас есть, что мне сообщить о других ваших деяниях, так сказать, в добровольном порядке?
