Он засопел. Но, словно в наказание за самоуверенность, увидел не разведчика, а Ветрова. Причем этот сон был необычно ярким и сочным. Неизвестный не просто видел, он переживал вместе с Ветровым все, словно это и было его настоящее «я»…
* * *
Командующий уехал.
Душанбе затих.
Лишь вдалеке рокотали патрульные бэтээры. Да во дворах выли бродячие собаки.
В пресс-службу ввалились солдаты с деревянными ящиками в руках.
— Ставьте на стол, — сказал им порученец.
— Что это? — спросил Ветров.
— Посылки, — ответил кэп. — Командующий передает директору ФПС и начальнику главного штаба, еще кому-то. В общем, не важно.
Боковые рейки раздувались от переполнявших ящики фруктов.
— А кто повезет? — спросил Андрей скорее для поддержки разговора, чем из интереса. Подобные посылки уходили в Москву чуть ли не каждую неделю. Какая разница, кто их поволочет на себе?
— Леночка, племянница Мазурова, — ответил порученец.
— Так и потащит? — Журналист представил, как женщина будет нести эти ящики в руках, держать под мышками, обливаться потом, и ему даже стало ее жалко.
— Да ты что, смеешься? — Кэп посмотрел на него, как на маленького и наивного. — Она будет сопровождать. Здесь ящики загрузят в самолет. Там встретят и снимут. Все организовано.
— А что, Леночка уезжает? — спросил Филин, пришедший вместе с солдатами. По его лицу было видно, что он старался скрыть волнение. «Интересно», — подумал Ветров.
— Да. Завтра улетает в отпуск, — ответил порученец.
У Филина вытянулось лицо.
— Ты долго будешь здесь? — спросил Ветрова порученец, уходя домой. — Тогда вот печать, будешь уходить — опечатай. Сдай кабинет под охрану дежурному. Печать оставь у него. Все. Пока, трудоголик!
Ветров остался один.
Сквозь открытое окно до него донеслось теплое дыхание южной ночи. Шторки чуть дрогнули, как воздушные одежды робкой нимфы. Влетевшая одинокая мушка села на ящик, поскользнулась и плюхнулась на сочную мякоть персика.
Пустой желудок призывно заурчал. О боже, какое искушение было заключено в этих сколоченных на скорую руку ящиках!
Темные гроздья винограда, как лапки, обнимали толстую ручку сверху. Нежная кожица персиков таяла под одним взглядом. Аж скулы сводило от желания!
Это было выше человеческих сил! Ветров подошел к окну, встав спиной к столу.
Все, что лежало в этих волшебных ящиках, можно было свободно купить на любом рынке Душанбе. Проблема: на рынок надо было бежать. Да и открывался он только утром. А фруктовое искушение было здесь и сейчас. Только принадлежало оно таким людям, которые могли стереть журналиста в порошок одним движением пальца.
Потому надо было собрать волю и дать бой собственной похоти, в очередной раз поставившей на карту его судьбу!
* * *
…В эту ночь никто не мог уснуть…
Филин нарезал круги по своей квартире, пытаясь разорвать стальной обруч, сдавивший сердце.
Леночка ворочалась в постели. Она жутко переживала из-за того, что не успела предупредить его и попрощаться. Ей даже хотелось перенести вылет или даже совсем отменить его. Но она не могла остаться по причинам, совсем не зависевшим от нее. «Может, он придет к самолету?» — с надеждой думала Леночка, мучаясь в душной спальне.
Хуже всего было красивой метиске. Она воем ревела в пустой квартире, вспоминая убитого лейтенанта. Пули врагов не просто унесли его жизнь. Они разбили ее женские надежды, как хрустальную чашу. По сравнению с ее горем все остальное в тот момент на этой планете казалось мышиной возней…
А старший лейтенант Андрей Ветров стоял и смотрел в раскрытое окно.
«Как давно я не смотрел на звезды!» — вдруг подумалось ему. Самое таинственное и загадочное, что может увидеть человек, — это небо, усыпанное бриллиантовой пылью звезд!
Оно притягивает взоры пылких юношей. Но романтики вырастают. Забывают про свои мечты. И на звездное небо они — ноль внимания, даже если оно невзначай обнажает перед ними все свои прелести.
Сие — грустный закон жизни.
А звездное небо между тем подглядывает за нами каждую ночь. Как там мои людишки, еще не перегрызлись?
«Вот оно!» — Ветров почувствовал, как грудь наполняет вдохновение, и бросился к компьютеру, стараясь не расплескать его бесценные капли.
В конце концов, ради этих минут он жил и дышал!
«С детских лет я царапал бумагу шариковой ручкой. Потом перешел на печатные машинки. Шли годы. Ничего гениального я так и не создал. Долгое время сочинительство оставалось невинной шалостью. Истинную же тягу к перу я почувствовал в военном училище, на третьем курсе», — рассказывал Андрей мечтательным девушкам, которых в разное время пытался соблазнить.
На третьем курсе он прочитал роман «Унесенные ветром».
На одном дыхании.
И хотя утром надо было рано вставать (на шесть часов была назначена «неожиданная» тревога), он сидел допоздна в ленинской комнате роты, дочитывая последние главы романа.
Концовка его до слез продрала. Ведь у Рета Батлера со Скарлет все могло получиться. Просто в один прекрасный момент они прошли мимо друг друга, хотя оба страстно хотели броситься в объятия. Но не каждый понял другого. Побоялся встретить отпор от возлюбленного…
«Господи, почему люди не понимают друг друга? Почему они расстаются? — думал он, бредя мимо кроватей с мирно сопящими товарищами. — Это же страшно!»
Слезы наворачивались на глаза. Он автоматически пошел в спальное расположение. Бухнулся на кровать, как мешок. Но этот момент Андрей запомнил на всю жизнь. Потому что именно тогда, ворочаясь с боку на бок, стал грезить о собственной Великой Книге. Прочитав ее, люди должны были заплакать и с любовью броситься в объятия друг друга.
Дело оставалась за малым: написать эту книгу. Это стало главной целью жизни.
Только он до сих пор не знал, о чем же книга будет.
До этого самого момента она была неясной дымкой.
Но теперь пальцы летали по клавиатуре как бабочки, едва поспевая за потоком вдохновения.
Заголовок — ПРИЗРАЧНЫЕ БРИГИ ШАХИДОВ.
Стиль — романтичная фантазия.
То была старая морская легенда, которую, по замыслу Ветрова, некий старик рассказал юноше.
«Когда наступает рассвет, на горизонте появляются паруса призрачных бригов. Они держат курс на материк Счастья. Вот только попасть на борт призрачных бригов почти невозможно. Тысячи вахтенных матросов бросались в океан, завидев волшебные паруса. Их трупы подбирали спасательные шлюпки».
При чем тут шахиды?
(А что, Восток — это сейчас актуально, подумал Ветров.)
Юноша хотел стать шахидом. Он пришел за советом к старому воину, стремившемуся всю жизнь стать шахидом на поле боя и попасть в райскую страну. Да только что-то не сложилось у старика. Вот юноша и хотел узнать: что? А тот вместо рассказов о боях и походах стал про море рассказывать.
Разочарован был юноша.
Но постепенно стал замечать, как мечта о призрачных бригах вытесняет из его груди все остальное. Он заболел морем. Сбежал из дома и устроился юнгой на корабль.
Пять лет бороздил моря. Пять лет каждое утро напряженно всматривался в горизонт. Неужели старик обманул?
И все-таки однажды он увидел на горизонте прозрачные, почти невидимые паруса призрачных бригов. Они скользили по самой черте — между небом и океаном.
Юнга оторвался от штурвала и кинулся к ближайшей шлюпке.
Он плыл и плыл, тупо загребая веслами. Ладони уже не чувствовали боли от вздутых кровавых мозолей. Давно исчезли паруса родной шхуны. А призрачные бриги по-прежнему скользили вдоль горизонта.
Юнга упал на дно шлюпки и зарыдал.
Очнулся он в лазарете чужого корабля. Доктор объяснил ему: догнать призрачный бриг невозможно. Призрачные бриги — это сказка для юнг. Иначе как привлечь молодую поросль на флот?
— Призрачный бриг — это мечта, — произнес доктор, — ты приближаешься к ней, она удаляется. Ты приближаешься, она удаляется. Так можно проплавать целую жизнь. Так что в следующий раз не спеши бросаться за борт.
На их фрегат напали пираты. Юнга стал рабом. Его продали на невольничьем рынке. Он стал работать кучером в имении зажиточного фермера на чужбине.
…Ветров бойко строчил и всей душой был там: бился с пиратами, пахал на плантациях и обольщал красивых женщин…
Естественно, там были женщины, как же без них. Юнга-раб соблазнил дочь хозяина. Между ними возникло большое и светлое чувство.
И тут пришли варвары и чуть было все не испортили. Они разгромили всю страну, а особенно — то имение. Юноша-юнга бежал с любимой.
…«Черт, какая банальность!» — подумал Андрей, выправляя несколько последних абзацев и надкусывая сладкий персик…
Твою мать!!!!!
