Она быстро сообразила, что привлекать лишнее внимание к моей персоне не следует, и смущенно улыбнулась:
— Неужели ты даже здесь о работе не забываешь?
Я ответила ей взглядом, в котором она могла прочитать все, что угодно, на свое усмотрение. Валерия сделала выводы в мою пользу, так что я совершенно успокоилась на этот счет. К тому же, кроме нее, мое получасовое отсутствие никто не заметил.
Утром, приняв душ и слегка подкрасив ресницы, я первым делом решила вернуть Сеньку законной хозяйке. Представлять себе реакцию Гарика на выходки обожравшегося шоколадными вафлями пекинеса я даже не старалась: у Папазяна никогда не было собак, поэтому способов ухода за животными он не знал.
Но и прощаться с жизнью заранее я тоже не стала, поэтому купила бутылку хорошего коньяка и смело завела мотор отдохнувшей за ночь «девятки». В самом паршивом расположении духа и с мрачными предчувствиями о конце нашей дружбы, но с ослепительной улыбкой на устах я позвонила в дверь Гарика.
Он вышел в подъезд, прижимая к груди мирно посапывающего пекинеса. Я, едва не падая в обморок, замерла на пороге, созерцая эту идиллию.
— П-привет… — еле выдавила я после минутной паузы.
— Говори потише, — громким шепотом предупредил меня Гарик, пропуская в квартиру. — Почему так рано пришла?
Хм, я и не знала, что восемь часов утра для сотрудника милиции, который, между прочим, должен быть на посту днем и ночью, это «рано». Но возражать не стала, потому что все еще никак не могла угадать реакцию друга на «подкидыша». Чтобы не затягивать неизвестность, я решила действовать напрямую:
— Как ты тут с Сенечкой управлялся? — протянула я руки, чтобы забрать псину, пока она спит.
— О-ой, — горестно вздохнул Гарик, передернувшись от неприятных воспоминаний. — Представляешь, заболела твоя собака. Я до тебя не дозвонился, ты, наверное, на задании была. Пришлось ветеринара вызывать… — объяснил мне Папазян, продолжая держать пекинеса на руках.
Я удивилась: такой нежности от сурового милиционера я даже не ожидала! Но, надо отдать ему должное, он с честью выдержал это испытание, не пытаясь свалить на меня вину за произошедшее. Чтобы окончательно не выбиться из роли «заботливой мамаши», я начала тихо причитать, попутно выспрашивая Гарика, чем же он умудрился накормить «бедненького Сенечку».
Папазян совершенно искренне принял на свой счет мои обвинения в злых намерениях относительно внезапно захворавшей собачки:
— Танечка, мамой клянусь, ничем не кормил! — горячился он. — Только дал колбаски, но совсем немного. Неужели ты думаешь, я твою собаку погубить хотел?
Ничего такого я не думала, мне просто надо было как можно скорее отвязаться от Гарика. Поэтому с обиженным видом я подхватила Сеньку в охапку и направилась к двери. Конечно, мой друг в это время пытался перекричать лай пекинеса и объяснить свою непричастность к собачьему несварению желудка, но мне сейчас было выгодно, чтобы после моего ухода в душе Гарика осталось чувство вины за то, что он не оправдал доверия. Иначе он так никогда и не оставит своих намерений затащить меня в постель. А крутить с ним любовь в мои планы на ближайшее десятилетие никак не входило.
Всю дорогу до Леркиного дома пекинес ожесточенно лаял, видимо, вспоминая вчерашний неприятный запах от моих рук. Но я не обращала на это решительно никакого внимания, с нетерпением ожидая того момента, когда передам Валерии из рук в руки надоевшую псину.
Фисенко ждала нас возле открытой двери квартиры, потому что Сенькин лай был слышен еще с улицы. Я осторожно вручила ей громогласное сокровище и поспешила ретироваться:
— Лер, у меня еще куча дел, я тебе попозже перезвоню.
Теперь надо было срочно мчаться домой, чтобы успокоить Гришу. Открыв дверь своим ключом, как и обещала, я не сразу нашла его и даже начала беспокоиться, не ворвались ли и правда ко мне в дом вооруженные бандиты и не похитили ли они самое дорогое, что было в нем на тот момент, — моего друга.
Вопреки опасениям, друг мирно спал на кухне, где я его наконец и обнаружила. Я заглянула в холодильник и довольно улыбнулась: под прозрачной крышкой был виден салат из крабов.
— Как прошла ночь? — спросила я, когда Гриша открыл глаза.
Сразу было заметно, что в названное время суток он бодрствовал, потому что выглядел уставшим. Впрочем, в любом другом случае я бы нашла его утром где угодно, но только не в кресле на кухне. Гриша потянулся, оглядывая меня с головы до ног:
— У меня все в порядке, а как ты?
Я немедленно постаралась придать своему лицу кислое выражение, чтобы не вызвать никаких подозрений.
— Устала, как собака, — ответила я, с содроганием вспоминая одного из представителей этих животных. А потом загадочно улыбнулась: — Но кое-что все-таки сделала…
Можно было не бояться, что Гриша потребует подробный отчет обо всех моих действиях, потому что мы уже не раз говорили с ним о самостоятельности и личной независимости каждого из нас. Действительно, мой ответ его удовлетворил. Он только переспросил для верности:
— Ты холодный салат будешь?
Несмотря на то что почти всю ночь я провела на банкете, где царило обилие различных закусок, в данный момент я жутко проголодалась. Наверное, визит к Гарику этому только поспособствовал, потому что нервное напряжение всегда сжигает большое количество энергии.
— Если есть, то уж сразу слона, — пошутила я, отправляясь в ванную мыть руки после трудовых подвигов.
Очутившись в привычной обстановке, я решила сразу принять душ. Горячая вода и приятное жидкое мыло с малиновым ароматом положительно подействовали на мой уставший организм, так что через некоторое время я вновь обрела способность нормально думать.
В очередной раз подставляя лицо струям воды, вспомнила ночные события, и меня осенило: «А ведь кости мне правду сказали! Я, конечно, собственное дело открывать не собираюсь, зато „успех в предпринимательской деятельности“ мне прошлой ночью явно сопутствовал. В самом деле, ведь я не только познакомилась с коммерческим директором крупного строительного концерна и посидела в его предпринимательском кресле, но даже установила „жучок“ в его кабинете! Хм, это определенно можно расценивать именно как успех».
Через десять минут я вышла из ванной не только чистая и благоухающая малиной, но и полная решимости горы свернуть ради начатого дела.
Телефонный звонок заставил меня начать лихорадочно вспоминать, не давала ли я вчера кому-нибудь свой номер. Так, толстому дядьке с сальными глазками точно нет. А голубоглазому брюнету?.. Вроде бы тоже нет. Эдуарду я сказала, что позвоню сама. Значит, это может быть только…
Гриша бросил в мою сторону недоверчивый и даже, я бы сказала, подозрительный взгляд, но спрашивать ничего не стал. Я схватила телефон и отправилась в зал. Это на самом деле оказалась Валерия.
— Тань, извини, что я так сразу звоню, — затарахтела она, — но ты меня просила обо всех передвижениях тебе докладывать. Мне только что из брачного агентства звонили, просили прийти. Как ты думаешь, мне туда идти?
Уже по голосу я поняла, что вся спесь с Лерки слетела и замуж за иностранных бизнесменов она уже «почти» не собирается. За то время, когда ее Костик не звонил и не приезжал, Фисенко как будто заново по уши влюбилась в него. Но мне сейчас было невыгодно, чтобы подруга сидела и страдала в одиночестве. К тому же прерывать связь с «Эдемом» я пока считала несвоевременным. Поэтому начала вправлять «сестренке» мозги:
— Лер, ты прямо как маленькая девочка: то хочешь замуж, то не хочешь! Сходи, конечно, туда, раз уж все документы сдала, и своими глазами на все посмотри. В конце концов, отказаться никогда не поздно, а такой шанс в жизни ты еще едва ли получишь.
— Значит, думаешь, все-таки сходить? — все еще сомневаясь, переспросила подруга.
— Конечно, иди. Удачи, — безапелляционным тоном отрезала я и положила трубку.
Когда я вернулась на кухню, Гриша отворачивался от меня и прятал лукавую улыбку. Так, тут и ежу понятно: наш с Леркой разговор он хотя и не слышал полностью, но мои слова разобрал хорошо. Впрочем, объяснять ему что-либо я не собиралась. По крайнем мере, пока не спросит.
К счастью, он ничего спрашивать не стал, а просто поставил передо мной салат из крабов, печеную картошку, которуя я очень люблю именно с морепродуктами, и заварил свежий чай. За столом мы обменивались ничего не значащими фразами, а в конце трапезы я так сладко раззевалась, что Гриша, на несколько минут вышедший из кухни, вернувшись, застал меня уже спящей. Сквозь сон я ощутила, что он на руках донес меня до спальни, но поблагодарить его хотя бы взглядом я не смогла, так как глаза просто не открывались, а уставший мозг и вовсе отключился от реального мира.
