«Значит, так, — подумал Дронго, — кажется, уже в первый день я узнал много интересного. Режиссера Витаса Круминыиа постигло несколько сексуальных неудач, и поэтому он боится встречаться с молодыми женщинами. Возможно, он ненавидит их настолько, что решил устранить Ингебору и угрожал Ингрид. Что касается замкнутого Медниса, то он бывший спортсмен, которому не удалось ничего достичь. К тому же его не любят в группе, не считают профессионалом в своем деле. У него вполне мог развиться комплекс неполноценности, а на фоне этого — агрессивность. Теперь сам Ионас Балодис. — Дронго посмотрел на него. — Кажется, Лилия сказала, что Ионас иногда злоупотребляет спиртным. И судя по всему, его заставляет держаться только страх перед Зитманисом, который взял его на работу. Балодис сам говорил, что его не уважают. Кроме всего прочего, обильные возлияния могли сказаться и на его психике. И среди этих троих он физически самый сильный. И наверное, самый сломавшийся. Ведь по-существу охранять группу — это значит выслушивать все претензии не только Руты Юльевны, но и остальных членов группы».
Елена Доколина встала перед фотографом, чтобы продолжить съемку. Ингрид разрешили немного отдохнуть. Она взяла бутылку воды и подошла к ним. Дронго поднялся, и Балодис свалился на скамью, так и не проснувшись.
— Он, наверное, много выпил, — сказала Ингрид, взглянув на него с неодобрением.
— Мужчины часто пьют от неустроенности их жизни, — пояснил Дронго.
Она взглянула на него своими темно-синими глазами.
— Вы тоже часто пьете?
— Нет, я вообще не пью. Но в последнее время мне иногда хочется напиться.
— Почему? — спросила она, не спуская с него глаз.
— Наверное, потому, что у меня тоже неустроенная жизнь, — признался Дронго.
Она поставила бутылку на столик. И снова посмотрела на Дронго.
— Вы сильный человек, если можете в таком признаться, — сказала она. — Вы, наверное, не женаты?
— Нет. — Дронго вспомнил про Джил. Он так мало времени проводит с ней.
— Это правда, что вы были в нашей комнате с Лилией? — вдруг спросила Ингрид.
— Возможно, — сказал Дронго, — но если бы это была правда, я бы все равно не сознался.
— Вы благородный человек, — задумчиво произнесла она. — Думаете, что этот тип находится среди нас?
— Какой тип?
— Вы знаете, о ком я говорю. — В ее голосе появились нотки.
— Возможно, что его здесь нет. Во всяком случае, здесь не так много людей и подобного маньяка можно будет легко вычислить.
— А если он опять нападет? — спросила Ингрид. — Вам не бывает страшно, господин Дронго?
— Бывает, — вздохнул он, — мне часто бывает страшно. Но у меня такая работа. Я должен уметь преодолевать свой страх.
— И чего вы больше всего боитесь? — спросила она, приближая свое лицо к нему.
— Людей, — тихо сказал он, глядя ей в глаза. Балодис открыл глаза.
— Когда закончатся эти чертовы съемки, — прошептал он.
В этот момент Ингрид позвали сниматься, и на ее место вернулась Елена Доколина, которая видела, что ее подруга разговаривала с Дронго.
Доколина взяла два яблока и, надкусив одно, подошла к Дронго.
— Хотите яблоко? — спросила она, подавая ему второе.
— Нет, — улыбнулся Дронго, — спасибо, не хочу.
— Вы уже переоделись, — сказала она, внимательно оглядев его с ног до головы, — так вы тоже неплохо выглядите.
— Хочу вернуть вам комплимент. Во время сегодняшних утренних съемок вы выглядели тоже очень неплохо. — Дронго подумал, что магнитная буря сказывается и на нем, если он позволяет делать такие двусмысленные комплименты.
Она улыбнулась.
— Лилия пыталась вас охмурить? — вдруг спросила она.
— Вы все задаете один и тот же вопрос, — признался Дронго. — Вы можете объяснить, почему вас так интересуют мои отношения с вашим гримером?
— Нам сказала Рута Юльевна, что вы зажимались с Лилией, — пояснила Доколина с милой непосредственностью.
— Когда она вам сказала?
— За обедом. Она считает, что вы не теряете времени зря.
— Понятно, — пробормотал Дронго. Вот откуда такой повышенный интерес к его персоне и со стороны Ингрид, и со стороны Лены.
— Я, кажется, убью вашего коммерческого директора, — признался Дронго.
Доколина загадочно улыбнулась. Потом надкусила яблоко еще раз и, наклонившись, тихо произнесла:
— Будете убивать, позовите меня. Я с удовольствием вам помогу. Буду держать ее за ноги.
Она отошла, и Дронго изумленно посмотрел ей вслед. Непонятно было, шутит Лена или говорит серьезно, настолько необычным был и ее взгляд, и голос.
Съемки продолжались еще около двух часов. Никто из тех, кто уехал в отель, так и не появился в павильоне. На часах был уже седьмой час, когда Пабло Гарсиа разрешил закончить работу, чтобы завтра продолжить ее. Девушки отправились переодеваться. Ионас проснулся и сидел на скамье с мрачным выражением лица. Подошла Рута Юльевна и несколько минут выговаривала ему что-то по-латышски, отчего его лицо покрылось красными пятнами.
Когда коммерческий директор отошла, он поднялся и, зло шепча ругательства, подошел к Дронго.
— Она говорит, что ей вообще не нужна такая безопасность, — зло передал он свой разговор Дронго, — хочет позвонить Зитманису, чтобы он отозвал нас обоих. Сука, — неожиданно сказал Балодис, — настоящая неудовлетворенная сука.
— Почему она такая нервная? — не понял Дронго.
— Из-за вас, — неожиданно ответил Ионас, — она ведь видела, что вы пошли к Лилии. И что девочки к вам подходят поговорить. Она и ревнует всех. Ненавидит всех мужчин и ревнует всех женщин.
— Скорее, наоборот, — поправил его Дронго, — ревнует всех мужчин и ненавидит женщин.
— Нет, — снова икнул Балодис, — я знаю, что говорю. Она у нас мужчин не любит. Думаете, почему она у нас сидит коммерческим директором? Так много получает? Нет, конечно. У нее есть ресторан, содержанием которого она зарабатывает на жизнь. А у нас она работает для удовольствия, чтобы отбирать для себя девочек. Понравившихся девочек. Просто на Ингрид она запасть не может.
Ее мамаши и отчима боится. А на Лену она давит. И на других девочек она тоже давила…
— Что вы сказали? — осторожно переспросил Дронго.
— Что слышали, — зло огрызнулся Балодис, — это сейчас мода такая. Женщина встречается с женщиной, а мужчина с мужчиной. У нас в Латвии скоро разрешат однополые браки…
— Подождите, — перебил его Дронго, — вы хотите сказать, что ваш коммерческий директор имеет своеобразную сексуальную ориентацию? Верно?
— Почему своеобразную? — удивился Балодис. — Самую популярную. У нас сейчас свобода. Можно любить кого хочешь. Вот она и отбирает себе девочек. Поэтому так психовала, когда увидела, что вы к Лилии ходили. Я думаю, Лилия никому не отказывает. Ни режиссерам, ни экспертам, ни коммерческим директорам. Она у нас женщина безотказная. Тоже сука хорошая.
Он повернулся и пошел по коридору, чуть спотыкаясь. Дронго остался стоять, пытаясь осмыслить сказанные слова. Получается, что Рута Юльевна работает здесь не из-за денег. Ею движет другой, более мощный, подсознательный фактор. Если Ионас Балодис не врет, то тогда коммерческий директор автоматически становится одной из главных подозреваемых. Как сказал Ионас, она не может приставать к Ингрид из-за ее влиятельных родителей. Но к остальным она приставала. Нужно уточнить, было ли нечто подобное в отношении Ингеборы. И конечно, поговорить с Леной. Лучше всего узнать подробности у Лилии Омельченко. Она наверняка не удержится и все расскажет. В подробностях. В деталях.
Но если Балодис не врет, а он, похоже, знает, что говорит, то тогда можно выстроить цепочку убедительных фактов. Ингрид вызывает особое раздражение Руты Юльевны, и та пишет ей письма с угрозами, не решаясь предложить свою любовь. Ингебора, которая отказалась и у которой уже был жених, поплатилась за свой отказ. А Лена только что попросила позвать ее, когда он будет убивать коммерческого директора. И, кажется, она не шутила.
Задумавшись над этим, он вошел в микроавтобус и занял свое место в третьем ряду. Ингрид села, как и раньше, в первом, Лена — во втором. Балодис прошел к заднему сидению. Рута Юльевна уехала раньше остальных в автомобиле Пабло Гарсиа.
Так получилось, что в салоне они были вчетвером. Балодис, две девушки и Дронго.
— Ионас, что будет завтра? — спросила Лена, обернувшись к Балодису. — Сеньор Гарсиа так быстро говорил, что я не поняла.
— Завтра будет экскурсия в кафедральный собор и по городу. Они хотят показать нам Севилью, — пояснил Балодис.
— Это обязательно? — капризным голосом спросила Лена. — Лучше я пойду куда-нибудь сама.
— По магазинам хочешь пройтись, — понял Ионас, — тогда возьми Лилию, она в любом городе лучше нас ориентируется. Если она, конечно, захочет с тобой пойти.
