— Нет, не сказал, милая, потому что из легавых лишнего слова не вытянешь! Вот и мы так же с ним, поняла, Даф?
Ее встретил знойный красавец с римским носом и оливковой кожей, с длинными завитыми локонами, стянутыми на затылке в конский хвост, и золотой серьгой в ухе. Правда, Мередит заметила, что костюм на красавце был явной подделкой под Армани. И все же его внешность производила сильное впечатление. Он напоминал древнего ассирийца или финикийца.
— Вам, значит, валлийский буфет? — повторил красавец, без нужды выпячивая губы и шевеля бровями.
Первое впечатление оказалось ложным. Выговор безошибочно выдавал в красавце уроженца лондонского Бермондзи.
— Имеете в виду кухонный шкаф для посуды или изделие валлийской работы?
Мередит решила, что не позволит морочить себе голову.
— Я имею в виду предмет кухонной мебели с полками наверху и ящиками внизу, на ножках или на постаменте.
Красавец капризно изогнул брови.
— На них сейчас большой спрос. Как только к нам попадает что-то похожее, сразу выстраивается очередь! Что поделаешь, старина сейчас в моде и оригинальные буфеты найти трудно. Что, естественно, отражается и на ценах.
Магазин подчеркивал свой высокий статус тем, что в витрине было выставлено лишь несколько образцов, в данном случае викторианская конторка и два натюрморта с изображением битой дичи. Да и начало беседы с антикваром не сулило ничего хорошего.
— У вас есть что-нибудь в таком духе? — твердо спросила Мередит.
Красавец заговорщически понизил голос:
— Следуйте за мной!
Он провел ее во второй зал, немного просторнее и вместительнее первого, и подвел к уродливому старому кухонному шкафу, стоящему в углу. У Мередит упало сердце. Ничего страшнее ей в жизни не доводилось видеть. Должно быть, уныние отразилось у нее на лице.
— Настоящий антик, — надменно заметил красавец. — Сработан в восьмидесятых годах девятнадцатого века. Мой компаньон нашел его на одной заброшенной ферме в горах Уэльса.
— Сколько? — поинтересовалась Мередит из чистого любопытства, а не из интереса. — Сколько-сколько?! — недоверчиво повторила она, услышав цену.
— Большая редкость! — оправдывался красавец.
Мередит решила, что редкость данного предмета мебели не порок, а скорее благо, а если красавец думает, что она купилась на его рассказ о ферме в Уэльсе…
— Спасибо, но это не то, что я ищу… и потом, он шатается. — Мередит качнула рукой якобы антикварную вещь.
Красавец мигом подлетел к шкафу — защитить драгоценность от прикосновения ее нечестивых рук.
— Потому что раньше он стоял на каменных плитах! Послушайте… — В его голосе послышались резкие нотки. — Может, вы ищете мебель в стиле кантри? Тогда вам надо идти в другое место… Если вам нужен буфет, который выглядит как новенький, купите современный, сосновый!
— Современный мне не нужен. Мне нужен старинный, только не такой. Спасибо!
Мередит была выше ростом, чем магазинный красавец, и настроена не менее решительно.
— Что ж, желаю удачи! — съязвил красавец напоследок. — Извините, что ничем не смог вам помочь.
Смирившись с тем, что купить буфет не удалось, Мередит решила приступить к покраске кухни.
— Ладно! — вслух произнесла она, надевая старую рубашку Алана и настраиваясь на рабочий лад.
Она была готова к действиям. Схватила столовую ложку, заменявшую ей открывалку и многие другие приспособления, и поддела крышку на банке с краской. Если верить производителям, оттенок назывался «Солнечный загар». Мередит с сомнением посмотрела на мутную жидкость, а потом окинула взглядом стены, которые предстояло покрасить. Накануне она старательно вымыла и зашкурила все поверхности. Для начала надо покрасить небольшой участок и проверить, не слишком ли кричащий цвет. Мередит придвинула к стене стремянку и начала осторожно взбираться по ступенькам, сжимая в руке кисть и банку с краской. И тут в дверь позвонили.
Кто там? Вряд ли Алан, он сейчас расследует убийство. Мередит решила не открывать. Но в дверь позвонили снова. Она нехотя спустилась, бормоча себе под нос ругательства.
— Здравствуйте, Мередит! — неловко замявшись, произнесла незваная гостья. — Не хотела вам мешать, но если у вас найдется пять минут…
— Кэти? — Мередит очень удивилась, но ни на миг не забывала о том, что «Солнечный загар» ждет ее на кухне.
Кэти бросила на нее умоляющий и, как ей показалось, испуганный взгляд. В свободном свитере крупной вязки она казалась особенно хрупкой и беззащитной.
— Заходи! — Мередит посторонилась, пропуская ее в дом.
Кэти прошмыгнула в узкую прихожую.
— Вы, наверное, заняты?
Да уж, трудно не почувствовать запах краски и не заметить, как одета Мередит.
— Да вот, готовлюсь к покраске стен… Не волнуйся. Я еще не приступала к работе.
Кэти просияла и оживилась.
— Хотите, я вам помогу? Если честно, свитер у меня старый и его не жалко заляпать краской. Вы мне дайте какой-нибудь фартук, и все! — Она искренне хотела помочь.
Чуть позже Мередит стояла на верхней ступеньке стремянки и красила верхнюю часть стены, а Кэти, облаченная в старый розовый халат, пожертвованный миссис Прайд, обильно покрывала краской нижние уровни.
— Обожаю красить! — заявила девочка, щедро расплескивая на стену неровные ярко-желтые пятна.
— Как прошел рок-концерт? — спросила Мередит.
— Отлично. И Джошу понравилось. У него есть гитара; он мечтает выступать с какой-нибудь группой. Он вообще-то очень хороший. Но в наши дни гитаристов развелось…
Они поработали еще немного, а потом Мередит решила сделать перерыв.
— Шея затекла, — сказала она, спустившись со стремянки. — Хочешь кофе? Правда, у меня только растворимый.
Кэти разогнулась и вытерла лоб тыльной стороной ладони, отчего под волосами у нее появилась желтая полоса.
— Если хотите, я сделаю!
Мередит поставила кисти отмокать, а банку закрыла крышкой. Тем временем Кэти вскипятила воду.
— Спасибо большое, — сказала Мередит, принимая от своей помощницы чашку с горячей черной жидкостью.
Кэти тоскующе улыбнулась.
— Как, наверное, хорошо быть независимой! Жить в своем доме, самой выбирать вещи…
— Никак не могу найти настоящий валлийский буфет, — сказала Мередит. — Как оказалось, старинные буфеты сейчас большая редкость. И все же… да, мне нравится мой домик. Судя по тому, что я слышала, он поменьше твоего.
Личико Кэти затуманилось.
— «Парковое» — наше родовое гнездо… то есть моих предков со стороны мамы, Дево. Но я бы завтра же променяла его на такую жизнь, как у вас! Хочу уютный маленький домик, нормальную семью, обычных родителей…
«Ага! — подумала Мередит. — Ее, значит, отругали! Интересно, что не нравится ее родителям? Скорее всего, Джош. А может, то, что Кэти ходит по ночам на рок-концерты?»
— Мередит, вы хорошо ладили со своими родителями? — Кэти ухитрилась искусно ввернуть вопрос и не показаться назойливой.
Мередит не обиделась и даже улыбнулась: девочка ухитрилась испачкать желтой краской и кончик носа.
— Да, я ладила с ними достаточно хорошо, но у меня были пожилые родители. Хотя… во многом от этого было легче. Я не страдала от недостатка внимания. Но они умерли, когда мне было двадцать с небольшим, что, согласись, уже не так хорошо.
— Ваши родители были еще живы, когда вы начали работать за границей? Они были не против?
Мередит ответила не сразу.
— Возможно, они и были против, но самое главное, что я сама выбрала для себя род занятий и им пришлось со мной считаться.
— Вот именно! — выпалила Кэти. — Вы сами выбрали для себя род занятий! Ваши родители считались с вашим решением. А мои… Мне никогда не дают ничего решать самой!
Мередит встревожилась. Только подросткового бунта ей сейчас и не хватало! И уж совсем не улыбалось участвовать в конфликте отцов и детей.
— Кэти, дай им время привыкнуть к тому, что ты уже не маленькая. Им сейчас тоже трудно.
— Но они не такие, как другие родители! Да и как они могут быть другими, ведь они живут в «Парковом»… дом просто разваливается на глазах! Кроме того крыла, где папа устроил свою контору. Мама постоянно болеет, а папа… — Кэти замялась. — У папы есть другая.
Мередит еще больше насторожилась. Ее положение становилось опаснее с каждой минутой.
— Слушай, Кэти, твои семейные проблемы меня совершенно не касаются! — твердо заявила Мередит. — Я готова поговорить с тобой о каких-то общих, житейских делах, но не обсуждать личную жизнь твоих родителей!
— Если бы вы видели эту жуткую Марлу, вы бы меня поняли! Сейчас обстановка у нас в доме просто ужасная. Даже описать не могу. — Кэти поставила кружку на стол. — Мама пытается бороться, но по-своему. Она решила отправить меня на целый год в Париж, к своей подруге-француженке.
