- Я не знаю такое... - в голосе моего собеседника сквозила неуверенность. - Но у нас село маленькое. Могли не знат...
- Да брось, не прикидывайся. Семафорная почта у вас работает отменно. Сегодня вечером Шамиль в Ведено пукнет, завтра старики в Наурской будут смеяться...
Заур от удивления даже рот разинул. Впечатлил я своего визави. Шамиль, конечно, святое. Но если старики смеются...
- Хорошо. Оставим Шамиля в покое - пусть себе шашлык кушает и вольготно пукает на природе.
Давай сформулируем вопрос конкретнее. Ты, лично ты, слышал, чтобы кто-нибудь из амиров взорвал себя?
- Ну... Зачем амир должен сам падрыватса? - попытался лавировать Заур. - Он командир. Он командуит. У него другой люди ест...
- Отвечать односложно. "Да" - "нет". Мнения потом. Слышал или нет?
- Ну... Нет. Не слышал.
- Ага. Значит - нет?
- Нет, я же сказал!
- Хорошо... Нет так нет. Да, кстати, вот взгляни...
Я извлек из сумки очередную заготовку: опубликованные в Интернете счета главарей бандформирований и с десяток фото некоторых принадлежащих им вилл в разных мусульманских странах. Разумеется, это всего лишь агитка наших славных спецслужб. Мы этим целенаправленно пичкаем наших солдат и местных жителей, даже не задумываясь, правильные данные или липа. Нам как-то без разницы - мы и так бы воевали, без всяких там агиток. Но на определенный контингент действует безотказно. Виллы - прелесть. Счета - тоже ничего себе. Банк, номер, сумма. Суммы весьма внушительны даже по меркам наших зажиточных граждан. А уж для горских пролетариев...
- Это что?
- Это дома, которые ваши амиры строят себе за рубежом. Это деньги на их счетах в импортных банках. Нет, я сказал - агитировать не собираюсь. Это просто факты, легко их проверить... Но давай вернемся к нашей беседе. Ты слышал, чтобы кто-нибудь из близких родственников амиров подорвал себя во благо джихада?
- Ну... Вдовы так делали, - ответил Заур после недолгого раздумья. Впрочем, ответ звучал уже не так уверенно. - Их вдовы потом, как он умираит, сразу идет мстить. Берет машина и едит взрыват... Потом, Мовсар Бараев хотел взарватса, центр там захватил...
- Давай не будем о женщинах, - пресек я попытку волюнтаризма. - Война, по-моему, мужское дело. Или я не прав?
- Мужское. Прав ты.
- Вот... А вдовы - это вообще отдельный разговор. Мы с тобой прекрасно знаем, что к вдовам у вас относятся по-скотски. Мовсар ваш сам взрываться не хотел, опять вдовами прикрывался - это мы тоже с тобой прекрасно знаем... Давай о мужиках, договорились?
- Ладно, давай.
- Повторяю вопрос. Ты слышал, чтобы кто-нибудь из близких родственников амиров взорвал себя?
- Ну...
- "Да" - "нет"?
- Нет, не слышал.
- Не слышал... Очень хорошо. Ну, держи еще...
Я извлек из своей волшебной сумки следующую пару листков: список с двумя сотнями фамилий. Собеседник мой уже пребывал в приятном состоянии печальной неуверенности и теперь искренне морщил лоб, пытаясь понять, чем это состояние вызвано. Не морщи, красавец, для этого просто надо знать азы элементарной агитационной психологии...
- Зачем это?
- Тебе эти фамилии что-нибудь говорят?
- Не знаю... Это все - чеченцы.
- Правильно - чеченцы. Скажем больше - это цвет нации. В Москве и Питере проживают более двухсот тысяч чеченцев. Вот эти две сотни - самые солидные и известные бизнесмены. Ваш цвет почему-то ютится в наших столицах - на родину их палкой не выгонишь. А родине, думаю, их крепкие руки и большие деньги ох как пригодились бы! Но это уже другая тема. Возвращаемся к нашей. Ну-ка, скажи мне - кто из них взорвал себя во благо великого Джихада?
- Я не знаю... - Заур угрюмо насупился и тяжко вздохнул. Щеки его ярко горели от ощущения неловкости ситуации - словно это он был виноват в том, что никто из таких уважаемых людей не догадался благородно взорваться совместно с врагами. - У нас село маленькое...
- "Да" или "нет"!
- Не слышал...
- Ага. Значит - опять нет. А их близкие родственники?
- Не знаю...
- Понятно. Значит, опять - нет...
Я вытянул очередной листок и намеренно взял паузу. Шахид наш был хмур и напряженно размышлял, прислушиваясь к несолидному бурчанию в животе.
Разумеется, если у юного человечка в течение всей его сознательной жизни формировалась определенная мировоззренческая позиция, его не сдвинуть в сторону никакой, даже самой правдоподобной, агитацией. Тут главное целенаправленная негативная установка. Когда ты все время говоришь "нет" сам, без болевого нажима и морального давления, - у тебя поневоле формируется негативное отношение к исследуемой позиции. Главное тут - не пережать. Человечек должен все сделать сам, без грубых толчков в спину и начальственных окриков. Сам - это гораздо доходчивее...
- Вот анализ самоподрывов этого года, - я положил листок на стол. - Две вдовы боевиков... Мы договорились, что это отдельная тема, разбираем только мужиков - это всего лишь статистика. Итак: две вдовы, один зрелый мужик тридцать восемь лет, и... восемь юношей в возрасте до двадцати лет.
- У нас юноша - мужчина, - поспешно вставил Заур. - Если русский все убиваит, юноша - глава рода - идет мстить...
- Да это понятно, - согласился я. - Мужчина идет мстить - святое дело... Взглянем на анализ. Обрати внимание на социальное положение шахидов.
- Положение... где?
- Давай проще. Благосостояние. Богатство. Посмотри-ка... У нас получается, что все шахиды - из беднейшего слоя горского пролетариата. Крестьянские дети.
- Ха... - неуверенно усмехнулся Заур. - Ну ты сказал...
- Я сказал то, что есть. Взгляни на анализ. Можно сказать по-другому: братья по бедности. Думаю, это будет правильно... Кстати, тебя, может быть, это совсем не интересует, но в нашей армии наблюдается до боли похожая зеркальная картинка.
- Армия что - бедная?! - Заур опять усмехнулся. Очень хорошо. Вытащить смертника из трансовой прострации и подтянуть до уровня обычных человеческих эмоций - большое дело. Это полпобеды.
- Да, армия у нас бедная. Я бы сказал - рабоче-крестьянская. У меня нет списков, на это просто бумаги не хватит... Но я тебе так скажу, и мои слова легко проверить - достаточно сходить в любое наше подразделение. Если составить воображаемый список наших больших людей, мы выясним, что ни у одного из них сын не служит в армии. Последние десять лет в армию у нас берут тех, кто не в состоянии откупиться или "откосить". То есть детей представителей беднейшего класса. В общем, армия у нас формируется по классовому типу. Получается, что шахиды - дети ваших беднейших декхан - с огнем во взоре и Кораном на устах самозабвенно рвут нашу голытьбу, в то время как наши и ваши богачи...
- Я не последний из декхан, - мрачно заметил Заур. - Я мужчина...
- Да кто спорит? Ты у нас мужчина, делец, богач! Твоей семье за твой подрыв дадут десять штук баксов. Хорошие деньги! Ваш Аликперов в Москве за ночь просаживает в казино по пятьдесят штук баксов. То есть проигрывает примерно пятерых шахидов...
Я умолк и принялся расхаживать перед столом, делая вид, что впал вдруг в глубокую задумчивость. Джинн думает. Варись, клиент, сам - доходи до кондиции.
На лице юноши легко читалось смятение и растерянность. Как говорит Иванов - клали мы вприсядку на ваших спецов по подготовке шахидов. Приставьте к каждому полуграмотному крестьянину дипломированного психолога на пару часов - и никто у вас тут подрываться не будет. Вопрос только: где их взять, дипломированных? Они все в теплых местах, сюда их даже под страхом немедленного изнасилования не загонишь...
- Костя... Скажи, что хочиш? - прорезался наконец мой клиент.
Ага, клиент созрел. Пора браться за дело.
- Думаю, ты отдаешь себе отчет, что после всего, что случилось, домой тебе возвращаться нельзя?
Заур хмыкнул, покрутил головой... А во взгляде - тоска беспросветная. Хмыкай не хмыкай - ты, друг дорогой, продукт своего горского менталитета, прекрасно понимаешь, что я прав.
У чеченцев есть такое понятие: "потерять лицо". Долго объяснять, но это сильнее, чем даже страх физической смерти. Это смерть духовная. При этом никто не будет разбираться, что ты собирался совершить неправедный, с точки зрения мусульманина, поступок (в нашем случае - покончить жизнь самоубийством). Ты его продекларировал... но не совершил, поддавшись минутной слабости, и тем самым покрыл себя позором. В общем, тебе после этого остается только два пути: либо умереть, либо исчезнуть. Нормальной жизни среди своего прежнего окружения у тебя уже никогда не будет. Нет, убивать тебя не станут. От тебя просто отвернутся. Для чеченца это хуже смерти...
- Ты хорошо знаешь наши обычаи...
- У меня работа такая... - я принялся оперировать доступными моему собеседнику понятиями. - Я не омоновец. Я из более крутого ведомства. Мы эвакуируем тебя в Россию. Не обязательно в Москву - Россия большая. Поменяем данные, дадим новый паспорт. Ты молодой, умный, способный - у тебя вся жизнь впереди. Будешь работать, помогать своей семье. Запросто можешь стать богатым, тогда твоя семья не будет бедствовать. Кроме того, в качестве единовременного вознаграждения мы выплатим твоей семье те самые десять штук баксов...
