Я не стала светиться и подсаживаться к столу. Хоть и не сомневалась в надежности своей маскировки, все-таки привлекать к себе внимание мне не хотелось. И я просто стала сзади вместе с еще несколькими зрителями.
Буквально через несколько секунд я увидела, как Михаил преображается. У него разгорелись глаза, рот приоткрылся, взгляд стал фанатичным. Руки его немного подрагивали, когда он вынимал деньги или пересчитывал фишки.
При этом он нервничал. Поставив на одно число, тут же дергался и пытался переменить ставку, но все же возвращался к первоначальной под холодным взглядом крупье, невозмутимо озвучивающего результат. Дожидаясь, пока остановится барабан и стрелка объявит пан или пропал, он возбужденно постукивал ногой под столом.
К слову сказать, после первой ставки ему повезло. Ставка, правда, была невелика, но выигрыш приободрил Михаила и заставил сделать более высокую. Взгляд его лихорадочно блестел, пока вращался барабан. Вот он остановился, и Михаил не смог удержаться от отчаянного возгласа.
Женщина в норковой куртке тем временем сгребла полученную стопку фишек и, поднявшись со стула, гордо удалилась из зала. Михаил смерил ее завистливым взглядом, но играть не прекратил. Напротив, поражение еще больше подстегнуло его. Он, уже ничего не высчитывая, ставил наобум.
Я спокойно наблюдала, чем все это закончится. Михаил периодически доставал носовой платок и вытирал им вспотевший лоб. Казалось, он не замечал ничего вокруг, и покажись я сейчас перед ним в своем обычном обличье, он, скорее всего, даже не вспомнил бы меня и просто не обратил внимания.
Проигравшись несколько раз подряд, он заметно помрачнел. Сунув руку в карман и обнаружив, что он пуст, Михаил вскинул глаза на крупье и улыбнулся жалкой улыбкой. Крупье немигающим взглядом смотрел на него и ждал. Михаил развел руками и не очень уверенно произнес:
– Можно с десяточек фишек в долг? Я сейчас отыграюсь. Если нет, верну – у меня деньги в куртке, забыл в машине…
Крупье молчал. Оба мужчин за столом бросили на Боброва презрительные взгляды. Тот насупился и повторил свою просьбу уже требовательнее.
– Простите, но в нашем заведении в долг играть не положено правилами, – разлепив губы, процедил крупье.
Михаил уже хотел было продолжить канючить и даже прижал руки к груди, но тут к нему сзади подошли два дюжих молодца, ловко подхватили под мышки и поволокли к выходу из зла, но не к двери, в которую вошел Михаил, а в противоположную сторону. Никто из присутствующих не выказал и намека на вмешательство. Сам же Михаил даже не успел вымолвить и слова, настолько быстро и технично его спровадили, а сопротивляться ему было затруднительно.
Я видела, как охрана увела Михаила в какой-то узкий проход. Выждав несколько минут, со скучающим видом глядя на стол, я тихонько отошла, зевнула и направилась к выходу. Выйдя на улицу, я увидела, что «четверка» Михаила по-прежнему стоит у входа. Самого же хозяина поблизости не было. Я немного постояла, закурив сигарету. Михаил так и не появился. Выбросив окурок в урну, я подошла к «Фольксвагену» и взяла сложенный на заднем сиденье плащ-накидку темного цвета. Перекинув его через руку, отправилась на поиски.
Я завернула за угол, на Аткарскую, и медленно прошлась вдоль стены здания казино. Дальше находилась арка, закрытая металлическими воротами. Издали доносилась какая-то возня. Я потрогала навесной замок на воротах и обнаружила, что он открыт. Рядом никого не было, и я юркнула во двор. Это был обычный двор, образованный пятиэтажными домами и зданием гостиницы. Территория, принадлежавшая казино, была отделена от остальной, принадлежавшей жильцам сеткой-рабицей. Во дворе были свалены какие-то ящики, и именно из-за них слышались гулкие звуки, которые я сразу же распознала как звуки ударов ног и кулаков.
Завернувшись в плащ, я осторожно двинулась вперед, стараясь не выдавать своего присутствия. На тыльной стороне здания увидела небольшую дверь, ведущую в подвал, а перед ней углубленную площадку. Встав там, я затаилась. Самого действа за ящиками мне видно не было, зато и меня было незаметно, а вот слышимость была хорошая.
– Тебя предупреждали, чтобы ты здесь не появлялся без денег? Предупреждали? – угрожающе прозвучал мужской голос.
Ответа не последовало, да его никто и не ждал, вместо этого прозвучали три глухих удара подряд, а следом захлебнувшийся вскрик. Я не сомневалась, что за баррикадой из ящиков производится экзекуция над Бобровым-младшим. Пока что это была обычная драка, без серьезных последствий, и я решила подождать вмешиваться.
– Тебе строк давали? Давали! – снова вопросил и ответил тот же голос. – А ты снова приперся в долг просить? Ты еще старый не отдал, гнида!
– Можете забрать мою машину… – слабо прозвучал голос Михаила.
– Машину? – протянул голос и расхохотался. – Да можешь засунуть себе в жопу свою машину!
Последовал внушительный пинок ногой, и было слышно, как Михаил застонал. Но нападавшие уже выплеснули свою злость, к тому же убивать задолжавшего Боброва им явно не давали указаний. Попинав его еще немного, парни начали успокаиваться – удары становились все более ленивыми и слабыми.
Тут я услышала шаги и увидела, как мимо меня на расстоянии метров в пять быстро прошагал мужчина. Я присела в углубление и вжалась в стену. Но мужчина по сторонам не смотрел и меня не заметил. Он вышел в арку, а вскоре в нее въехала бобровская «четверка». За рулем сидел тот самый мужчина.
Он подъехал поближе к месту разборки, вышел из машины и достал монтировку. Пару минут он методично крушил стекла в автомобиле Михаила, потом, тяжело дыша, скрылся за ящиками.
– Вот тебе твоя машина! – резюмировал он. – Можешь продавать ее рублей за пятьсот, может, какой дурак и купит. Пошли, Юрок. А сюда еще раз сунешься без денег – так легко не отделаешься!
Оба молодца вразвалочку прошли к арке. Михаил остался лежать за ящиками. Я хотела было к нему подойти, однако Бобров-младший на удивление быстро очухался и поднялся на ноги. Ковыляя и размазывая кровь, текущую из носа, он плюхнулся за руль поруганной тачки и попытался завести мотор. Как ни странно, на этот раз его драндулет завелся сразу, и Михаил направил его к арке. Ехал он медленно, и я поскорее двинулась следом, чтобы успеть сесть в «Фольксваген». Выйдя из арки, поспешно скинула плащ и пошла к машине. Охранник у входа не обратил на меня внимания. Сев за руль, я вновь отправилась по следу Михаила. Я не могла понять, куда он направляется теперь – он сразу проехал по Аткарской вперед и свернул на дорогу, ведущую под мост, а далее в сторону Агафоновки – не очень благополучного района, изобилующего частным сектором и мелким криминалитетом.
Разбитое лицо Михаила выглядело страшновато, но он не замечал этого. Я в душе думала, что доедет он в таком виде до первого поста ГАИ, но Боброву хоть в чем-то повезло в этот вечер – его никто не остановил.
Он свернул в один из переулков, и «четверка» покатила вниз под горку. На этих дорогах ремонт, видимо, не производился несколько десятилетий, и мне было жалко убивать свой «Фольксваген», поэтому я старалась вести его с максимальной осторожностью.
Михаил попетлял между домами и остановился возле узкого и длинного двухэтажного здания из красного кирпича. Выйдя из машины, направился к воротам. Ворота были заперты, и он нажал на кнопку звонка. Никто, однако, не откликнулся, и Михаил кулаком забарабанил по металлу. Когда и после этого ответа не последовало, он достал из куртки мобильник и принялся с ожесточением тыкать в кнопки. Наконец ему, видно, ответили, потому что он сразу заговорил на повышенных тонах:
– Алло, Борис? Спишь, что ли? Уволю на хрен! Открывай давай, начальство приехало!
Он сунул телефон в карман и глубоко вздохнул. Потом достал из кармана платок и вытер лицо. Чище оно не стало, только кровь размазалась. В свете луны Михаил походил на вампира, и вид у него был жутковатым. Видимо, те же чувства испытал и охранник Борис – высокий, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, отперший ворота.
Судя по запаху чеснока и копченостей, мы находились возле того самого колбасного цеха, которым заведовал младший Бобров.
Михаил хотел было сразу же пройти в ворота, однако Борис своей внушительной фигурой загородил проход и не очень дружелюбно произнес:
– Чего надо?
Михаил тут же сменил тон и заговорил торопливо и просяще.
– Борис, это… Понимаешь, разобраться нужно! На меня наехали в казино, избили, машину разбили. Короче, давай сейчас проедем туда и разберемся вместе.
Он заглядывал охраннику в лицо и пытался тащить его за руку. Борис молча и мрачно слушал своего босса. Когда же тот закончил свою жалостливую речь, сухо произнес:
– Вот где деньги оставил, туда и иди помощи просить. А мне резона нет тебя защищать.
– Борис, да ты что? – испуганно заговорил Михаил. – Мне помощь нужна! Ты забыл, что я твой начальник? Ты меня охранять должен!
