Гуров выслушал его, от души рассмеялся, покачал головой и сказал.
— Детский сад, да и только! Насмотрелись высосанных из пальца, совершенно нереальных детективчиков, где проницательный сыщик несколько часов подряд размышляет, каким концом спички чиркал подозреваемый, прикуривая сигарету.
— Ага! А потом еще два часа думает, с какого конца он ее прикурил! — добавил Крячко. — Если бы мы расследовали преступления только с использованием этой самой дедукции, то не сделали бы и половины той работы, которую выполняем за год. Военная хитрость еще никогда и никому не мешала.
— Какая разница потерпевшему, да и нашему начальству, каким именно способом мы раскрыли преступление? Так что, Станислав Васильевич, после трудов праведных не худо было бы и подкрепиться, не так ли? — Гуров повернулся к Стасу и вопросительно мотнул головой.
— Я абсолютно с тобой солидарен, Лев Иванович! — с ироничной помпезностью откликнулся Крячко.
Друзья вышли из кубрика и направились в буфет.
Неожиданно сзади хлопнула дверь, и послышались легкие торопливые шаги. Приятели оглянулись и увидели перед собой Таисию. Девушка выглядела несколько смущенной.
— Лев Иванович, Станислав Васильевич! — тиская руки и заливаясь краской, сбивчиво заговорила она. — Понимаете, вчера я так разозлилась на этого чертова плейбоя Костю, что, желая его позлить, кажется, перешла некоторые границы. Наверное, вы подумали, что я…
— Тая, ничего плохого мы не подумали и никогда не подумаем! — не дав ей договорить, авторитетно заверил Гуров. — Мы видим в вас очень порядочную, умную и обаятельную девушку.
— А самое главное — необычайно красивую! — доверительным тоном продолжил Станислав. — Эх, где мои семнадцать лет?!
— Спасибо вам! — Тая расцвела радостной улыбкой и поспешила обратно в кубрик.
Крячко проводил ее взглядом и мечтательно вздохнул.
В девятом часу утра на горизонте показалась темная полоска, над которой высились сизоватые конусы. Самый большой из них, скорее всего, был вулканом Менделеева. Приятели стояли на палубе и не отрываясь глядели в сторону приближающегося острова. Они вылетели из Москвы всего пару дней назад, но им почему-то казалось, что прошли недели и даже месяцы. Столь разительно отличался этот мир от привычных, довольно-таки суетливых столичных улиц.
— Смотрите, дельфины! — донесся радостный возглас откуда-то сзади.
Опера оглянулись и увидели небольшую стаю этих дивных обитателей моря. Дельфины плыли параллельным курсом, выпрыгивали из воды и снова исчезали под волнами.
Помощник капитана, стоявший неподалеку, кивком указал в их сторону и негромко сказал:
— Раз появились дельфины, значит, погода будет хорошей. В шторм их не увидишь. С погодой нам, можно сказать, здорово повезло. Тут каждый ясный денек, наподобие сегодняшнего, — за праздник. Дня два назад была такая качка!.. Кто послабее, с ума сходили от морской болезни.
Вскоре на палубу, залитую солнцем, выбрались почти все пассажиры. С разных сторон доносились разговоры, смех, музыка. Атмосфера и в самом деле сложилась почти праздничная.
Остров поднимался из пучины морской, разрастался, становился все рельефнее и красочнее. Вскоре среди зелени, холмов и сопок стали видны прямоугольные силуэты построек Южно-Курильска.
— Всегда поражался скудости фантазии наших чиновников, — глядя на далекие, еще совсем крохотные дома, отметил Гуров. — На этом архипелаге сразу три населенных пункта с оригинальнейшими названиями: Курильск, Южно-Курильск и Малокурильск. Уж лучше бы оставили старинные, айнские.
Теплоход направился к левому краю острова, прошел между ним и Итурупом, виднеющимся вдали, обогнул Кунашир и причалил в гавани Южно-Курильска.
Борт судна коснулся причальной стенки, и вереница пассажиров, прибывших в Южно-Курильск, потянулась вниз по трапу. Опера вскинули на плечи ремни своих дорожных сумок и тоже зашагали по нему.
Они впервые попали в эти края. Здешние пейзажи, главным украшением которых были громады вулканов, казались им чем-то нереальным.
Внизу, запрокинув головы, стояли многочисленные встречающие и провожающие. Рядом с трапом кучковались те люди, которые собирались загрузиться на судно и идти с ним дальше.
Гуров спускался по трапу следом за Станиславом. Он оглянулся и увидел студентов, стоявших у края верхней палубы, которые махали им вслед. Они плыли дальше, поскольку работать собирались на других островах. Лев Иванович заметил, что недвижима была одна лишь Тая, которая молча смотрела в их сторону. Костя положил ей руку на плечо и что-то усердно объяснял, но девушка его словно не слышала.
Гуров изобразил жизнерадостную улыбку и тоже помахал своим недавним попутчикам. В этот момент Крячко окинул его каким-то излишне внимательным взглядом и тоже помахал рукой парням и девчонкам, оставшимся на судне.
Очередь двигалась неспешно. На причале ее не слишком оперативно пропускал пограничный контроль в лице одного-единственного паренька с сержантскими погонами.
Тут Стас неожиданно обронил вполголоса:
— Разбил девчонке сердце!
При этом было совершенно непонятно, чего в этой фразе содержалось больше — иронии или укора.
Гуров недоуменно хмыкнул и вполголоса спросил:
— Чего? Это ты обо мне, что ли?
— Нет, о папе римском! — снова съязвил Крячко. — Понятное дело, о тебе, высоконравственный ты наш! Ты что, ничего не понял?
Лев Иванович заметил любопытствующие взгляды соседей по очереди, нацеленные в их сторону, и коротко отрубил:
— Тему закрываем, как надуманную и абсолютно неактуальную!
Стас согласно кивнул в ответ, но не смог не послать приятелю многозначительной ухмылки.
Гуров подошел к пограничнику, развернул пропуск, представился и спросил сержанта, как бы им связаться с его начальством.
Тот деловито заглянув в бумагу, энергично кивнул, жизнерадостно улыбнулся и заявил:
— Здравия желаю! О вашем прибытии нас предупредили и просили вам передать, что завтра утром сюда зайдет наш сторожевик, который и доставит вас на Шумбумаи.
Крячко недоуменно захлопал глазами, шлепнул себя по боку рукой и разочарованно произнес:
— Японский городовой! Это получается, что мы еще сутки теряем? Охренеть!.. А ночевать-то тут где?
Сержант приятельски улыбнулся, кивком указал куда-то назад и пояснил:
— Тут имеются две гостиницы. Вот, например, неплохое пристанище бизнес-класса, именуемое «Айсберг». Можно устроиться там. Завтра часиков в восемь-девять я за вами зайду. Ну а если вас не устраивает катер, то послезавтра теплоход «Семен Дежнев» остановится здесь и пойдет на Шумбумаи. К ним большие суда вообще заходят раз в неделю.
— Ну уж нет! — Стас категорично отмахнулся. — На катере так на катере.
Приятели зашагали в сторону поселка, состоящего в основном из двухэтажных домов, преимущественно старой или даже совсем древней постройки. Впрочем, кое-где были заметны дома, возведенные совсем недавно. На одной из улиц еще только строилась коробка многоквартирной двухэтажки.
Поселок окружали сопки, покрытые яркой субтропической зеленью. Южно-Курильск смотрелся очень экзотично. Хотя приятели успели заметить, что здешний август больше напоминал конец сентября где-нибудь в средней полосе.
Опера увидели пожилого кунаширца, который на самодельной двухколесной тележке вез мешок, набитый неизвестно чем. Они уточнили у него, в какой именно стороне находится гостиница «Айсберг».
— А вон она, в пределах прямой видимости, на Океанской. — Мужчина ткнул рукой куда-то в сторону дальних строений. — Видите, синяя двухэтажка с коричневой крышей? Так вот это она самая и есть. А вы сюда издалека?
Предвидя его реакцию, приятели рассмеялись.
— Из Москвы, — сдержанно пояснил Гуров. — Надеюсь, мы этим вас не слишком разочаровали? А то тут, говорят, жителей столицы не очень жалуют.
Тот чуть поморщился, махнул рукой и проговорил:
— Почему же не жалуют? Конечно, к Москве у нас всегда много вопросов. Но к людям-то зачем придираться? Народ у нас хороший, гостей тут обижать не принято. Если по правде, высшее начальство нечасто про нас вспоминает. Вроде бы чего-то и делают — дома вон начали строить, пусть и понемногу, причал новый сделали. Вот только фарватер довести до ума забыли. Углубить бы его надо! Ну а вообще, если честно и откровенно, то люди у нас считают, что Курилы — это главная, извините, прачечная всего этого края. Бабок тут отмывается немерено. Построят у нас чего-то на тысячу, а в Подмосковье тут же коттеджей появляется на миллион. — Он снова, с видом полной безнадеги, досадливо махнул рукой.
— Японцы мылятся захапать себе острова. Люди-то к этому как относятся? — с хитроватой усмешкой поинтересовался Стас.
