Прежде всего решила систематизировать всю накопившуюся информацию.
Размышления привели меня к следующему выводу. Покойный Киреев что-то прятал в сейфе на даче. Расписка — это, скорее всего, только для меня. Это самое «что-то», что должно подстегнуть интерес у определенных людей или человека. Меня взяли… например, в качестве постороннего свидетеля, для чего-то нужного Кирееву. Итак, он собирался устроить скандал Антону, и ему помешали сначала его жена, потом — его же дочь. Чего он мог добиться?
Вернее, не так — чего он хотел таким образом добиться?
Невольно я вспомнила слова Когана: «У него были неприятности». Связанные с деньгами. Причем в фирме дела шли нормально. То есть, если я правильно поняла старика, на Киреева оказывали какое-то давление, и ему нужна была наличка. Причем продавать собственную фирму он не хотел. Или не мог. Что в данной ситуации, собственно, и не важно.
«А могла ли та посторонняя, с которой разговаривал сторож, и быть тем прессом, что давил на Андрея Викторовича?»
Размышляла я недолго, и ответ получился отрицательным. Людей, с которых собираешься поиметь деньги, не убивают! Какой смысл тратить время на человека, чтобы в шаге от результата его просто прихлопнуть? Логики нет совершенно! Конечно, можно сделать поправку на форсмажорные обстоятельства.
«Хотя, — опять напомнила я себе, — «пресс» и убийца могут быть попросту двумя разными людьми. Скорее всего, так и есть на самом деле!»
Ладно, я оставила эту тему и вновь возвратилась к тем загадочным действиям покойного, в результате которых я и оказалась на «дачке».
И вдруг меня пронзила догадка. До того простая, что я диву даюсь, как же она мне раньше в голову не пришла!
Ну, конечно же! Тогда все сходится!
Допустим, Киреев хотел вынудить своего друга продать поместье, чтобы решить свою проблему. И в то же самое время не мог объяснить Вершинину истинную причину, зачем это ему нужно! Не мог или не хотел. Киреев, наверное, обращался к Антону по поводу денег, не объясняя, зачем они ему нужны. Или назвал другую причину. Но тот, допустим, ему отказал. Тогда оставался один выход — продать «дворец».
«Нужно будет выяснить, на сколько он потянет!» — поставила я себе «галочку» на память.
Из всего этого получалось, что убийца — Антон. Но, кроме моих голых рассуждений, в подтверждение этой версии у меня не было ни одного факта. Потому я отложила эту теорию до лучших времен.
«Что еще?» — спросила я себя.
И честно призналась, что не было ничего! Сидеть и фантазировать не вредно аж до бесконечности, а преступника можно прижать только фактами и доказательствами. Их-то и нужно добывать, а не формулировать новые версии!
Я решила, что из всех присутствующих той ночью на даче прежде всего необходимо поговорить с Саньком. Это надо было сделать до того, как в понедельник я пойду на беседу со следователем. До визита оставалось еще полтора дня, и за это время мне нужно раскопать как можно больше.
Итак, сторож. Про него я знала только то, что зовут его Александр, на вид ему сорок с небольшим, да еще то, что он гнусный тип. Во всяком случае, такое у меня о нем сложилось мнение. И еще я была уверена на сто процентов, что Санек по уши замешан в деле, касающемся обитателей фазенды.
«Сторож, сторож… где же тебя искать?» — озадачилась я и принялась просчитывать варианты. Самый простой состоял в том, чтобы прийти к вдове его работодателя и спросить у нее. Заодно поговорить с ней о том о сем. Я не без основания полагала, что в отношениях между убитым и Анной Андреевной вряд ли господствовала неземная любовь. Сейчас дочь для нее должна быть на первом месте. И в этом наши интересы совпадали.
Я достала визитку Киреева. Домашний номер там не был указан. Впрочем, я в том и не сомневалась. Ну, не беда — адрес я знала.
Я выехала со двора и покатила к набережной Космонавтов. Въезд во двор перекрывал шлагбаум, и я припарковала машину неподалеку. У подъезда не было ни души. Причиной тому, скорее всего, недавний дождь. Я набрала на домофоне номер квартиры и стала ждать.
Мое ожидание не принесло никаких результатов — если вдова и дома, то открывать мне она не желала. Не только мне, но и, похоже, вообще никому. На всякий случай я повторила попытку — результат был тот же.
Я застыла на некоторое время в раздумье, затем не спеша пошла к машине.
В голове вдруг возникло неожиданное решение, принятое мною за неимением лучшего.
Через пятнадцать минут позади осталось соколовогорский КП, и я попала в бетонный колодец, до отказа забитый машинами.
— Там дорогу за Юбилейным перекопали, — от нечего делать просветил меня товарищ по несчастью на красном «Москвиче». Мы стояли с ним рядом, стекла на окнах опущены. — Теперь пока по одному протиснутся — до вечера простоять можно!
Я ничего не ответила, поскольку сказать мне было нечего.
— А другой дороги нет?
— А вам куда?
— К Волжским Заводям. Там есть коттеджный городок.
— Знаю, — кивнул и, не раздумывая, выдал совет: — Объездная сразу после заправки. Увидите, она одна. Я сам по ней собирался, только после дождя…
Он не закончил фразу и с сомнением поглядел на мою «ласточку».
— Ничего, мы люди привычные!
Энтузиазма в моем голосе было хоть отбавляй, а на деле?
На деле выходило куда хуже, но двигаться было вполне можно. Тем более мне не приходилось гнать машину.
План мой был прост до банальности. За неимением чего-либо лучшего я решила просто потолкаться в поместье. Должен же кто-то там обитать из простых смертных. С кем-то Санек на досуге пил пиво и водку? Кого-то к себе приглашал. Соседского сторожа, садовника… стоп! Грач! Так, кажется, обзывала его Катя? Нужно постараться разыскать его! Может, он поможет найти дружка?
Пока машина преодолевала опасный участок у обрывистого берега Волги, я полностью сосредоточилась на дороге. Затем вновь вернулась к своим мыслям. Но не надолго, поскольку сквозь листву уже виднелись зелено-коричнево-красные крыши дворцов тарасовского «Беверли».
«Сориентируюсь на месте», — решила я, и остаток дороги в моей голове вертелись только мысли о том, как именно подъехать к дворцу Киреева тире Вершинина. Со стороны шоссе я уже подъезжала, а вот со стороны Волги — нет.
Намерение побеседовать с соседями у меня пропало еще загодя, едва я увидела приоткрытые въездные ворота на территории интересующего меня поместья.
Во мне сразу проснулся инстинкт охотника. Машину я бросила у чужого забора. Из бардачка мой «ПМ» перекочевал за пояс джинсов. Я прикрыла его сверху майкой и хлопнула водительской дверцей. Между мной и воротами — метров пятьдесят, и я спешила, пока Санек не закрыл ворота. Боялась, что если он это сделает, то у меня будет небольшой шанс удостоиться его аудиенции. А мне очень уж не терпелось с ним поговорить!
Я заскочила на территорию, и первое, на что наткнулся мой взгляд, — открытая настежь дверь сторожки.
Чутье — великая вещь. А когда твоя работа напрямую связана с опасностью, это чувство обостряется до предела. Говорю вам об этом не просто так. В тот момент, когда увидела приоткрытую дверь сторожки, я неожиданно почувствовала легкий холодок, пробежавший вдоль позвоночника. Верный симптом того, что меня поджидает опасность.
Стараясь не шуметь, я пошла к домику. От ворот до него — метров тридцать. Еще издали мне показалось, что внутри кто-то есть. До моего слуха доносились звуки, свидетельствующие о присутствии людей внутри. Однако при моем приближении они смолкли, и в воздухе застыла первозданная тишина. Только птички чирикали на деревьях. Из этого я заключила, что человек, находившийся здесь, вовсе не хотел, чтобы нарушили его одиночество.
Ствол я достала почти у самой двери. Так, на всякий случай. Кто бы там ни был — на любезный прием рассчитывать не приходилось.
Я быстро восстановила в памяти внутреннее расположение домика. Его и вспоминать было нечего: прихожая метр на полтора, налево — кухня, направо — единственная комната.
Я набрала в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, и рванула ручку двери. Прицел пистолета ловил стенку. Шаг вперед, резкий поворот вправо-влево…
Никого.
Значит, показалось.
Но ворота кто-то открыл! Допустим, Санек не стал запирать свой домик, но въезд на территорию должен был быть закрыт! Ладно, с этим разберемся после. Секунду я медлила, стоя между комнатой и кухней, затем все же пошла в комнату.
Там царил страшный бардак, и вид его сразу же подтвердил справедливость моего подозрения — тут что-то искали второпях.
Я смотрела на эту разруху в полной растерянности. Неожиданно мое внимание привлек предмет, лежащий на полу. Он мне показался совсем неуместным в этой комнате. Я нагнулась за ним и…
Бум!!!
Последнее, что я помнила в ту секунду, — резко приближающийся пол. Потом мое сознание окуталось мраком.
