«Я еще не достиг своей лучшей формы, детка, – успокаивая дыхание, подумал он. – Длительные перерывы сказываются на моих мужских способностях. Однако еще никто не заводил меня так, как ты! Я наверстаю упущенное, не сомневайся…»
Она молча лежала, глядя в потолок. Лунный луч ласкал ее восхитительные выпуклости и очаровательные впадинки. Росси не ошибся. Она была француженкой до мозга костей. От нее пахло парижскими духами, а ее платья были сшиты по последней моде. Что она делает в Италии? Живет замкнуто, нигде не появляется. А между тем она могла бы украсить своей внешностью и манерами любую светскую вечеринку.
Росси поймал себя на том, что хотел бы более длительных отношений, чем обычно. Женщины занимали в его жизни подобающее им место. Он ухаживал за ними либо по жгучей страсти, либо по долгу службы. Служба – так он предпочитал называть свое занятие.
Удовлетворив желание, он обрывал короткие интрижки и больше не вспоминал о бедняжках, которым успел вскружить голову. Он был молод, хорош собой, обеспечен и обожал приключения. Одно и то же быстро надоедало ему. Эта черта характера определила его судьбу.
Склонность к рискованным авантюрам соперничала в нем со страстью к изящным, утонченным женщинам. Изысканность и шарм он порой предпочитал канонам красоты. В нынешней его пассии роковым образом соединилось и то, и другое. Клод была красавицей, кроме того, отличалась отменным вкусом и элегантностью. Жаль, что этого некому оценить.
«Ты от кого-нибудь прячешься?» – однажды спросил он.
«От самой себя…»
Обычная женская хитрость. Ответить, не отвечая. Ее загадочное молчание сводило его с ума. Спать с тайной так романтично, так необыкновенно! Клод была пропитана тайной от макушки до кончиков ногтей. Она излучала тайну… и Росси полетел на этот опасный огонь. Глупый, дерзкий мотылек!
«Ах, Пьер… – вздыхала Клод. – Давай не будем задавать друг другу вопросов. Какая тебе разница, кто я? Нам хорошо вдвоем, и это главное. Я ведь не спрашиваю, зачем ты следишь за мной…»
Она попала в точку. Росси нахмурился, подбирая подходящее оправдание. Как она заметила? Он старался быть осторожным.
«Я ревную, – заявил он. – Это правда, Клод. Может, у тебя есть старый и очень богатый муж, от которого ты сбежала. Или знатный, влиятельный покровитель. Откуда мне знать?»
«Я не содержанка…» – без тени обиды возразила она.
По утрам камеристка приносила им в спальню шампанское и виноград. Росси слегка коробило, что она запросто входила, когда они еще валялись в постели.
«Мне нечего скрывать от Терезы, – смеялась Клод. – Может, это ты женат? И прожигаешь капиталы супруги? Или за щедрую плату ублажаешь дряблую плоть старушек? Не мудрено, что они заваливают тебя деньгами. Ты ведь настоящий красавчик!»
«Как ты могла подумать?» – искренне возмущался Росси.
«Ты шалун, Пьер…»
Непонятно, какой смысл она вкладывала в это слово, но произносила его с весьма ощутимым подтекстом.
«Что, если я прослежу за тобой?» – добавляла она, и Росси не то чтобы пугался, но старался рассеять ее подозрения.
«Ты странная женщина, Клод…» – говаривал он.
«А ты – странный мужчина, Пьер! – парировала она. – Бьюсь об заклад, ты в любую минуту готов изменить мне…»
В ее голосе сквозило лукавство. Казалось, ее упрек не имеет под собой почвы и больше похож на шутку.
Но Росси действительно проводил время в высшем обществе, где прослыл безжалостным донжуаном. Дамы постарше бросали на него греховные взгляды, молодые девушки охотно кокетничали с ним. Росси будто бы питал открытую приязнь к очаровательной Вильгельмине Бушерер, жене владельца ювелирных салонов.
Он обхаживал ее, подстерегал, где только возможно, пытался переброситься хоть парой слов. Вильгельмина, или, как звали ее близкие, Мими, оставалась холодна к неотразимому итальянцу. Напрасно он рассыпал комплименты и старался ненароком попасться ей на глаза.
Мими словно не признавала флирта. Она была всерьез озабочена бизнесом своего мужа. Они с Карлом расширяли ювелирное дело: недавно открыли салон в Берлине, а теперь и в Сантьяго.
Росси ломал голову, как ему обратить на себя ее внимание. Обычные приемы не подействовали. Он понимал, что к этой женщине нужен особый подход.
Целыми днями он околачивался там, где могла появиться Вильгельмина, а ночи проводил с горячей ненасытной Клод. Они оба спешили насладиться генуэзскими ночами, полными запаха моря и последних цветов.
– Ты любишь меня? – спросила вдруг Клод, повернувшись к нему.
Ее маленькие крепкие груди казались голубыми в свете луны, а живот был гладким и теплым.
– Люблю, – не задумываясь, выпалил Росси.
Мог ли он ответить иначе? Как странно прозвучало это вечное слово в гулкой тишине спальни.
За окном медно, тяжело забил колокол – бом-м! бом-м! бом-м!
– Слышишь? Он подтверждает мое признание, – улыбнулся Росси.
– Жаль, что ничего нельзя изменить, – прошептала Клод, прижимаясь к нему всем своим гибким нервным телом. – Жаль!..
– О чем ты? – растерялся он.
Она неторопливо высвободилась из его объятий, встала и подошла к окну. Ее фигура четко вырисовывалась на фоне полукруглого оконного проема. За стеклами сияла полная луна. Росси снова ощутил желание.
– Клод… иди ко мне… – хрипло вымолвил он.
– Тише! Не мешай… я разговариваю со звездами…
Росси лежал молча, размышляя над ее словами.
– Хочешь, я скажу, что тебя ждет в скором будущем? – спросила она, не оборачиваясь.
– Нет…
– Я все равно скажу!
– Не надо, Клод…
Он действительно не хотел ничего знать ни о прошлом, ни о будущем. Он ценил только настоящее и жил им, пил его, как золотое вино.
– Ты уедешь.
– Нет, Клод!
– Ты думаешь о ней…
Он хотел возразить, но язык и губы не слушались. В сущности, Клод права. Мими собирается в дальний путь. Она часто путешествует. Из Швейцарии в Европу, оттуда в Южную Америку и обратно. Скоро она сядет на роскошный океанский лайнер… и тот унесет ее прочь от зеленых берегов Италии через Атлантику в город эмигрантов Сантьяго, где горы в снегу так похожи на Швейцарские Альпы…
– У тебя черные мысли, Пьер! – воскликнула Клод, и Росси вздрогнул от неожиданности.
– Я не могу уехать, – с напускной беспечностью вымолвил он. – У меня здесь дела. Очень важные дела.
Клод ему не поверила. Она прислушивалась к звездам, и те нашептывали ей обратное. Она с сожалением покачала головой.
– Ты врешь, Пьер. Ты все врешь. Ты поедешь за ней…
– Клянусь тебе, Клод, я не…
Она проворно скользнула к Росси, наклонилась и закрыла ему рот душистой ладошкой. Из всех женщин, которых он познал, только Клод благоухала тонким ароматом неопределимого оттенка.
– Ты не итальянец, – заявила она. – И не француз. И ты не коммерсант, Пьер…
– А кто же я? – глупо улыбался он.
– Твоя поездка плохо закончится…
Росси поцеловал ее ладошку, а она сердито сдвинула брови.
– Зря ты меня не слушаешь! Я обязана предостеречь. Помнишь то ограбление? Ты спас нас с Терезой… теперь настала моя очередь помочь.
Росси устыдился, его даже пот прошиб от ее слов. Он спас их с Терезой! Громко сказано…
– Ты мне ничего не должна, дорогая. Я сделал это по велению сердца.
Он лгал и боялся, что Клод заметит его неискренность. Она смотрела на него так, будто знала нечто недоступное его пониманию.
– Ты думал, сумеешь обмануть меня?
– Что ты! – похолодел Росси. – Клянусь, я…
– Не надо, Пьер, – перебила она. – Лживые клятвы – тяжелый груз для души.
Кажется, впервые в жизни он залился краской. До сих пор никому не удавалось выбить его из колеи. Он всегда безукоризненно играл свою роль. Но не в этот раз…
– Верь мне, Пьер, – прошептала Клод, приникая губами к его уху. – Все закончится ужасно… Я вижу воду и кровь… много крови… и еще больше воды…
«Она нарочно пугает меня, – опрометчиво отмахнулся он. – В отместку за «то ограбление». Выходит, она догадалась…»
Росси решил перевести все в шутку.
– Так чего мне следует бояться? – усмехнулся он. – Воды или крови?..
