На место происшествия собралось возможное и неЬозможное начальство: семеро на задание, десятеро давать им указания.
Что поделаешь, власть рождает в чиновнике уверенность в его праве давать советы и приказы профессионалам. Вот уж поистине любой кулик, назначенный на должность орла, тут же начинает им себя ощущать.
Спасло операцию то, что в группе Трубина каждый знал свои обязанности заранее.
Лейтенант Кудрин сразу прошелся по двум этажам - верхнему и нижнему - и вычертил план квартиры, в которой укрывался бандит.
Капитан Сараев быстро опросил соседей и выяснил некоторые подробности о мадам Губиной, ее матери и сожителе.
Люди, живущие в соседних квартирах, обычно делают вид, будто ничего не знают друг о друге. Однако, если их раскрутить, выясняется, что они знают все и даже чуть больше необходимого.
Пока шла эта незаметная, но важная работа, Демин приготовился к спуску с пятого этажа на третий и штурму квартиры снаружи.
Трубин с планами особенно не мудрил. Он знал: чем проще замысел, тем больше шансов на его удачное воплощение.
- Юра, - это указание Демину, - в квартире две комнаты и кухня. Всего три окна. Володин бросает свето-шумовую гранату в крайнее правое. Судя по всему, объект в средней комнате. Мы по взрыву начинаем бить в дверь кувалдой. Ты высаживаешь крайнее левое окно - это кухня - и проникаешь внутрьОбъект скорее всего в этот момент выскочит в прихожую...
Юра, - Трубин понизил голос. - Без нужды не подставляйся. Это дерьмо того не стоит. Помни: у тебя скоро свадьба. Если что, ты стреляй...
Командир произнес самое главное указание, и Демин понял, что по-иному приказ не щадить бандита в такой обстановке он отдать не может.
По команде Трубина Демин занял позицию на подоконнике пятого этажа. Повторяя порядок действий, прошептал для себя самого:
"Третий этаж. Взрыв гранаты. Удар ногой в крестовину рамы. Окно крайнее левое..."
Начальство, толпившееся в подъезде и на лестнице между этажами, не видело самого главного и эффектного. Два бойца по фалам спусковых устройств стремительно скользнули вниз по отвесу фасада. Шедший справа лейтенант Володин, круша стекла, всадил в окно трехсотграммовую свето-шумовую гранату ПК-3125 немецкого производства.
В замкнутом тесном объеме комнаты туго бабахнул оглушительный взрыв. Комнату залило ядовито-зеленым пульсирующим светом.
Все шло по плану. Ему не подчинялись только действия Гришки. Тот оказался не в средней комнате, а в кухне - пришел к холодильнику взять бутылку свекольного самогона.
Его Алевтина покупала на внутренние нужды у барыг с Украины. Из руки Гришка не выпускал двуауволку.
Когда в дальней комнате, где он запер убитую старуху и сожительницу, громко бабахнуло, Гришка инстинктивно обернулся к окну и заметил тень человека, висевшего над пустотой.
Демина спасло то, что в кухне горел свет.
Он увидел, как Гришка вскинул ружье.
Демин разжал левую ладонь, сжимавшую фал. Сила тяжести поволокла его вниз. Едва голова миновала подоконник, Гришка выстрелил дуплетом. Стекло вылетело из окна и осыпалось дождем осколков.
Залп из охотничьего ружья с близкого расстояния даже опасней, нежели выстрел из автомата. Дробовой заряд из дула вылетает струёй в несколько сантиметров в диаметре.
Свинец с силой сметает и пробивает цель, оказавшуюся на его пути.
Смерть с подсвистыванием пронеслась у Демина над головой.
Перезарядить ружье Гришка не }.спел. Сувальда дверного замка не выдержала удара, который кувалдой нанес Сергей Бородин - прапорщик огромного роста и силы. Дверь распахнулась.
Трубин, ворвавшийся в квартиру первым, нажал на спуск автомата.
Выстрел Трубина лишил "Скорую помощь"
и гуманное правосудие возможности спасти для общества Гришку Шилова, совершившего за недолгую жизнь три убийства.
Свадьба Демина должна была состояться через десять дней.
С будущей женой - Надеждой - Демин познакомился случайно. Он ехал поздним вечером в троллейбусе. Стоял у центральной двери перед выходом. Сзади подошла девушка.
Спросила: "Вы сейчас сойдете?" Демин, не оборачиваясь, не видя ее лица, схулиганил:
- Если это вопрос, то нет. Если предложение - обязательно.
- Предложение.
Он обернулся. Она стояла перед ним, свежая, розовощекая, в меховой шапочке и шубке из синтетического серого меха. Встретила его взгляд и улыбнулась озорно.
- Остановка "Новая".
Радиоголос троллейбуса с похмелья или с простуды неимоверно хрипел.
Двери заскрежетали, медленно поползли в стороны, открываясь. Створки дошли до упора, громко стукнули.
Демин выскочил на морозный воздух, повернулся и протянул девушке руку. Она на нее оперлась и величественно сошла с приступки на тротуар.
- Куда?.
Задавая вопрос, Демин все еще был уверен, что она всего лишь поблагодарит его и оставит ему шанс заскочить в нутро машины, защищенное от стылого февральского ветра. Но не вышло.
- Туда.
Девушка указала рукой в красной варежке в глубь темного провала улицы.
Понимая, что сам же накликал на свою голову приключение, которое ему ничего не сулило, Демин тем не менее решил играть роль галантного кавалера до конца.
- Прошу.
Он сунул левую ладонь в карман куртки и оттопырил локоть кренделем. Думал, она откажется, но девушка без кокетства, как старая знакомая, подхватила его под руку.
- Ведите, - сказал он со смутным ощущением беспокойства, что влез в авантюру, из которой неизвестно как выпутается. Но после всего, что уже произошло, без ущерба для самолюбия бросить спутницу и сделать ей ручкой он не мог.
Они пошли по улице, которую освещал только свет, падавший из окон квартир. Ноги вязли в рыхлом снегу, который здесь никто с дорожек не убирал.
- Туда.
Она указала в мрачный провал между домами.
Они вошли в пространство, служившее двором нескольким большим корпусам. Детская площадкаа с качелями и с. деревянным городком-крепостью, автомобили частников, занесенные снегом по самые крыши, - все как везде в большом городе.
- Мне сюда. - Она протянула варежку в сторону подъезда. Над ним тускло светила желтая голая лампочка.
Демин понял: сейчас, как джентльмен и рыцарь, он должен откланяться и в одиночестве проделать обратный путь до остановки. Однако такое не выйдет: они все время шли против ветра, лицо замерзло и щеки жгло, будто их ошпарили кипятком. Право войти в подъезд и отогреться он заслужил в полной мере.
Демин прижал ее руку локтем к своему боку.
- Я провожу.
Она усмехнулась. Попала в точку, спросив:
- Околели?
Слово ему не понравилось, показалось обидным, но против правды не попрешь.
- Точно. - Он признался с обезоруживающей откровенностью. - Как цуцик.
В подъезде было тепло. От коллектора мусоропровода тянуло гнилостным луковым духом.
Демин вызвал лифт. Громыхая, кабина спустилась сверху вниз. Двери со скрипом отползли в сторону. Они вошли в полутемное пространство с измызганным полом и потолком, который чада собственников приватизированных квартир закоптили спичками.
- Седьмой.
Демин утопил кнопку на черной грязной панели. Кабина тронулась.
Демин будто в пространство, ни к кому не обращаясь, сказал:
- Ну народ у нас! Твердят им, твердят, чтобы женщины не входили в лифты с незнакомыми мужчинами. И что, эти предупреждения на кого-то влияют?
Девушка расхохоталась, звонко, весело, с детской непосредственностью.
- Так вы же милиционер. А с незнакомыми мужиками я в лифт не вхожу.
Демин не знал, что и решить: обидеться или свести все к шутке. Пустил пробный шар:
- А милиционер что, не мужчина?
- Мужчина. Но он - защитник.
- Вы уверены?
- Почему нет? У вас на лице написана честность...
Он проводил ее до двери. Увидел номер квартиры - 90.
Она зазвенела ключами. Посмотрела ему в глаза. Протянула руку, уже без варежки.
- Спасибо. Меня зовут Надя. - И вдруг решившись: - Стакан чаю? Зайдете?
Много ли найдешь мужиков, которые при таких обстоятельствах сказали бы "нет"?
В прихожей, уютной и теплой, их встретили родители - мать в пестром домашнем халате и отец в свитере, очках, с книгой в руке. Ни удивления, ни вопросов.
- Папа, это ко мне. - Надежда чмокнула отца в щеку. - Мы по чашечке чаю.
Они сидели на кухне в тепле и домашнем уюте. Родители исчезли и больше не появлялись.
Очень часто мы облекаем свои иллюзии в одежды красивых слов. Например, говорим, что мужчина больше всего ценит или должен ценить в женщине добрую душу. А вот как увидеть и понять эту душу при первом знакомстве, не знает никто.
Когда Надежда села, Демина поразило не проявленное ею гостеприимство, а ее колени.
Круглые, гладкие, туго обтянутые черными блестящими колготками. Увидел их Демин и аж глаза зажмурил. Именно в тот момент он понял - эта женщина ему нравится до умопомрачения, и надо так изловчиться, чтобы она, в свою очередь, поняла - парень этот может быть только ее.
