– Можешь и возьмешь, – сказал Джонсон, глядя на меня в упор. – Я не поеду в кругосветное путешествие. Теперь мне не нужны деньги. А тебе, я знаю, они пригодятся. Ты должен их взять.
Глядя в сторону, он добавил:
– И я потеряю тебя…
Потом я увидел ее. Лола действовала очень проворно. Успела сменить свой белый халат на зеленое платье. Ее лицо по-прежнему было белым, но глаза горели. В правой руке был зажат револьвер. Лола держала нас с Джонсоном на прицеле.
Несколько секунд в комнате было слышно лишь тиканье каминных часов да неровное дыхание женщины с оружием в руках.
Джонсон смотрел на нее и на пистолет, как будто не верил своим глазам.
– Лола!
– Не двигаться! – резко сказала она. – Я беру деньги. Все. Чет не получит из них ни цента!
– Лола! Ты что, с ума сошла? Убери оружие! Оно заряжено.
– Не двигаться! С меня довольно – тебя и твоего любимого каторжника. Я ухожу и беру доллары. И не думайте, что сможете мне помешать!
Джонсон сжал челюсти.
– Постыдись! Я копил эти деньги тридцать лет. Они предназначались нам обоим. Ты не удерешь с ними вот так! Опусти оружие и прекрати вести себя, как сумасшедшая идиотка.
– Если ты остановишь меня, то завтра я сообщу полиции, что мой муж скрывает здесь беглого преступника. И еще скажу, что ты не платил налоги. Прочь с моего пути или вы пожалеете!
Джонсон вскочил на ноги с побагровевшим от ярости лицом. Я все еще стоял возле открытого сейфа. Мне не нравились слова и угрожающие жесты револьвером.
– Пора дать тебе урок, женщина, – сказал Джонсон. – Я был слишком мягок с тобой. Тебе нужна хорошая трепка, и ты ее получишь!
– Смотрите! – громко сказал я и толкнул дверку коленом.
Сейф со звоном захлопнулся.
Лола глянула на меня с ненавистью. Она достаточно хорошо знала этот сейф, чтобы понять: шкаф автоматически заперся. В это время Джонсон подошел к ней вплотную. Внезапно раздался выстрел, от которого задрожали стекла. Я с ужасом смотрел на Джонсона. Какой-то миг он стоял неподвижно, потом его большое сильное тело рухнуло, как подрубленное дерево.
Джонсон падал медленно и тяжело, с грохотом опрокинув стул, задев угол стола. Лола вскрикнула, выронила оружие и закрыла лицо руками. Весь дрожа, я опустился перед Джонсоном на колени. Узкая красная дорожка змеилась по правой стороне его груди. Это был выстрел наповал. Я не хотел этому верить. Я взял большую знакомую руку в свою и пытался разглядеть в застывающем лице хоть малейшие признаки жизни. Их не было.
Я не крикнул – я почти пожаловался:
– Вы его убили.
Лола испустила долгий прерывистый стон и, не отрывая рук от лица, вышла из комнаты.
Я слышал, как захлопнулась дверь ее спальни. Я стоял на коленях, глядя на Джонсона, и не знал, что мне делать. Позвонить в полицию я не смел. Вдруг она скажет, что Джонсона убил я. Проклятая бабенка могла сделать это, чтобы спасти свою шкуру. Она могла сказать им, кто я такой, и тогда даже не понадобятся дальнейшие доказательства. Я беглый каторжник из Фарнворта.
Потом я услышал звук останавливающейся машины и долгий гудок.
Шторы гостиной не были задернуты. Тот, кто был снаружи, видел свет. Если я не выйду сейчас, шофер зайдет сюда сам. И увидит на полу мертвого Джонсона. Как автомат, я пошел к двери и задел ногой пистолет. Я подобрал его и сунул в карман брюк. Резко толкнув дверь, я побежал к насосам. Там стоял в ожидании большой «крайслер» – роскошная игрушка, со сделанным на заказ верхом. На переднем пассажирском месте сидела блондинка. Водитель – пожилой, тучный человек – вылезал из машины.
– Заправьте ее, – сказал он, – и как насчет поесть?
Я был настолько ошеломлен всем случившимся, что едва понимал его слова. Я начал заправлять машину.
– Эй! Вы слышите, что я сказал? Мы хотим есть.
– Извините, закусочная закрыта.
Мужчина был одним из тех богатых, самоуверенных персон, от которых не так просто отделаться.
– Так откройте ее, черт возьми! – рявкнул он.
– Мне очень жаль, сэр, но закусочная закрыта, – сказал я, завинчивая крышку бака.
– Вы хозяин?
– Нет.
– Тогда где хозяин?
– Гарри, дорогой… – нервно начала блондинка.
Он повернулся к ней.
– Не вмешивайся, я сам все устрою. Поговорю с хозяином. Я никогда не трачу время на разговоры с работниками.
К моему ужасу, он двинулся к бунгало.
– О'кей, – сказал я, забегая вперед. – Я что-нибудь дам вам. Босс спит.
Проезжающие прошли в закусочную, я постарался им угодить. Зашел на кухню. На столе стояла бутылка скотча. Я открыл ее и сделал большой глоток. Потом достал еду. Внезапно я похолодел – меня тошнило. Зачем я пил виски в таком состоянии?! Я пулей вылетел на улицу, и меня тут же вывернуло. Стало легче. Я сел на землю, прислонившись к стене и обхватив голову руками.
Я попал в капкан.
Едва лишь Лола выйдет из шока, вызванного убийством мужа, – а это произойдет быстро, – она сообразит, что тоже попала в капкан.
Смерть Джонсона можно считать несчастным случаем. Лола в ярости махала пистолетом, и он случайно выстрелил. Но она не могла бы доказать полиции, что это был несчастный случай. Фараоны пожелали бы узнать, отчего и почему она махала пистолетом перед носом мужа. Ей пришлось бы признаться, что она собиралась украсть его сбережения. А когда она признается в этом, ее арестуют по подозрению в убийстве. Нет, для нее лучше всего свалить смерть мужа на меня. Я как раз подходил для этого. Лола может сказать полиции, что мы с ней остались вдвоем, а Джонсон поехал на встречу легионеров. Я пробрался в бунгало и открыл сейф. Джонсон неожиданно вернулся и застал меня на месте преступления. Я убил его. Как только полиция узнает, кто я такой, слова Лолы обретут вес.
Моей первой панической мыслью было броситься к фургону и помчаться в Тропика-Спрингс. Но я понимал, что не смогу обогнать телефонный звонок. Стоит этой змее обнаружить, что я уехал, и она тут же позвонит в полицию, а та будет ждать меня на перевале. Даже если я свяжу Лолу, остается большая вероятность того, что кто-то приехавший для заправки обнаружит ее.
Потом мне пришла в голову мысль, что если она поймала меня в капкан, то с ней я сделаю то же. Ведь все зависит от того, насколько сильно она желает этих денег. А я был уверен, что она хочет их сильнее всего на свете. Если она выдаст меня полиции, то стоит мне только сказать, что деньги в сейфе нажиты нечестно, то есть без налогов, как она их больше не увидит. Лола угрожала этим Джонсону, теперь я буду держать ее на крючке. Если я скажу полиции правду о деньгах, она никогда не сможет ими воспользоваться. Это была дельная мысль.
Еще я подумал о Джонсоне, лежавшем в бунгало на полу. Я должен похоронить его. Нужно также придумать историю, объясняющую его отсутствие.
Мужчина с женой вышли из закусочной и направились к машине. Я, пошатываясь, встал на ноги и последовал за ними. Толстяк уплатил мне точно по счету и сказал при этом, что станция безобразная и он сообщит об этом всей округе.
Когда они уехали, я побежал обратно в бунгало. И успел как раз вовремя.
Лола звонила в полицию.
Телефон находился в холле. Лола подняла голову, ее пальцы лежали на диске. Выглядела она ужасно. Лицо белое, глаза запавшие и испуганные, даже губы были белыми. Мы уставились друг на друга. Она держала в руках трубку, я держал в руках пистолет, направив дуло прямо на нее.
– Повесь! – сказал я. – Быстро!
Лицо ее из белого превратилось в серое. Все же я был беглым каторжником. Видимо, она решила, что я ее убью.
– Иди в спальню, нам нужно поговорить.
Она вышла из комнаты, я пошел следом и притворил дверь.
– Ты звонила в полицию?
Она опустилась на кровать и, зажав между ногами сцепленные пальцы, уставилась на меня.
– Ты вообразила, что сможешь взвалить смерть мужа на Чета Карсона? Могу объяснить, почему эта мысль не слишком удачна. Если меня арестуют, я скажу полиции, что твой муж не платил налоги с этих денег. И уж если парни, которые собирают налоги, накинутся на добычу, тебе мало что останется. Так что будь благоразумна.
По внезапно переменившемуся выражению ее лица я понял, что мои слова возымели воздействие.
– Решение может быть только таким: нужно похоронить Джонсона, – сказал я. – Мы придумаем историю, что он куда-то уехал. Со временем ты получишь свои деньги, а я – свободу.
– Это был несчастный случай, – сказала Лола хриплым голосом. – Если вы спрячете тело, а его найдут, все подумают, что это было убийство.
Что ж, теперь, по крайней мере, она готова обсудить ситуацию.
Мне стало легче дышать.
– Ты не докажешь, что это был несчастный случай! Если бы вы с Джонсоном были одни, когда это случилось, то, может быть, такая версия прошла бы. Но здесь был я. Лучше подумай о том, что будешь делать дальше. Хотя, конечно, если сбросить деньги со счетов, – надо звонить в полицию. Я не буду мешать. В противном случае надо хоронить Джонсона.
