– А вы расскажите сами, – предложила я. – Чтобы у меня не сложилось превратное мнение.
Барсуков вздохнул.
– Да что рассказать-то? Про что?
– Ну хотя бы про себя. Давайте начнем с этого.
– Зачем вам это нужно? Я же сказал – зря вы меня подозреваете.
Барсуков посмотрел на меня тяжелым, просверливающим взглядом, словно желая сказать «не буду я с вами общаться. Вот когда улики представите, тогда и поговорим. А сейчас – нет».
– Ну подозревать я могу кого угодно, – возразила я, – это вопрос алиби.
– Ах, алиби, – мрачно проговорил Барсуков. – Ну, в Финляндию я не ездил. Валерия не убивал. Устраивает?
Он нагло уставился на меня. Я внутренне взяла себя в руки и даже улыбнулась Борису.
– Ну и хорошо, что не убивали. Вот и давайте теперь поговорим не как детектив с подозреваемым, а просто по-приятельски. Я ведь не только с вами разговариваю, а со всеми, кто был близко знаком с Валерием.
– О чем вы хотите поговорить? – покосился на меня Барсуков.
– Ну я же предложила вам рассказать о себе.
– Родился в Тарасове, детский сад, школа, армия, тюрьма, возвращение домой, – отчеканил он, глядя мне прямо в глаза. – Достаточно?
Разговора явно не получалось. Но мне не хотелось уходить несолоно хлебавши. Чего он добивается, этот мужлан, своим молчанием? Только того, что его и вправду можно заподозрить в том, что он что-то скрывает. Нужно было искать какие-то пути к беседе, и я решила принять манеру самого Бориса – максимум краткости и сухости.
– История с иномарками, произошедшая в Польше, может иметь отношение к смерти Валерия Курилова? – прямо спросила я.
Такого вопроса Барсуков, видимо, не ожидал. Он на секунду застыл, на лице его отразилось недоумение.
– С чего вы взяли? – наконец спросил он.
– Я просто строю предположения, из-за чего его могли убить, потому что явных мотивов для этого нет, – пояснила я.
– Не из-за этого его убили, – в сторону ответил Борис.
– А из-за чего? – тут же спросила я.
– Не знаю. И не надо меня ловить на слове, мы не в ментовке.
Я, испугавшись, что Барсуков сейчас совсем замкнется, спросила:
– А почему вы уверены, что та история ни при чем?
– А какая связь? – в своей манере, вопросом на вопрос ответил Барсуков.
– Валерий говорил, что один из тех людей живет в Финляндии.
– В Финляндии? – с неподдельным изумлением переспросил Борис. – Первый раз слышу такое! Это вы с чего взяли?
– Это мне сказал Кирилл Курилов.
– Ошибается, – покачав головой, отрезал Барсуков.
– Но почему? – недоумевала я.
– Неважно, – проговорил Барсуков. – Это было столько лет назад! Где они сейчас, те козлы?
– Вот именно, где? – заинтересованно спросила я.
– Я о том, что им или башку давно свернули, или они сидят на зоне и не рыпаются. Времена не те. И вообще… Если бы они попались мне или Валерию, мы бы сами им башку свернули! Я-то бы уж точно! – Интонации Барсукова стали приобретать эмоциональный характер, он заметно оживился и продолжил: – Уроды! Мало того, что машины отобрали, так еще едва живыми оставили. Скоты! Мы еле выбрались тогда из этого леса. А за что? Законов совсем не соблюдают, таких убивать без всякого суда.
– Ну, допустим действительно уроды, – кивнула я. – А что, если они не только живут, но и прекрасно здравствуют сейчас в Финляндии и каким-то образом пересеклись там с Валерием? Почему бы нет?
Барсуков опустил голову, нахмурил брови и отрицательно покачал головой после некоторого раздумья.
– Вряд ли, – коротко бросил он. – Он бы мне сказал.
– А если он просто не успел? Если все произошло стремительно? Во время его последнего визита.
– Вряд ли, – повторил Барсуков.
– Ну, вот представьте себе, Борис, такую вещь: Валерий случайно наткнулся в Финляндии на этих людей. Ну, на кого-то из них. Вы же, наверное, лица их до сих пор помните?
– Помню, – жестко согласился Борис.
– Так вот, он их узнал. Как, на ваш взгляд, он стал бы действовать?
– Башку сворачивать, – тут же категорично выдал Барсуков.
– Это не так просто, – возразила я. – Там – не тут, как говорится. К примеру, он решил с ними разобраться. Договорился о встрече. А получилось так, что разобрались с ним самим. Ведь он поехал совсем один. А их могло быть несколько, к тому же убили его ножом – значит, подготовились.
Барсуков молчал. Он мрачно обдумывал мои слова. Наконец он поднял глаза и снова сказал:
– Вряд ли… Они бы не стали с ним говорить, тем более забивать стрелки. В полицию он бы не пошел, потому что это бесполезно: столько времени прошло, да и случилось это все в Польше, а не в Финляндии. Они бы просто послали его, да и все.
Я была вынуждена согласиться с аргументами Барсукова. Логика, надо признаться, в его словах присутствовала. Бросив на Бориса внимательный взгляд, я вдруг почувствовала, что он внутренне колеблется. Посматривает на меня как-то оценивающе, словно решая, стоит ли со мной откровенничать. Я решила его слегка подтолкнуть:
– Если вы о чем-то догадываетесь, то лучше сказать мне об этом. Может быть, мы вдвоем придем к разгадке.
Скепсис на лице Барсукова свидетельствовал о том, что он не очень-то верит в такой вариант развития событий, однако Борис все же сказал:
– Просто я кое-что знаю об этих людях. Вернее, об одном из них.
– Вот как? – обрадовалась я. – Ну так поделитесь информацией, не сочтите за труд! В конце концов, это касается смерти вашего друга!
– Не знаю уж, насколько это касается его смерти, – проворчал Борис. – Ну ладно, слушайте. Валерий мне сказал незадолго до поездки в Финляндию, что видел одного из этих козлов. Дельфийские игры у нас проходили, помните? Так вот, он на них присутствовал как представитель тарасовского спорткомитета. И на одном из мероприятий увидел этого козла. Знаете, в качестве кого?
– Кого? – нетерпеливо спросила я.
Борис усмехнулся, выдерживая паузу:
– А в качестве помощника депутата Колесова. Знакома вам такая фамилия?
– Фамилия на слуху, – кивнула я. – Но лично с этим человеком я незнакома. И вообще мало что о нем знаю. Сейчас этих депутатов развелось…
– Как собак, – согласился со мной Барсуков. – Так вот, Валерий точно узнал этого урода, он теперь у Колесова шестерит.
– А сам… урод? Узнал его?
– Нет, – покачал головой Борис. – Ну, или сделал вид, что не узнал. Хотя, думаю, что он и в самом деле не помнит. У него таких, как мы, выше крыши, поди, было.
– И что же Курилов? Подошел к нему?
– Нет, – сказал Борис. – Смысл? Валерий только говорил, что охотно поквитался бы с ним. Очень возбужден был, эмоционален. Хотя ему вообще-то это совсем не свойственно было. Я его убедил не горячиться и все обдумать. К помощнику депутата просто так не подойдешь, действовать по-тихому надо было… А потом с Валерием такое случилось. Так что теперь совсем не до козла этого.
– Если представить, что Валерий все-таки решил, как он выразился, поквитаться с этим человеком… – задумчиво проговорила я. – И осуществил свою месть…
– Нет, – тут же перебил меня Барсуков. – Он бы без меня не стал.
– А может быть, он просто не хотел вас подставлять? – предположила я. – У вас же уже был срок!
– Нет, – упрямо твердил Борис. – Он знал, какой я на этих тварей зуб имею!
Да, все это выглядит как-то странно… Ну, допустим, решил отомстить Курилов. Как? Банально, по-мальчишески набил морду помощнику депутата? Хорошо, даже если так. А тот что, включил ответку? И за этим поехал в Финляндию? Почему не в России? Хорошо, послал кого-то вместо себя, самому себе обеспечив надежное алиби. Такое, конечно, возможно. Но все равно как-то не очень мне в это верится. Какие-то мальчишеские игры. Хотя… Многим мужчинам свойственно подобное мальчишество. Взять хотя бы того же Барсукова. Чуть что – башку свернуть. А этот помощник депутата – всего лишь бывший бандит, не стоит об этом забывать.
– Вы знаете, как его имя, фамилия? – с надеждой спросила я Барсукова.
– Нет, но при желании узнать не проблема, – ответил Борис. – Известно же, что это помощник Колесова.
– А Валерий не мог ошибиться? Все-таки столько лет прошло.
– Нет, у него память отличная была. Практически фотографическая.
Все это было очень интересно. Но, честно говоря, не история с машинами больше всего интересовала меня до встречи с Борисом. Я просто использовала ее для того, чтобы разговорить недружелюбного Барсукова и хоть как-то его расположить к себе. Кажется, мне это удалось, и я, уже поняв, на какие клавиши в душе Бориса нужно нажимать, чтобы добиться отклика, сказала:
– Да, жаль, конечно, что вам так и не удалось ничего узнать. Тут вот еще что… Когда-то в далеком прошлом, – вы ведь самый давний его друг, да?..
Барсуков молча кивнул.
– Так вот… Когда мать его только что вышла замуж и переехала в Финляндию, Валерий тоже ездил туда.
– Ну?
– Там была у него какая-то история романтического характера… Вот она-то меня и интересует.
