По дороге, ведущей к шоссе, мне казалось, что косынка у меня на шее все время сползает или сбивается на сторону, и я то и дело поправляла ее, ругая себя за мнительность.
Мне и раньше приходилось видеть трупы. Не скрою, случалось даже превращать в них особо отпетых негодяев. Жизнь частного детектива порой изобилует неприятными неожиданностями, и на кисейную барышню похожа я меньше иного мужчины. Но труп Аладушкина просто потряс меня — до головной боли, до дрожи в коленках. Я не ожидала, что способ его отправки на тот свет окажется таким же, каким пытались препроводить туда же и меня. Не успей я тогда прикрыть горло рукой и не угоди так удачно подошвой ботинка Ивану между ног, лежало бы сейчас мое тело под слоем земли где-нибудь в этой паршивой приусадебной рощице. Я даже представила, как мое прекрасное во всех отношениях тело, запихнув в неглубокую, наспех вырытую яму, торопливо забрасывают землей и, утрамбовывая, топчутся сверху.
Неконтролируемое воображение способно показывать нам сны наяву. Мои сны обернулись кошмарами.
Выйдя на шоссе с намерением остановить попутку до города, я решила теперь не торопиться и немного пройтись пешком, чтобы развеяться и поразмышлять над увиденным.
О том, что в канаве лежит именно Аладушкин, я догадалась сразу, как только усатый рассказал нам о трупе. Помнится, я даже губу прикусила до боли. К самобичеванию склонности у меня никогда не было, но сейчас было досадно за собственные промахи. Ведь это убийство вполне можно было предотвратить. Уж слишком была велика его вероятность.
Ясно, что в поджоге участвовали двое. Один удалился из дома через окно, второй, удостоверившись, что это произошло, бросил из прихожей в коридор факел. Помнится, Аладушкин говорил, что Иван пригласил его прийти во второй половине дня для какой-то помощи. Вот такая помощь ему понадобилась.
Я обернулась — проклятое место выглядело отсюда вполне безобидной рощицей. Обугленных стволов и увядшей листвы не было видно. Как говорится, пейзаж, достойный кисти художника.
В общем, получается, что Аладушкина убил Иван. Хотя почему именно Иван? Убийцей вполне мог быть и Кирилл Федорович Семиродов.
Мне стало очень жаль следователя, которому предстояло разбираться в этом безнадежном для него и очевидном, как выеденное яйцо, для меня деле. Ведь убийцу необязательно искать — его можно вычислить.
Семиродовы сами для себя капкан поставили. Я была уверена, что держу в руках могучий рычаг, надавив на который без труда получу подпись Кирилла на купчей, которую оформлял сейчас господин Мальцев. А дальше? В любом случае Семиродов-старший должен ответить, за что он лишил жизни безвинного человека. А в том, что именно он автор этого страшного сценария, я не сомневалась.
Очередная машина накатывала сзади, шурша колесами по разогретому асфальту. Я подняла руку, и бежевый «Опель», взвизгнув тормозами, остановился, проскочив вперед метров тридцать.
— Садись, подруга, поехали, хватит ноги тереть! — прозвучало жизнерадостно, едва я открыла дверь.
За рулем оказался молодой крепкий парень в светлых шортах и футболке какой-то дикарской расцветки. Пока я усаживалась, он не отводил от меня жадных, нагловатых глаз и плотоядно улыбался пухлыми губами. А когда захлопнулась дверца, он придавил педаль газа так лихо, что с места взяли мы с пробуксовкой колес. «Крутой, ничего не скажешь», — улыбнулась я про себя.
— Куда вам, мадам? — спросил он, переключая передачи.
— Погоняйте, месье, я скажу, когда доедем.
Я посмотрела на него повнимательнее. Годика двадцать два — двадцать три от силы. И всем доволен — собой, машиной и попутчицей, которую бог послал, в комплект, не слабую.
— Музыку, мадам?
— Нет.
— Напитки?
— Смотря какие.
— Шампанского со льдом у меня нет, а баночку пива — пожалуйста.
— Шампанское бывает со льда, аристократ, — я отсалютовала ему открытой банкой, — а со льдом подают виски и коктейли.
— Разве? — удивился он. — А вино?
Пришлось кивнуть, чтобы не начинать дискуссию.
— Но только не шампанское.
— Я все же включу радио, ладно?
Он протянул руку к панели магнитолы, и в машине застучало, загрохотало что-то попсово-приблатненное и хриплоголосое. Увидев, как я морщусь, он убавил громкость.
— Напрасно! — он с сожалением пожал плечами. — Лирику надо любить. Лирику и развлечения. А то смолоду состаришься. Ты как считаешь?
— Люблю я лирику и стареть раньше времени не собираюсь.
— Вот и отлично! — обрадовался он. — Кстати, насчет развлечений. Я тут знаю неподалеку такое место — ахнешь, когда увидишь! Едем? «Только ты, только я…» — пропел он фальшиво и весело, наклоняясь ко мне.
— Держи руль! — одернула я его. — Мне нужно в город. Если у тебя другие планы — останови…
— В го-ород! — передразнил он. — Останови-и! Таким ножкам пешком ходить противопоказано. Я тебя и в город отвезу, и к дому доставлю, и на этаж подниму.
— И в ванну уложишь?
Он взглянул на меня загоревшимися глазами и подкинул газку.
— И в ванну, и в кровать — тоже. И служить тебе буду до утра, неистово и верно!
— Ах ты крендель с маком! — рассмеялась я его скоморошеству.
— Со смаком! — поправил он, поворачивая в другую сторону от города.
— Все равно — крендель, — настаивала я. — Возвращайся, тебе меня не соблазнить. Не получится.
— Получится, ох как получится!
Он свернул на тихую безлюдную улочку.
— Поворачивай, — вежливо попросила я, — а то мне тебя обижать придется.
— А не хочется обижать-то?
— Не хочется, — согласилась я. — Но придется.
— И не надо!
Чтобы меня разозлить, ему не хватало наглости. А на глупость не то что злиться, обижаться и то не стоит, особенно на такую жизнерадостную. Но ехать с ним дальше — значило бы посмеяться над его надеждами.
Я быстрым движением выдернула ключ из замка зажигания.
— Ты что! — воскликнул он, теряя дар речи от возмущения.
Машина еще не остановилась, а я уже выскочила наружу и, обежав, оказалась возле парня в тот момент, когда он только открывал дверцу.
— Ты что? — теперь уже растерянно спросил он.
— Садись на мое место, — потребовала я вполне миролюбиво, — очень хочется «Опель» поводить. Ни разу не пробовала.
— Ну, нет! Отдай ключи, — потребовал он, вылезая. — Отдай ключи, я сказал!
— Не буянь, а? — попросила я его по-свойски. — А то вот этими ножками, которые тебе так приглянулись, я надаю тебе по ушам.
Он посмотрел так изумленно, что выдержка мне изменила и я расхохоталась. Ну прямо большой ребенок! Через некоторое время, оценив комизм происходящего, он ко мне присоединился.
— Ладно, садись. Посмотрим, как ты управляешься с техникой.
«Опель», конечно, машина классная, но нисколько не лучше моей «девятки». Тут действует пословица: «В гостях хорошо, а дома — лучше».
Заплатив на автостоянке за место (злющие здесь оказались цены), я обнаружила, что за эти дни изрядно поиздержалась. Если и дальше так пойдет, придется экономить на мелочах. Вся надежда на Ганса, я должна его увидеть в самом скором времени. Надо бы заявиться к нему серьезной и деловой, но получится ли выдержать тон? Развеселил меня соблазнитель, а несерьезная потасовка с ним послужила для меня хорошей разминкой, прибавила бодрости и даже пробудила аппетит. Как там выпало? «Желание порождает увлеченность?..» Направляя машину в район набережной, где в подвальчике одного из старых домов располагалось нужное мне фотоателье, я увлеченно и с удовольствием думала о еде.
Фотоателье я нашла без труда. Константин настолько подробно объяснил мне до него путь-дорогу, что плутать было бы непростительно. Меня сразу же приняли — Константин позаботился и об этом.
— Вы хотите присутствовать при обработке материала? — спросила молоденькая симпатичная приемщица, беря у меня кассету с пленкой. — Подождите, пожалуйста, несколько минут.
Она поднялась, чтобы отнести пленку в фотолабораторию.
— Иванова? Татьяна?
Выглянувший из-за двери мужчина обратился ко мне приветливо, как к знакомой. По-моему, я видела его когда-то в спортзале у Кости.
— Сейчас все устроим, проходите.
Он провел меня в проявочную, объясняя по пути, что сейчас у операторов обеденный перерыв и поэтому обработкой займется сам. Это меня устраивало.
Вся процедура заняла не более тридцати минут. Пока проявочный автомат, журча и пощелкивая, готовил драгоценную для меня пленку, мы попили кофейку, приготовленного здесь же, на электроплитке, выкурили по сигарете и очень мило побеседовали на разные темы. Например, почему бы властям не разрешить предпринимателям открыть в городе несколько фотолабораторий, действующих по принципу самообслуживания. Ведь это и в самом деле несложно, процессы проявки пленки и печать фотографий происходят автоматически, управляет всем электроника, а заправить пленку и ребенок сможет.
