Листьева.
Сергей взял её за руку.
– Очень тебя прошу, оставь журналистку здесь у входа.
– А кого взять? Послушную, наивную девочку?
Жерехов выдохнул и надул щеки. Они преодолели длинный коридор и, задержавшись у неприметной двери, вошли.
Ультрамариновая подсветка отражалась в зеркалах, раздвигая узкий проход. Полутёмный коридор казался бесконечным, но уже через несколько шагов они упёрлись в стекло.
– Зачем мы здесь? – удивилась Светлана.
– Не знал, как объяснить. Решил показать.
Они вышли из тупика, повернули направо. В отражениях проступили длинные ходы. Катакомбы расползлись в разные стороны, давая всё новые и новые отростки. Свет то разгорался, то тускнел, погружая дальние части зеркального лабиринта в темноту.
– Так себя и чувствую, – сообщил Сергей. – Я заблудился и не знаю куда идти. Если честно, то впервые в жизни дрожу по-настоящему.
Он сжал её ладонь, и Светлана действительно почувствовала тремор в крепких пальцах.
Они двигались, но обстановка не менялась. Разветвлялись коридоры. Пульсировал сапфировый свет. А их посиневшие отражения брели следом.
– Очень боюсь тебя потерять, – прошептал Жерехов. – Если ты считаешь, что я виноват перед тобой, готов просить прощение. Доказывать свою порядочность…
– Дело не в этом, – тихо проговорила она, среди бесконечных холодных зеркал не хотелось повышать голос. – Не уверена, что смогу тебе доверять. После того, как ты поступил с Милославой, мне кажется, ты способен на всё.
– Ты права, почти на всё. Только это почти и отличает хорошего человека от плохого.
Листьева не знала, что ответить. Он всё сказал правильно, что тут добавишь.
– Выведи меня из лабиринта? – попросил Сергей.
Она сжала его ладонь. Стоит решиться. У каждого есть свои тайны, по крайней мере, его она уже знала.
Светлана чувствовала, что выход рядом. Повернув три раза налево, они пошли прямо и упёрлись в тёмную панель. Зеркала закончились. Хаос отражений остался позади. Они вышли наружу.
Жерехов прижал её к себе.
– Спасибо.
* * *
Веревка затягивалась, передавливая шею. Дёргалась вместе с девушкой, вытягивающей ноги, пытающейся нащупать под ними опору. Хрипящей, даже через повязку закрывающую лицо.
Почему-то он не мог на неё смотреть. Не понравилось, как меняется лицо. Набухают вены. Выкатываются из орбит глаза. А вместе с надрывным дыханием брызжет слюна. Искаженное лицо вызывало отвращение.
Чуть ослабив верёвку, он отошёл. А вот сам процесс приносил эйфорию, дикое разрывающее внутренности возбуждение. Очередной парадокс, не поддающийся осмыслению. Да и фарфоровая жаба, казалась слишком впечатляющим символом, чтобы отказаться от неё из-за перекошенного лица.
Глава 6. Суббота
Очередное утро началось со звонка Миссиса, и хотя они договаривались, Светлана с трудом сдерживала недовольство. По выходным надо отдыхать, иначе, зачем они вообще нужны.
Решив проявить стойкость, она проигнорировала вопли Григория за дверью, и заперлась в ванной. С отвращением посмотрела в зеркало, возвращение в три утра не проходит даром. Растрёпанные волосы торчали во все стороны, приоткрывая немного оттопыренные уши. Опухшие красные глаза. Непонятный цвет лица. Если бы на душе не было так хорошо, в пору вешаться.
Умывшись и причесавшись, она даже улыбнулась. Прекрасное начало субботнего дня. Ещё бы прекратился раздражающий звон. Она разочаровано вздохнула, и звонок оборвался. Дзинкнул телефон.
Не сдержавшись, Светлана провела пальцем по экрану. Лучше бы она этого не делала. Открылось сообщение «Меня задушила жаба. Алчность проникла в мою жизнь давно, укоренилась в повседневности и отравила всё своим влиянием. Но нельзя свершить смертный грех и остаться безнаказанной».
Листьева выругалась. У маньяков выходных не бывает. После минутной борьбы она всё же нажала на ссылку и, разглядывая фотографию, отперла дверь.
– Сам сдам тебя убийце, – недовольно сказал Миссис. – Пусть покарает тебя за лень! Мы же договаривались.
– Знаю, – протянула Светлана, – но у меня нет сил.
– Одевайся, в машине поспишь. Ещё в пробку из-за тебя встрянем.
– Может ты без меня? – попросила Листьева.
– Даже не думай.
– Ну, пожалуйста.
– Мы договорились, помнишь?
Светлана вздохнула. Надула губы и совершенно несчастная побрела в комнату переодеваться.
Григорий нашёл зачерствевшую горбушку, и грыз её, прислонившись к стене в коридоре.
– У нашего маньяка начались сбои. Сначала он украл девушку без машины, сегодня и вовсе решил обойтись без похищения.
– Потому что выходной, – недовольно пробурчала Листьева.
– Мне кажется это добрый знак.
– Думаешь, он остановится!
– Надеюсь, что он начал ошибаться.
Вышли через пятнадцать минут. Светлана ещё пробовала капризничать, но Миссис безжалостно пресекал все попытки.
– Одного не пойму, – бурчал Григорий, выгоняя машину из двора. – Причём здесь чёртов дом отдыха?
Листьева не ответила. Она сосредоточенно крутилась, стремясь устроиться поудобнее. Спать, так спать. Никто не отнимет у неё маленький, некомфортный кусочек отдыха. Даже занудный детектив.
Всю дорогу она ворочалась, пребывая на грани сна и бодрствования, игнорируя любые попытки общения. Только когда свернули с шоссе, недовольно открыла один глаз и прохрипела севшим голосом:
– Долго ещё?
– По карте минут пятнадцать. Судя по всему, мы на правильном пути, нас пасли от твоего подъезда до поворота.
Светлана моментально проснулась.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Я записал номер, старые жигули, уверен, что ворованные.
– Ладно, рассказывай чего хотел.
Миссис сосредоточенно шмыгнул носом и начал:
– Пахабыч допросил подругу Кати Петровой. Она у неё часто останавливалась, когда приезжала в Москву. У родителей почти не бывала, звонила им редко. Отношения у них очень напряженные. В «Старой Проне» трудилась горничной. Ни о каких проблемах на работе не рассказывала. Мужчины не было.
Его перебил телефонный звонок.
– Легок на помине, – пробормотал Григорий. – Здорова! Да, Паша. Понял. Нет, только подъезжаю. Потом позвоню. Можешь машинку пробить. Ага. Запиши номер. Спасибо.
Убрав трубку, он взглянул на Листьеву.
– В дежурке в центре нашли пакет с чёрным плащом. Такой, как на руках и голове третьей жертвы на фотографии. Как и в предыдущие разы, кто и когда его принёс, никто не видел. Если бы не записка с тем же текстом, что и в смс, выбросили бы.
– Следы крови?
– А как же.
– Не понимаю, почему он не похитил седьмую девушку?
Миссис повернул ещё раз, съехав к воротам дома отдыха. Над столбами вздымались буквы: «Старая Проня». Посигналив, он дождался охранника и молча ткнул ему под нос удостоверение.
– Что вас сегодня прорвало, – пробурчал тот и заковылял обратно.
Поднялся шлагбаум, и они въехали на территорию.
Деревья ещё не облетели, шурша пожелтевшими листьями. Вдоль дороги выстроились могучие сосны, хвастаясь зелеными шапками. В отдалении проглядывались многочисленные здания.
– На вид пристойно, – заметила Светлана.
Григорий всматривался в тупик, которым заканчивалась дорога. Небольшую площадку перед административным зданием дома отдыха перегородили полицейские машины.
– Неожиданно, – прошептал Миссис.
Их остановили на подъезде. Коротко стриженый человек в штатском, постучал в боковое стекло, но увидев удостоверение, махнул рукой.
– Не боишься? – невинно поинтересовалась Листьева.
– Не прекратишь язвить, высажу.
Светлана оскорблённо отвернулась. Смотри, какой недотрога. Чтобы чем-то заняться, она вытащила телефон. Пока он был в режиме «без звука» пришло сообщение «С самым прекрасным, счастливым, замечательным, незабываемым, потрясающим, необыкновенным, добрым утром, любимая». Она улыбнулась. Вот это мужчина, не то, что мерзкий детектив.
Припарковавшись, они вышли, обойдя полицейский заслон. Листьева обиженно молчала. У дверей их остановили, но после объяснения цели визита,
