же пользы этот звонок должен быть жизненно важным! – зевнула бабушка в телефонную трубку.
Я прислушалась.
– Дороти?.. Ты хоть знаешь, который час?.. А теперь медленно! Успокойся, а потом расскажи по порядку, что случилось.
Я осторожно вынула руку из-под сопящего Перси и направилась по лестнице из мансарды, где я спала, в свою комнату.
– Ты снова заснула перед телевизором? – прокричала бабушка в трубку в тот момент, когда я сошла с последней ступеньки. – …ты действительно уверена в этом? Ну ладно… Я приду и защищу тебя!
Телефон коротко пискнул, бабушка повесила трубку.
Качая головой, она посмотрела на меня.
– Представляешь, кажется, кто-то шастает по дому Рубинии Редклифф. И теперь Дороти боится, что убийца, в которого она вообще-то совсем не верит, может нанести визит и ей.
– Тогда ей стоит позвонить сержанту Оаксу! – крикнула я вслед бабушке, потому что она уже убежала в свою комнату переодеваться.
– Забудь о сержанте. Его не найти, да и я не уверена, сможет ли он действительно помочь, – фыркнула она презрительно, снова показавшись в коридоре в джинсах, блузке, кроссовках и летнем пальто. Она решительно вытащила клюшку из сумки для гольфа, которая уже много лет пылилась в нише рядом с перилами на верхней лестничной площадке. Угрожающе направив головку клюшки в воздух, бабушка обхватила рукоятку обеими руками.
– Не переживай, дорогая, если будет необходимо, я сумею себя защитить!
Она уже хотела спуститься по лестнице, но я схватила её за пальто.
– Да, конечно! И что мы будем с тобой делать?
Страх – забавная штука. Ещё сегодня вечером я ни секунды не верила в существование убийцы. Но сейчас, когда я знала, что в этот момент жуткая тень мелькала по тёмному дому Рубинии Редклифф, моё сердце стучало, как бешеное, и моя фантазия бежала впереди меня.
– Я здесь ни за что не останусь одна! – решила я. – Перси и я идём с тобой.
Колокольчик на двери «Маленьких сокровищ» таинственно зазвенел, когда бабушка закрывала за нами чайную. Я поёжилась. При этом было совсем не холодно. Испуганно я ухватила бабушку под руку. Впервые мне не пришлось звать Перси за собой. Он инстинктивно почуял мой страх и не отходил от меня. В полной боевой готовности. Нос вытянут, уши подняты.
В бледном свете луны мы торопливо шли по пустынной улице.
Каждый шаг отзывался в моих ушах. Я снова и снова бросала неуверенный взгляд через плечо. Не промелькнула ли там тень? Мы обогнули слева тёмные витрины книжного магазинчика Мередит, свернув на Харбор-роуд, и пошли в гору. За нашими спинами дорога резко спускалась к Рыночной площади, а затем к порту. Из бухты поднимались жуткие клочья тумана. Ну, отлично! Только этого не хватало! Вся деревня, казалось, спит. Везде было темно и… убийственно тихо.
– Довольно мрачно! – прошептала бабушка и подняла плечи.
Я молча кивнула и прижалась к ней.
– Просто представь, что светит солнце. Это поможет! – заявила она.
Не помогало!
Дряхлая газовая лампа по правой стороне улицы освещала деревянную табличку с надписью «Отдых контрабандиста». Под названием паба висело изображение моряка, похожего на пирата – с деревянной ногой, платком на голове, повязкой на глазу и абордажной саблей. При каждом дуновении ветра табличка покачивалась вперёд-назад, тихо поскрипывая. Паб тоже был погружён во тьму. Невольно я бросила взгляд на окна комнаты Финна на втором этаже. Темнота. Мы поспешили свернуть налево, на Айви-лейн, где нас уже ждали…
– Кларисса? Это ты? – прошипела Дороти. Она, должно быть, сидела где-то среди рододендронов в своём палисаднике. Из её коттеджа доносился приглушённый собачий лай. И конечно, Перси не мог не ответить на это коротким решительным «Гав!». Он сообщил, что он здесь и с этого момента берёт ответственность на себя.
– Да, мы в полном составе! – сообщила бабушка и положила клюшку для гольфа на плечо, как ружьё. Кажется, для неё всё это было большим развлечением. – Где сейчас злодей, укравший твой сон?
– Ну давай, смейся надо мной! – пропыхтела Дороти, с трудом перелезая через изгородь. – Ты ещё увидишь, что я права.
Решительным рывком она освободила свою ночную рубашку, застрявшую в изгороди.
– Убийцу же всегда снова тянет на место преступления! Не так ли, Кларисса? Это типично для них. Мы же так часто об этом читали.
– Тогда он должен быть сейчас в Бухте контрабандиста, а не здесь, Дороти! – рассмеялась бабушка, опираясь на клюшку для гольфа. И тут она, конечно, была права.
Сквозь маленькое окошко в решётке входной двери дома Рубинии пробивался слабый свет из коридора. В остальном фасад лежал в полной темноте. Что не скажешь о задней части коттеджа. Кто бы ни слонялся по дому Рубинии Редклифф, он, видимо, включил освещение в гостиной, музыкальной комнате и в помещениях, располагавшихся выше, потому что сад под домом был залит светом, как футбольный стадион.
– Посмотрим, что там происходит! – Бабушка энергично поманила нас за собой.
– Куда ты собралась? – прошептала я, хватая её за руку.
– Найти подходящее место для наблюдений, – прошептала она, будто это был самый логичный ответ на свете, и распахнула калитку в сад Дороти.
Чуть позже мы, хорошенько замаскировавшись, уселись в буйно разросшихся кустах, отделявших заднюю часть сада Дороти от владений Рубинии Редклифф. Собаки Дороти тем временем успокоились. В любом случае, лай затих.
Как я уже говорила, к этому моменту я не прочитала и не посмотрела ни одного детектива, но то, что убийцы или взломщики так себя не ведут, понимала даже я. Во-первых, весь задний фасад здания действительно был освещён, как Хэрродс [13] на Рождество, а во-вторых, ни о какой секретности и речи не шло. Сквозь окна гостиной, достигавшие пола, мы увидели мужчину, включившего музыкальный центр Рубинии Редклифф, и в следующую секунду на полной громкости Фрэнк Синатра запел свой знаменитый гимн Нью-Йорку.
Воодушевлённо пританцовывая, мужчина, который не выглядел ни маскирующимся, ни подозрительным, дошёл до кухонного стола, на котором всё ещё стояли тайские сувениры матери Рубинии. Отбивая степ на одном месте, он энергично распахнул холодильник и засунул голову внутрь, вынырнув чуть позже, светясь от радости и с бутылкой шампанского в руке. Затем он пустился на поиски бокала. Найдя его, наконец, в одном из множества шкафов, он поставил его перед собой на стол, вынул пробку из бутылки и наполнил бокал до краёв. С коварной улыбкой он чокнулся с кем-то невидимым и выпил шампанское одним большим глотком. После чего элегантно поклонился и закружился в игривом танце с невидимой партнёршей. Словом, этот тип явно что-то праздновал!
Я ожидала чего угодно. Взломщика
