– Карр, меня несколько удивило ваше решение оставить раненого в полицейском участке.
Перед тем как посадить самолет, Карр облетел ресторан и дал знак управляющему, Хассану, прислать машину. Связаться с рестораном по радио ему не удалось.
Пока они ждали машину, из кустов появился древний старик, в набедренной повязке и с копьем. Карр пояснил, что тот будет охранять самолет, пока они будут есть.
– Мне еще не доводилось видеть здесь такого старика, – Флетч повернулся к Карру. – Сколько ему лет?
– Вы правы, – кивнул Карр. – Он моего возраста, – Флетч полагал, что Карру где-то около пятидесяти.
«Лендровер», присланный за ними из деревни, мчался по песчаной дороге с такой скоростью, что Флетч испугался, а не рассыплется ли он на ходу. О том, как чувствовал себя в этой гонке мужчина с разбитой головой, не хотелось и думать.
– Вы видели местную больницу? – Карр пригубил свой бокал. – Полицейские участки колонисты строили лучше.
Раненого они оставили на деревянной скамье в дежурной части. Карр все объяснил единственному находящемуся там полицейскому. Когда они выходили из участка, полицейский продолжал что-то писать. На раненого он посмотрел лишь однажды, когда Карр сказал, что тот – вор.
Раненый проводил их долгим, полным смирения взглядом.
– И что они с ним сделают? – спросил Флетч.
– Не знаю. Может, снова бросят в саванне. А может, выкинут в озеро, – пересекая залив Фергюсона, они проплыли мимо крокодилов. На мелководье стояли фламинго. – Маккой был прав, знаете ли. Не след нам вмешиваться в местные дела. Я просто хотел ублажить свою совесть.
– Добрый вы человек.
– Добрый по отношению к себе. Это один из первородных грехов. Никогда не знаешь, чем обернется доброта, проявленная к ближнему.
Маленького мальчугана отделяла от берега лишь узкая полоска песка. Ни одна миска не свалилась с его головы.
Наблюдая за Флетчем, не отрывающим взгляда от мальчугана, Карр прочитал еще одну короткую лекцию.
– Однажды в маленькой деревне я видел, как женщина купила марку. Она положила ее на голову картинкой вниз, придавила камнем и пошла домой. Между прочим, очень разумное решение. И клей сохранился, не растекся по горячей коже, и марку не могло сдуть ветром.
– Сомневаюсь, чтобы я прошел два метра с камнем на голове, – ответил Флетч. – Или с маркой.
– А моя знакомая колдунья из Тика утверждает, что вы таскаете на себе целый ящик камней.
Флетч промолчал.
Один из рыбаков у самого берега соскользнул с бревна в воду, вытащил его на песок, обнял мальчугана. Прижав к груди, закружился в танце. Миски посыпались на песок.
– Вместо того чтобы гадать, что откроет нам земля, в настоящий момент я больше приглядываюсь к тому, что хочет сказать нам небо, – сменил тему Карр. – По-моему, нам пора поесть.
– Хорошо, – согласился Флетч.
Пока он допивал содержимое стакана, мальчуган и рыбак ополаскивали миски в воде. А затем, взявшись за руки, двинулись в обратный путь к деревне. Пирамида мисок вновь покоилась на голове мальчугана.
– Что это? Что происходит?
Тонкие стены, отделявшие обеденный зал от бара, прогнулись под напором ветра. Бумажные тарелки взлетели на три метра. Пустая бутылка из-под пива упала на каменный пол и разбилась.
Внезапно воздух потемнел, пожелтел.
– Ешьте быстрее, – прокричал Карр. Одной рукой он схватил тарелку. Другой начал торопливо заталкивать в рот еду.
– Что это? – Флетчу щипало глаза. Он едва различал лежащие на тарелке куски рыбы.
– Песчаная буря! Я не рассчитал время. Чем быстрее мы поедим, тем меньше песка окажется у нас в желудках.
Флетч сунул в рот кусок рыбы. Закашлялся. Во рту уже хватало песку. Миллион песчинок обжили и его ноздри.
Его тарелка запрыгала по столу.
Он и Карр отпрянули назад, когда столик поднялся в воздух. Мгновение спустя он перевернулся и покатился по полу.
Карр и Флетч остались сидеть, глядя друг на друга, положив руки на колени.
– Десерт закажем в другом месте? – полюбопытствовал Флетч.
Карр встал.
– Я попрошу Хассана приготовить нам домик. Во время песчаной бури не остается ничего иного, как укрыться за стенами и залезть под простыню.
Как только Флетч встал, ветер свалил его стул. Вся мебель медленно ползла мимо них.
– И сколько может длиться песчаная буря?
– Несколько часов. День. Неделю.
– Могу я позвонить Барбаре? Сказать, что задержусь?
– Конечно, – кивнул Карр. – Телефонная будка на углу. Рядом с пиццерией.
– Карр? Я стал свидетелем убийства.
Они лежали на узких кроватях в маленькой кабинке. За окном сгущались сумерки.
Завывал ветер. Песок проникал сквозь стены. Флетч залез под простыню с головой и старался не раскрывать рта. Однако песок скрипел на зубах. Изредка он плевал в стакан. Вскоре, однако, Карр предложил ему этого не делать, чтобы избежать обезвоживания. Флетч не раскрывал глаз, пока песок, скопившийся на веках, не начинал давить на зрачки. Тогда он переворачивался на живот и вытирал лицо о нижнюю простыню. Песок покрывал простыни ровным слоем толщиной в несколько сантиметров. Каждые сорок-сорок пять минут Флетч вставал и стряхивал песок на пол. Песок наполнил его глаза, нос, рот, уши, въелся в кожу. Песок неприятно щекотал ноздри.
В углу был душ, из которого порциями выплескивалась вода. Если ветер чуть стихал, он слышал шум падающей воды. Такое случалось редко. В основном ветер глушил все прочие звуки.
Произнося последнюю фразу, он слышал шум воды.
– Это тот самый ящик с камнями, который вы таскаете на себе? – спросил Карр.
– Полагаю, что да.
– У меня тоже сильные ноги, – добавил Карр.
Домик затрясся под очередным могучим порывом горячего, несущего тонны песка ветра.
– Вчера в аэропорту, – продолжил Флетч, когда вновь стала слышна падающая вода. – Сразу по прибытии, – языком он ворочал с трудом: мешал песок, набившийся в рот и горло. – Я пошел в туалет, пока Барбара меняла деньги. Застал там мужчину. Он мыл руки. Едва я устроился в кабинке, в туалет вошел еще один мужчина. Из-под двери я видел его ноги. Мужчины заспорили. Закричали друг на друга. Говорили они на языке, который я не понимал. Возможно, на португальском. Когда я вышел из кабинки, в туалете остался только один мужчина. Мертвый. Зарезанный ножом. Все было в крови.
– Тот самый мужчина, с которым вы столкнулись в туалете?
– Нет. Другой.
– То есть вы видели убийцу.
– Да.
– И что вы сделали?
– Карр, меня вырвало. А выходя из туалета я аккуратно стер с ручки отпечатки моих пальцев.
– Вы могли бы опознать убийцу?
– Да. Я видел его еще раз, на автостоянке, когда мы уезжали из аэропорта.
– Белый?
– Да. Они оба были белые.
– Об этом написали в «Нэйшн».
– Я забыл просмотреть местные газеты.
– Убийства попадают здесь на первую полосу. Если, конечно, Дэн Дьюис не выполняет порученного ему дела.
– Дэна Дьюиса в туалете не было.
– Я знаю. Дэн действует иначе. Кому вы об этом сказали?
– Только Барбаре. Теперь вам.
– Я вижу. Вы достаточно быстро приняли решение не вмешиваться в эту историю.
– С чего вы это взяли?
– Вы же стерли отпечатки пальцев с дверной ручки.
– Карр, я только что прибыл в чужую страну. Я ничего не знал о Кении.
– Здесь есть министерство юстиции.
– Расследование убийства может затянуться надолго.
– Совершенно верно.
– А я вскорости должен вернуться домой, к своей работе, семейной жизни. Вы понимаете?
– Конечно.
Мощный удар ветра едва не сокрушил домик.
– Я был невольным свидетелем, не более того. Когда ветер чуть поутих, Флетч спросил: «Что написали газеты об убитом? Кто он такой?»
– Честно говоря, я прочитал только заголовок. Может, он летел вместе с вами?
Флетч задумался.
– Не помню. В самолете было столько людей.
– Что ж, решение вами принято. Вы – свидетель убийства, но не хотите этого афишировать.
– Да, это так. Но, Карр... вдруг они осудят не убийцу, а другого человека?
– Такое возможно. Его повесят. Но вы об этом никогда не узнаете, потому что гораздо раньше вернетесь в Штаты, к пиву и гамбургерам.
– Мне не хотелось бы брать на себя такой грех.
Карр ответил после долгой паузы.
– Да, это ящик камней. Вы не можете оставаться в Кении с год или более как свидетель обвинения. И вам в то же время не хочется, чтобы местные власти вздернули на виселицу невиновного.
На том Карр и умолк.
– Карр? – прошел, должно быть, не один час, и Флетч не знал, спит Карр или нет. Несколькими мгновениями ранее ветер ревел как бешеный. Сейчас Флетч вновь слышал шум падающей воды. – Расскажите мне о моем отце.
– Что? Извините. Слух у меня не такой тонкий, как хотелось бы.
– Мой отец. Расскажите о нем.
– Мы говорим о человеке по фамилии Флетчер?
– Пожалуйста.
– Хорошо. Он пилот. Как и многие из нас, облетел на легких самолетах весь мир. Я знаю, что он долго пробыл в Южной Америке, потом в Индии. Дела у него шли неплохо. Ему принадлежали три самолета в Эфиопии. Но там сменилась власть <Имеется в виду свержение монарха Хайле Селассие I в 1974 г. и установление социалистического режима.>, и самолеты у него отняли.
