– ГАИ время от времени проводит здесь облавы. Хотели заставить изменить график работы. Из-за нескольких, как вы выразились, слабовольных, мы должны были лишить сотни отдыхающих чудесного напитка. Одно время здесь висело объявление, что водителям с транспортом пиво не отпускается. Но что это дает. Водители оставляют машины на соседних улицах и приходят суда пешком. Что прикажете мне делать?! Требовать трудовую книжку и справку от ГАИ, что он без транспорта. Да. Бывают неприятные случаи. Недавно один оставил машину на соседней улице. Пока пил пиво, самосвал увели. Бегал по селу полдня с круглыми глазами. В ГАИ обратиться боялся…
“Вот это удача!” – чуть не сказал вслух Михаил, и после паузы спросил безразличным тоном:
– Ну и как? Нашелся самосвал?
– Нашелся на окраине села. Как видно, подростки катались?
– Когда это было?
– Трудно сказать. Время так быстро летит. Может, месяц.
Может, меньше…
– Возможно, это произошло в день путча?
– Не помню, путч для меня прошел незаметно. Пиво нужно людям при любом режиме. А мне достаточно три миллиметра пены. Отпустишь тысячу кружек за день и получай свои три метра. Причем, не оскверняя напиток водой…
– Это было до начала учебного года?
– Были еще каникулы. Это точно. Спрашивал своего внука, что он знает об угоне. Внук приезжает на каникулы.
– Вы что, знаете водителя?
– Я многих в округе знаю. Работа такая.
– Как его зовут?
– Паша. А зачем это вам?
Михаил замялся из-за сомнения, говорить правду, или нет. Решил не врать человеку, который был с ним откровенным.
– Я следователь прокуратуры, Михаил Гречка. Расследую одну дорожную аварию. Здесь на трассе, километров восемь от вашего села она произошла.
– Дядя Спира. Будем знакомы. Не думаю, что дети поехали бы на трассу. Они боятся ГАИ.
– Они гоняли по полевым дорогам и могли пересекать трассу. Авария произошла в похожей ситуации. Самосвал выехал из-за посадки. Как мне найти этого Пашу.
– Больше ничего об этом Паше сказать не могу. Так его называли приятели.
– Откуда он приезжает?
– Скорее всего, из совхоза “Родина”. Жаль, много болтаю! Теперь будут неприятности у человека…
– Дядя Спира! Успокойте свою совесть. Его неприятности – ерунда по сравнению с неприятностями человека, сбитого его самосвалом. Еле выжил, и может остаться инвалидом в сорок лет. Легковая вдребезги, а выплаты госстраха просто смехотворны. Не хватит даже на инвалидную коляску…
– Вот идет водитель, он должен знать Пашу. Только без меня. Не хочу ссориться с клиентами.
В конце веранды появился местный Тарас Бульба, каким, вероятно, тот был в молодости. Усатый, с бритой головой и массивным торсом с заметным брюшком.
– Пару пива для начала, – заказал водитель раньше приветствия. – Здравствуйте, дядя Спира!
Михаил подождал, пока тот осушил в два глотка первую кружку и задал свой вопрос:
– Вы не знаете, где найти водителя самосвала Пашу?
– Навоз требуется?!
– Что-то в этом роде.
– Отделение животноводства, хутор Ковыли. Там покажет всякий…
– Спасибо!
– Почему так долго? – спросил водитель служебной машины. – Не мог оторваться от пива? Мы так торопились…
– Разведка перед боем. И, боюсь сглазить, успешная. Возможно это не тот самосвал, который ищем. Но теперь понятно, где его искать…
– Едем?
– Да. Хутор Ковыли.
Хутор оказался большим, дворов на пятьдесят. При подъезде справа от дороги тянулись длинные здания животноводческой фермы. Сейчас дорога была накатана, но что бывает осенью и ранней весной, видно по глубоким колеям рядом с дорогой, которая часто меняла направление, как быстрая степная река меняет русло.
У прохожей они спросили, где гараж и поехали к нему. Гараж размещался в центре хутора, для которого вообще понятие центра не имело смысла, так как дома лепились вдоль склона извилистой балки и улиц как таковых не было.
В гараже они застали двух слесарей, занятых ремонтом автомобильного прицепа.
– Где нам найти вашего начальника?
– Завгар, скорее всего, дома, если не уехал в главную контору. Вон, он выезжает на дорогу. Догоняйте!
Михаил вскочил в машину и через полкилометра они, сигналя, остановили “газик” завгара.
– Что случилось? Кто такие?! – встретил их недовольным тоном завгар.
Михаил предъявил удостоверение и предписание прокуратуры, разрешающее ему проверку документации, осмотр техники и беседы с персоналом. Завгар долго изучал бумаги и предложил ехать за ним. Они приехали в контору отделения, небольшой кирпичный дом недалеко от фермы. Завгар представил их бухгалтеру, молодому парню с поврежденной рукой, и попросил последнего показать путевые листы. Сам обещал вернуться через час– полтора.
– Только не задерживайтесь. Мне с вами обязательно нужно побеседовать.
Проводив взглядом завгара, Михаил обратился к бухгалтеру:
– У вас бывают наряды в город?
– Бывают редко. Иногда за запчастями.
– Меня интересуют все путевые листы за период с пятнадцатого по двадцатое августа.
– Мы их выписываем один раз в месяц. Работа здесь каждый день одна и та же. Вывоз навоза, доставка кормов и соломы на подстилку.
– Куда вывозят навоз?
– На поля в бурты. Через год перед пахотой его разбрасывают.
– Кто знает, куда конкретно возить?
– Главный агроном совхоза дает план, куда и сколько.
– Кто-нибудь контролирует, куда поехал водитель?
– Зачем? А-а-а! Вы по поводу халтуры. Не без этого. И местные и дачники иногда договариваются с водителями. Мы к этому привыкли. Бороться бесполезно. Да и себе дороже…
– Нет. Я не об этом. Может водитель погрузиться, поехать в поле к месту разгрузки и отсутствовать три часа?
– Может, и довольно часто. Застрял в грязи, случилась поломка или, опять же, халтура.
– Где можно найти водителя самосвала Пашу?
– Павла Алексеевича Середу?
– У вас есть другой Паша?
– Нет, хватит и одного.
– Что так? Доставляет хлопоты?
– Работает он неплохо. Хлопоты доставляет его жена. Все время пишет на него жалобы. Он, как и многие здесь, пьет.
– Так, где его найти сейчас?
– Идите на ферму, увидите погрузчик. Если он не под погрузкой, то подождите…
– Спасибо! Возможно, мы еще зайдем…
– Пожалуйста! Заходите.
Пешком они не пошли. Территория фермы была довольно большая и, главное, слишком грязная для прогулок без сапог. Они нашли погрузчик, спросили, давно ли грузился Павел Алексеевич и сколько его ждать. Одна ходка длилась примерно двадцать минут. Навоз возил один самосвал.
“Погрузчик работает с КПД двадцать процентов”, – отметил Михаил чисто автоматически. – “Фермер в данной ситуации сам бы грузил, пересаживаясь из кабины самосвала в кабину погрузчика. Работа одного делится на двоих, а зарплату хотят получать каждый свою и побольше. А если учесть низкую продуктивность коров и нехватку кормов, то конечный экономический результат должен быть ничтожным. Такая система уже в своей основе, так сказать, по определению не способна выиграть соревнование с капитализмом. Зачем нужно было столько лет пудрить народу мозги?!”
Показался самосвал. Михаил попросил своего водителя перехватить Пашу до въезда на территорию фермы.
Они просигналили. Самосвал остановился. Паша, мужчина средних лет, с двухдневной щетиной, опустил стекло на двери кабины.
– Что случилось?
– Следователь Гречка. Нужно поговорить.
На лицо Паши словно упала тень:
– Жена уже до вас добралась?!
– Нет! Жена здесь ни при чем.
– Значит, Галька!
– Садитесь в нашу машину! – Михаил перед тем, как сесть самому, обошел самосвал вокруг и увидел, что ожидал. Правая ступенька и крыло были, очевидно, помяты и грубо отремонтированы.
– Может, поговорим в другом месте?
– Не волнуйтесь, ордера на арест у нас с собой нет.
– Как скажете… – в голосе была покорность судьбе.
Паша нехотя вылез из кабины своего самосвала и неловко протиснулся на заднее сидение “Волги” к самой левой двери, куда указал ему Михаил, садясь на переднее сидение. Он только повернулся вполоборота назад.
– Рассказывайте!
– О чем?
– Вы прекрасно знаете, что нас интересует.
– У вас уже нет другого интереса, как ловить нас за три тонны коровьего дерьма. Небось, из города приехали? Бензин дороже стоит…
– Павел Алексеевич, давайте ближе к делу. В нашей экономике мы разберемся сами. Вы говорите о своей!
– Так я денег не беру. Пол-литра самогона и все дела. А с Гальки просил две – так она требовала перегной. Ей свежий не годится. Перегной лопатой надо грузить. В поле с бурта… Грузчику я должен платить? Или за пол-литра горбатиться? Ну, я ей отказал…
