- Я сказала Эриху, что готов с вами встретиться, предложил место и время встречи, - объясняет Томас. - Но не приглашал в свидетели ни его, ни его подругу. Надеюсь, вы также.
- Конечно, - киваю я в ответ.
- Так я и думал, а Эрих утверждает, будто пришел по вашему желанию и будто вы вообще настаивали, чтоб связь между вами и мною поддерживалась через него. Вам что, в самом деле необходим посредник?
- Посредник возник по необходимости, - отвечаю я. - Наилучшие соглашения, как вы знаете, заключаются один на один.
- Мне приятно слышать, что мы с вами придерживаемся одинакового взгляда по этому поводу, - удовлетворенно бормочет американец.
Он поднимает стакан, опорожняет его, наливает снова и бросает туда два кусочка льда.
- Не забывай и про меня, Генри, - говорит Сандра.
- Извини, дорогая.
Американец наливает своей даме и снова обращается ко мне:
- Следовательно, по первому вопросу мы пришли к соглашению: Эрих остается вне игры.
- Если это возможно, - отвечаю я и чувствую под столом нажим крепкого бедра Мод. - Но все-таки мне необходим человек для транспортировки.
- Это ваше дело, мистер Каре. Если Эрих необходим для транспортировки, используйте его.
- В таком случае все хорошо, - бросаю я, снова почувствовав бедро своей дамы.
- Теперь второй вопрос. Должен признаться, что сначала я отнесся к вашему предложению с определенным недоверием. И, чтоб быть откровенным до конца, добавлю, что недоверие и до сих пор не совсем исчезло. Я, знаете ли, привык оперировать с определенным количеством и точно обозначенным ассортиментом изделий.
- Понимаю вас, - киваю я. - Но ваше недоверие вряд ли было сильнее моего недоверия к господину Эриху. Я не могу высказывать конкретных предложений, пока не удостоверюсь, что имею дело с серьезными партнерами. Насколько помню, мы с вашим знакомым вели разговор про стеклянные изделия.
- "Стеклянные изделия", ха-ха! - смеется Томас. - Да, он в самом деле говорил мне, что вы воспользовались этой странной терминологией.
Американец глотает очередную дозу скотча, закуривает сигарету и говорит:
- Я готов воспринять ваши "стеклянные изделия" как увертюру, но думаю, что уже настало время поговорить и об оружии.
- Не вижу причин, которые бы нам мешали.
- Тогда хочу услышать ваше предложение, - сообщает Томас и делает еще один глоток.
- Я уже объяснил господину Эриху, что отдаю предпочтение большим партиям товара. Но сейчас речь идет о первом соглашении, после которого будут еще и другие...
- Могут быть, а могут и не быть, - качает головой Томас. - На рынке оружия ситуация быстро меняется. Поэтому позвольте мне дать вам совет: берите столько, сколько можете взять.
- Согласен. Однако я еще не знаю, что вы можете мне предложить.
- Разве Эрих вам не говорил?
- В общих чертах. Упоминал что-то о пистолетах и ручных гранатах.
- И автоматы. И карабины с длинными или укороченными стволами. И легкие пулеметы. И даже минометы, если они вам нужны. Вообще ассортимент широкий. Вам остается только выбирать.
- Меня интересует все, кроме пулеметов и минометов. Ну и все вместе с необходимым количеством боеприпасов. Но надо знать и цену.
- Видимо, вы ее знаете.
- Приблизительно.
- Ну хорошо: дам вам тридцать процентов скидки, если, конечно, количество товара будет заслуживать этого.
- Но ведь ваш товар устарел...
Бедро Мод не подает мне никаких сигналов, наверное, все идет как полагается.
Томас поднял рюмку, но не пьет, а смотрит на меня, моргая так, будто в глаз ему влетела соринка.
- А какой товар не устарел? Любое оружие становится товаром только тогда, когда устаревает. Новое оружие, уважаемый, еще испытывают на полигонах.
- Согласен. Но согласитесь и вы, что существуют разные степени устарелости.
- Я дам вам новейшее из устаревшего, - уверяет Томас. - То, что только два года назад было на вооружении нашей армии. Так что оно будет намного современней всего того, чем сейчас воюют в африканских джунглях и на Ближнем Востоке.
Чувствую, как Мод толкает меня ногой: соглашайтесь! Но в этих делах я разбираюсь немного лучше, чем Мод, и если уж сел играть, то надо играть как следует.
- Ваше предложение соблазнительно, - признаю я. - А как насчет скидки на пятьдесят процентов?
- Э нет, уважаемый! - смеется американец. - Вы не можете рассчитывать на такую скидку хотя бы потому, что до сих пор не назвали количество необходимого вам товара.
В ожидании конкретных цифр Томас выпивает виски и наливает снова.
- Не забывай и про меня, Генри, - подает голос Сандра.
- Извини, дорогая. Что поделаешь: мужской разговор.
Дамы, очевидно, хорошо понимают, что происходит именно мужской разговор, ибо не только не делают попытки включиться в него, но даже и не переговариваются между собой. Зачем портить магнитофонную запись лишними шумами!
- По скольку штук вы упаковываете? - интересуюсь я.
- Пистолеты по тридцать штук в ящике, автоматы - по шестнадцать, карабины - то же самое.
- В таком случае мы возьмем по двести ящиков каждого изделия. Что касается боеприпасов...
- Оставьте боеприпасы, - останавливает меня американец. - Боеприпасов каждый хочет как можно больше. Поэтому у нас норма: пять ящиков на каждый ствол.
- Не очень щедро. Но это мелочи, если мы договоримся о главном.
Американец задумчиво смотрит на меня и моргает, будто ему снова мешает соринка в глазу. Потом отпивает из стакана и снова моргает.
- Вы заказываете шесть тысяч пистолетов и при этом настаиваете на большой скидке. Да я могу реализовать сколько угодно пистолетов без малейшего усилия без всякой скидки. Пистолеты!.. Пистолеты - это золотой бизнес!
Он умолкает, будто прислушивается к диско-грохоту, потом начинает легонько постукивать пальцами по столу, словно проверяя клавиатуру пианино, и говорит:
- Вам надо взять больше карабинов. Удвоим количество карабинов, наполовину уменьшим количество пистолетов, скромнее закажем автоматов, и тогда вы можете рассчитывать на тридцатипроцентную скидку.
Плотное бедро снова жмет меня под столом: соглашайся! На этот раз я тоже толкаю его в ответ: не мешай!
- У меня такое впечатление, будто компромисс уже намечается, замечаю я. - Мой начальный вариант - и сорок процентов скидки. Или, если хотите, ваш вариант и пятьдесят процентов скидки.
Нога Мод замирает в напряженном ожидании, а Томас снова заливается смехом:
- Разве это компромисс? То, что вы предлагаете, для меня - настоящая капитуляция. Согласитесь, мистер Каре, что человек капитулирует лишь тогда, когда нет другого выхода. А у меня есть достаточно каналов, чтоб сбывать свой товар.
- Да, но у вас, наверное, и товара больше чем достаточно. Зачем ему лежать и ржаветь?
- Не волнуйтесь, товар не ржавеет. Он хорошо смазан.
- Но стареет.
- Он долго не залеживается, чтоб стареть.
Наступает молчание, предвестник разрыва. Мод назойливо толкает меня, но я не реагирую.
- Жаль, что мы не пришли к соглашению, - наконец говорю я. - Будем надеяться, что когда-то, другим разом...
- Я же вам сказал: не полагайтесь на другой раз, - бурчит американец. - Оружие, в отличие от стеклянных изделий, не предлагают ежедневно на каждом шагу.
Он хлопает глазами, потом подносит к губам стакан. Я беру с него пример, безразличный к сигналам Мод. Возможно, время отступать, думаю я, но как раз в этот момент вижу, что Томас тянется к неоткупоренной бутылке, ибо первая уже пустая. Нет, давать отбой еще рано. Впереди у нас целая бутылка, поэтому нечего торопиться.
- Видите ли, мистер Каре, - говорит американец, привычным движением откручивая металлический колпачок. - Поскольку это в самом деле наше первое соглашение и неизвестно, будет ли когда-то второе, я хотел бы вам угодить. Но вы должны понять меня: я не шеф фирмы, и мои права ограничены определенными рамками. Поэтому не требуйте от меня невозможного.
Он щедро наливает себе, не забывая на этот раз и Сандру. Потом подсовывает бутылку мне. Беру ее, но, прежде чем налить, говорю:
- Чтоб не требовать невозможного, надо знать ваши возможности.
- Могу увеличить скидку на пять процентов, если брать второй вариант.
- А как с первым?
- Максимум - тридцать процентов, как я вам уже сказал.
- Хорошо, - говорю я, - но позвольте мне подумать день или два.
- Ну что ж. Если день-два, подумайте, - кивает Томас. - Таких выгодных условий вам никто не предложит.
Напряжение спало. Мод успокоилась, Сандра что-то мурлычет в такт диско-мелодии, которая доносится снизу.
Почувствовав, что соглашение почти заключено, Томас также расслабляется. Алкоголь, до сих пор нейтрализованный силой воли, кажется, начинает действовать и на него. Он бросает на меня дружеский взгляд и говорит:
- Оружие - это самое выдающееся изобретение! Единственное лекарство против человеческой глупости. Мы должны быть благодарны глупости, уважаемый Каре. Если бы не она, кто бы покупал оружие?
