«Боже мой, Лиля, разве можно так напиваться! — подумала я, увидев себя в зеркале. — Тебе столько еще надо успеть узнать за этот вечер! Теперь понятно, почему ты не замечала, как строила глазки Константину».
Мягко говоря, я была не в форме. Теряю сноровку: если раньше выпить бутылочку вина без последствий не составляло никакого труда, то теперь это стало практически невозможно. То ли это связано с тем, что я веду здоровый образ жизни — никакого никотина и алкоголя, — то ли просто старею.
Я открыла кран холодной воды и умылась, мне надо было освежиться. Старательно нанесенный макияж уже не скрывал моих недостатков, а, наоборот, подчеркивал их, поэтому я решила провести остаток вечера без боевого раскраса, к тому же Николай так окосел, что большой перемены не заметит.
— Лиля, как там дела?
От неожиданности увидеть Дмитриева в женском туалете я чуть не подпрыгнула.
— Андрей, ты что здесь делаешь? Это же…
— Только не надо мне говорить, что мужчинам сюда вход воспрещен, и не надо взывать к моей совести. Мне необходимо знать, как идут дела. В зале я не могу к тебе подойти, а ваш темный уголок не видно.
— Андрюш, — ласково проговорила я, — не переживай, все в порядке. Я многое узнала, а могла разведать еще больше, если бы к нам не подсели друзья-товарищи Самойлова.
— Лиля, у тебя, правда, все в порядке? — заботливо поинтересовался Андрей. — Я очень переживаю.
— Все нормально, Андрей, никто ничего даже и не подозревает, правда, я сейчас чуть не получила от Надежды, ей показалось, что я строю глазки ее кавалеру, но мы прояснили ситуацию и обошлись без кровопролития.
— Ну, хорошо, если все хорошо. Я пошел в бар, а ты, Лиля, не пей больше. Договорились?
— Ладно, — в знак согласия кивнула я.
Андрей вышел из дамской комнаты, а я продолжала разглядывать себя в зеркале. Андрей прав, хватит пить. Я еще раз окинула себя критическим взглядом. Решив, что сейчас выгляжу гораздо лучше, чем пять минут назад, я вернулась к Самойлову и его гостям.
Николай пребывал в прекрасном расположении духа. Казалось, что его страх перед Константином прошел, а может, он просто выпил чуть больше, и море ему стало по колено.
— Лилечка, а я уже заволновался, что тебя долго нет, подумал, вдруг чем обидел мою дорогую гостью и она убежала. У Наденьки спрашиваю, где ты, а она мне букой отвечает, что ты девочка уже большая и в няньках не нуждаешься.
— Надежда совершенно права, ни к чему за мной следить.
— А мне кажется, наоборот, что за тобой глаз да глаз нужен, — зло произнесла Надя, сверкнув глазами. Сейчас она еще больше походила на львицу, готовую броситься в бой.
— Лиля, — улыбнулся Самойлов, — я тебя поздравляю, ты дала понять нашей Наденьке, что не одна она самая обаятельная и привлекательная в этом мире. Спасибо, Лиля, что спустила Надю с небес на землю. А то она думала, что все богатые мужчины просто обязаны лежать у ее ног и целовать землю, которой коснулась ее прекрасная ножка тридцать седьмого размера, хочу заметить, что это стандартный размер, так что, Надежда, не такая уж ты и необыкновенная.
Самойлов разошелся не на шутку, я испугалась, что Константин не выдержит и вступится за свою даму сердца, тогда Николаю несдобровать, все-таки Костя помощнее будет. Но мужчина моей мечты даже и не пошевелился, он молча продолжал слушать, как оскорбляют его женщину. Интересные у них с Надеждой отношения!
Самое удивительное, что Надя тоже сидела и ничего не собиралась предпринимать, как-то отстоять себя в подобной ситуации.
— Что же ты, Надька, — не унимался Самойлов. — Не успело остыть тело Матвея, как ты уже прыгнула в постель к другому? Конечно, после Матвея Костик из нас самый богатый, а если после Саликова по объему капитала следовал бы я, ты бы на меня переключилась?
— Николай, успокойся. — Я дотронулась рукой до креветки. Мое шестое чувство мне подсказывало, что этот цирк надо остановить прямо сейчас, иначе будет поздно.
— Я, Лиля, спокоен, просто мне не по себе, ведь еще недавно Надя кричала, что не позволит Матвею жениться на другой, что умрет без него, а получилось все наоборот.
— Остынь, Николай, — грозно проговорил Константин, видимо, тоже сообразив, что такие разговоры именинника до добра не доведут.
— Костя, наверное, нам пора, — тихо проговорила Надежда. — Я пойду зайду в туалет, жду тебя на выходе.
— Хорошо, — кивнул Константин, — я сейчас.
Надя встала из-за стола и медленно, слегка покачиваясь, пошла через зал.
Мне стало ее искренне жаль. Вернее, я испытывала к ней смешанные чувства. Не стоило Николаю так высказываться, но вместе с тем я ее ненавидела за то, что Матвей изменял с ней Ирине.
— Послушай, Николай, — заговорил Константин, — только из уважения к твоей гостье я не набил тебе морду. Ты не имел никакого права на подобное поведение, несмотря даже на то что у тебя сегодня день рождения. Это не твое дело, с кем спит Надежда. Ты меня понял?
Костя схватил Николая за грудки и стал трясти его, но быстро взял себя в руки.
— Прошу прощения, Лиля, за весь этот спектакль. — Константин поднес мою руку к своим губам и некоторое время не выпускал ее.
Мы обменялись многозначительными взглядами, и Константин побежал догонять Надежду.
— Что же это ты, Николай, всех гостей своих разогнал? — пожурила я его.
— Да ну их к черту, этих гостей, — отмахнулась моя креветка. — Я эту Надьку терпеть не могу. Она меня раздражает. Бегает вокруг богатых мужиков, хвостом крутит, клянется в вечной любви, но стоит ей узнать, что у одного денег на рубль больше, чем у другого, так любовь как ветром сдувает в одночасье. Я, Лиля, если честно, вообще не уважаю женщин, хотя мне очень даже нравится, когда около меня много красивых…
Самойлов был пьян, и я с трудом разбирала, что он говорит, язык его, превратившись в вату, отказывался слушаться хозяина. Также сложно было понять, и о чем он говорит.
— Понимаешь, Лиля, чем женщина красивее, тем большего она требует от мужчины, причем его любовь ей нужна меньше всего, главное, побольше денег. Если у мужика нет миллиона, то он для такой женщины — пустое место. Надька, когда к нам пришла, была простой девчушкой-хохотушкой. Она не знала, что красива, возможно, дома перед зеркалом наедине с собой она понимала, что не уродлива, но не представляла или не отдавала себе отчета в том, какое волшебное действие она производит на мужчин. Она была рыжей, — тепло улыбнулся Самойлов, — и фамилия у нее — Рыжова. Мы тогда над ней еще подтрунивали, говорили, что она знала, в какой семье надо родиться. А Надька не обижалась, смеялась вместе с нами. Вот скажи мне, Лилечка, как ты думаешь, сколько Надьке лет?
— Лет двадцать пять, — не задумываясь, ответила я.
— А вот и неправильно, — засмеялся Самойлов. — Надьке недавно исполнилось двадцать.
— Сколько?! — не поверила я.
— Именно, Лилечка, ты не ослышалась, двадцать, а выглядит она на все тридцать.
— Ну, допустим, не на тридцать, — вступилась я за нее. — Но на двадцать пять вполне тянет.
— Вот и я про то же, разве это нормально, когда девчонке еще в куклы играть положено, а она уже богатых мужиков разводит.
Насчет кукол Самойлов, конечно, загнул, но в остальном в его словах есть доля правды. Я старше Нади почти на десять лет, но мне кажется, что этой девочке есть чему меня научить, а это уже не совсем нормально.
— Понимаешь, пока Надька не стала встречаться с Матвеем, она была хорошей девочкой. Этот козел ее испортил. Все знали, что он встречается с другой, что он уже без пяти минут женат, но этот гад продолжал девчонке пудрить мозги. Ты бы видела, что с ней было, когда она узнала, что через неделю Саликов женится. Он перестал обращать на Надьку внимание, все ходил и хвалился своей будущей женой, говорил, что лучше его Ирки нет никого в целом свете. Я не спорю, может, его несостоявшаяся супруга действительно замечательная девушка, против нее я ничего не имею, но…
Самойлов взял наполовину выпитую бутылку водки и налил себе стопочку. Проглотив ее залпом, Самойлов продолжил свой увлекательный рассказ:
— Сначала Надька была простым крупье, а потом, спутавшись с Матвеем, успешно стала продвигаться по карьерной лестнице, да это и не удивительно: Саликов, как администратор, мог Надьке поспособствовать в продвижении по службе. Рыжову Наденьку сделали старшим крупье, она перешла на обслуживание VIP-клиентов. Быстро училась, схватывала все на лету и буквально за несколько месяцев из милой девочки превратилась в настоящую стерву.
— А Константин?
— А что Константин? — не понял Самойлов. — Куприянов один из постоянных клиентов нашего «Русского двора».
— А разве крупье имеет право встречаться с клиентами?
— Нет, конечно, но Надька с ним и не встречалась, она была любовницей Матвея.
