— Сами увидите. Когда я отдам вам эту пакость. Только Федька ничего плохого не хотел, вы мне верите?
— Верю.
Мы пошли дальше. Признаться, я плохо знала этот район. Маленькие домишки, ужасно неприветливые и замкнутые. Наверное, такие же, как и их хозяева.
Наконец мы остановились перед каким-то заброшенным сараем.
— Вот, — кивнула Танька. — Это здесь. Не боитесь?
— Чего? — удивилась я, критически оглядывая развалюху.
— Пауков.
— Нет. У меня никогда не было арахнофобии.
Она наморщила лоб, пытаясь сделать вид, что ей понятен этот термин…
* * *
Заброшенный сарай, в котором мы оказались, был весь затянутым паутиной. Мне уже начало казаться, что она попала мне в нос и теперь там сидит паук, упорно продолжающий ее плести. Ощущение было не из приятных, ужасно хотелось чихнуть, но я сдерживалась, боясь потерять уважение маленькой и спокойной особы, решительно продвигающейся в самый темный угол.
— Если честно, мы хотели ее уничтожить, — сказала моя тезка, — но Федька испугался. Он вообще-то ужасно нерешительный.
Она запустила руку в глубь кучи какого-то мусора и пошарила там. На серьезном личике отразилось недоумение.
— Черт! — вырвалось у нее. Она залезла поглубже, потом наклонилась, присела на корточки и встала.
Лицо ее было растерянным.
— Что? — спросила я, предчувствуя недоброе.
— Ее там нет, — прошептала девочка. — И я совершенно не понимаю, куда она делась…
Да уж. Мне захотелось истерически расхохотаться. Надо же, какая незадача!
— Она там была! — отчаянно крикнула Танька. — Вы мне верите?
— Конечно.
— Послушайте, мы вас не обманывали!
От обиды Танька кусала губы, чтобы не расплакаться. Кажется, все так и было. Кто-то нас опередил. Кто-то узнал, где находится эта проклятая дискета, и поспешил сюда, чтобы успеть ее перехватить.
Танька стояла, прислонившись к стене, и в ее глазах было столько отчаяния, что мне захотелось погладить ее по голове и прижать к себе. Но, судя по всему, девчонка была похожа на меня. А я отродясь никому не позволяла жалеть меня.
— Успокойся, — сказала я. — Мы обязательно ее найдем. Только подумай, кто еще, кроме вас, с Федором знал про дискету?
— Никто, — пожала она плечами. — Только мы вдвоем.
— Хорошо. А когда вы говорили о дискете, кто-нибудь мог это подслушать?
Она задумалась. Думала она забавно. Шевелила губами и морщила лоб.
— Вроде нет, — недоуменно завершила она мыслительный процесс.
— Тогда я ни черта не понимаю! Кто мог забрести сюда, залезть в ваш тайник и вытащить эту гадость?
Я пыталась понять, почему мне все время кажется, что я что-то упустила. На какую деталь я не обратила внимания, пока мы шли сюда?
«Сосредоточься!» — приказала я себе.
Мы стояли возле тетки с чебуреками. Кормили собаку и разговаривали. В этот момент мне показалось, что за нами наблюдают. Так? Так. Но толстая тетка с ее праведным возмущением это ощущение рассеяла. Поэтому я даже не успела придать этому значения. То есть…
Я вылетела из сарая. Похититель должен быть еще близко. Он не мог опередить нас намного.
Танька вылетела за мной и удивленно смотрела на меня. Начинало темнеть, сумерки падали на землю с неумолимой быстротой, но мне показалось, что за углом скрылась фигура невысокого парня в бесформенных брюках.
Я побежала за ним. Улица была пустынной, мои шаги звучали гулко, и мне казалось, что я стучу каблуками, как взвод солдат на марше.
Вылетев на проспект, я остановилась, озираясь. Конечно, было бессмысленно надеяться на то, что я сумею обнаружить в толпе силуэт парня, показавшегося мне таким знакомым. На какой-то миг мне почудилось, что он мелькнул в отдалении, но…
Я вздохнула.
— Что случилось? Вы его видели? — услышала я за спиной голос Таньки.
— Нет, — покачала я головой. — Я его упустила…
Хотя я была готова поклясться, что видела. И там, возле чебуреков, я не обратила внимания на то, что он подслушивал наш разговор.
Просто его внешность была такой размытой и типичной, что на него было легко не обратить внимания.
* * *
— Какая незадача, — вздохнула Танька. — Значит, теперь они получат эти сведения, и тогда…
— Зачем они им теперь?
— Что? — не поняла меня Танька.
— Зачем кому-то теперь эти сведения? — повторила я. — Если там компромат на Халивина, ему весь этот джаз уже не повредит.
— Правда, — выдохнула Татьяна, прижав ладошку к щеке. До нее дошла вся кошмарная абсурдность ситуации, и она поникла.
— Господи, что же будет с Федькой? — простонала она. — Он этого не переживет…
Я не знала, что ей сказать. Конечно, у каждого из нас есть дежурный набор фраз, соответствующих тому или иному трагическому случаю. Но в реальности — что бы тебе ни говорили, ты все равно останешься при своем горе. И даже если личность Халивина была не такой уж симпатичной, на ум приходил летящий ангел, нарисованный покойным, и вместо злости появлялась жалость.
Ведь когда-то он рисовал ангелов…
Вернувшись во двор Халивина, я увидела все ту же милицейскую машину. Значит, времени прошло не так уж много. Я не могла отделаться от мыслей, связанных со странным похищением дискеты.
— Он не мог нас обогнать, — вслух размышляла я.
— Почему? — спросила Танька. — Вполне мог…
— Ну а откуда тогда он знал о тайнике? — спросила я.
— Может быть, он… — Девочка задумалась.
Действительно, концы с концами сходиться не желали. Вывод напрашивался только один — он уже следил за ними. Раньше. Тогда почему вторичное похищение состоялось только сегодня? Или ее похитили раньше, но сейчас продемонстрировали специальный спектакль для Тани Ивановой?
— Ох, какая же получилась дребедень! — вздохнула я. — Если нам удастся в этом разобраться, надо будет вытребовать медаль. За особые заслуги.
— Зачем она вам? — серьезно отнеслась к моему желанию Таня.
— Буду носить на шее, как собака. Повешу на атласную ленточку и стану гордиться.
Милиция все еще не появлялась из подъезда.
— Что они там делают? — уныло вопросила я небеса, устав от холода и ожидания.
— Работают, — передернула плечом Танька.
Я втянула голову в плечи и засунула руки поглубже в карманы. Холод был отвратителен. В нем было нечто неестественное.
— В мае должно быть тепло, — сумрачно сообщила я.
Наконец на пороге появились менты. Ужасно озабоченные и суровые, они поспешили к машине. Я начала нетерпеливо ожидать их отъезда, но они кого-то ждали. Негромко переговаривались между собой, посматривая в сторону подъезда.
— Ну вот, — проворчала я, когда из подъезда появился тот, кого они так ждали. — Только его мне и не хватало.
Потому что из подъезда вышел, гордо неся свое двухметровое тело, Андрюшка Мельников. Он оглядел двор и, несмотря на все мои попытки остаться незамеченной, посмотрел именно в мою сторону и удивленно вскинул брови.
Весь его вид говорил о том, что мое присутствие в «горячих точках» города начинает его напрягать. Он вздохнул и пошел прямо к нам.
— Он нас заметил? — испугалась Танька.
— Ну а как ты думаешь? — огрызнулась я. — Конечно. Чтобы Мельников меня не заметил. Он меня и в темноте настигнет своим взором.
Андрей стоял прямо над нами, и я подняла голову.
— Привет, Танечка, — сладким голосом, не обещающим ничего хорошего, проворковал он.
— Привет, Андрюшенька, — в том же тоне отозвалась я.
— Позвольте поинтересоваться, какими судьбами вас сюда занесло?
— Нелегкими, — призналась я с тяжелым вздохом. — Вот, сижу тут, мерзну.
— И что же заставляет тебя так делать?
— Знаешь, я умирала от желания тебя увидеть, — мило улыбнулась я. — И вот, узнав, что в этом доме произойдет убийство, я примчалась сюда. Или еще лучше — я так жаждала общения с тобой, что сама пробралась в эту квартиру и убила несчастного. Зная, что этот дом находится в вашем ведении.
— По-моему, все было немножко не так, — задумчиво произнес Мельников. — По-моему, ты просто дожидаешься момента, когда мы отсюда исчезнем, дабы включить свой неординарный ум в поиски убийцы. И теперь мне становится понятным, почему та малышка назвала мне ПТН… Ведь убит Халивин, лидер этой организации. Танечка, голубушка, мне сдается, что ты знаешь что-то ценное.
— Ах, Андрюшенька, — развела я руками, — вся проблема в том, что я ничего не знаю. Я пытаюсь узнать, но пока что полезные мысли в голову не поступают. То ли это связано с холодом, то ли я поглупела от общения с некоторыми индивидуумами — только не подумай, что я имею в виду тебя…
— Да я и не думаю, — махнул он рукой. И добавил уже серьезно: — Танька, надеюсь, я могу рассчитывать на твою помощь? Дело до смерти запутанное…
