– Вечно тебе на месте не сидится, – проворчал приятель, но отговаривать меня не стал, зная по опыту, что дело это неблагодарное.
Мельников ушел, а я вернулась обратно к кабинету, где при жизни трудился Проскурин. Внутрь заходить не торопилась. Решила послушать, что коллеги Антоши без свидетелей обсуждать станут. Подслушивать, ясное дело, некрасиво, но иной раз, подслушивая, можно много интересного узнать. И я, не обременяя себя угрызениями совести, прижалась ухом к двери.
Сначала мне был слышен только голос Михаила Алексеевича. Он делился с коллегами опытом организации похорон. Какая-то его дальняя родственница умерла буквально пару месяцев назад, и он докладывал, что почем нынче на рынке ритуальных услуг. Мужики слушали молча, не перебивая. Лишь один голос время от времени подавал реплики с просьбой повторить цену. Видно, конспектировал за рассказчиком, чтобы после подсчитать, какая сумма потребуется для того, чтобы устроить все чин по чину. Потом мужикам надоела скучная бухгалтерия. Я услышала, как кто-то, по голосу не из тех, кто участвовал в нашей беседе, спросил:
– Как думаете, кто Антошу прирезать мог?
– Кто ж его знает? Шпана какая-нибудь. Кошелек подрезать решили, да не рассчитали.
– Нет, карманники на такое не пошли бы. Ну, не вышло лопатник рубануть, так он, вор-то, просто сбежал бы из троллейбуса. Не удалось в этот раз, повезет в другом месте. Я думаю, Антошу намеренно в расход пустили.
– А за что? Для того чтобы жизни человека лишить, веская причина нужна. Насколько я знаю, наш Антоша ничем противозаконным не занимался. За что его убивать-то?
– Да мало ли поводов? Сейчас народ через одного все отмороженные. Может, нагрубил кому? Сами знаете, Проскурин иной раз таким мерзким мог быть.
– Брось ты, Иван. Разве за такое убивают? Я вот считаю, что Антоша все-таки с криминалом связался. И основания так считать у меня имеются. Вспомните, с полгода назад Каверзник наш на работу опоздал. Прискакал взъерошенный весь. А когда Лексеич его подколол насчет того, что, похоже, тот всю ночь в засаде просидел, он даже не огрызнулся. Мне еще тогда это странным показалось. А главное, что спустя короткое время у него деньги стали появляться. Когда на юбилей Веронике Степановне сбрасывались, я рядом с Антошей стоял. Ну, и случайно в кошелек его заглянул. Машинально получилось. Так у него там тысячные купюры целой стопкой лежали. Я аж присвистнул от удивления. А Антоша кошель захлопнул и оправдываться принялся. Не мои, мол, деньги. Сосед попросил компьютер ему присмотреть. Сам, мол, в этом ничего не смыслит, собираюсь после работы в магазин заехать. Тогда-то я поверил, а теперь думаю, не соседские это тыщи были, а Антошины. А за такие деньги немудрено и заточку в бок схлопотать.
– Я вот тоже кое-что вспомнил. Следовательша, что к нам заходила, про рестораны спрашивала. Сразу-то мне в голову не пришло, я и промолчал. А сейчас припоминаю. Мне однажды дочка говорила, что видела Проскурина в ресторане. Она администратором работает в «Старом Городе». Зарплата приличная, и кормят на убой. Повезло дочке с работой.
– Про дочку в другой раз расскажешь, – прервал рассказчика Михаил Алексеевич. – Давай про Антошу докладывай.
– А я что делаю? Пришла дочка домой и говорит: сегодня ваш Кляузник в ресторан заявился. Я отмахнулся. Говорю: Антоша и в ресторане? Перепутала ты, дочка. Что ему там делать? Она плечами пожала и заявляет: что, я Антошу вашего не знаю? Он это был.
– Пожалуй, перепутать она и вправду не могла. Настя ж в нашем НИИ года два проработала. И с Проскуриным не раз сталкивалась, – согласился Михаил Алексеевич. – А не сказала дочка твоя, что он там делал? Ужинать приходил или просто на разведку?
– Не помню я. Давно это было, да и неинтересно мне про Кляузника слушать, чем он там на досуге развлекается. Кажется, просто заходил, обстановку разведать.
Дальше разговор шел в том же русле. Я послушала еще какое-то время, потом решила, что ничего интересного мужики больше не вспомнят, и тихонько, на цыпочках удалилась. Выйдя из института, я поискала глазами машину. И только тогда вспомнила, что пропустила время очередного похода к приятелю Светки Вадику. Вот незадача! Мой автомобиль все еще находился под вынужденным арестом. И как прикажете за один вечер объехать четыре ресторана без собственных колес? Как же не вовремя вышел из строя мой автомобиль. Позвонить, что ли, Вадику, вдруг машина готова, и ее можно забирать? С Вадиком общаться не очень хочется, но что поделать – транспорт мне нужен позарез. Собравшись с духом, я набрала номер его телефона.
– Слушаю, – донеслось из трубки.
– Вадик, привет, это Таня Иванова, – начала я.
– Что хотела? – голос Вадика сразу изменился, сделавшись недовольным.
– Хотела узнать, что нового? Чем порадуешь? – проигнорировала я его недовольство.
– Тебя международные новости интересуют или местные? – съязвил он.
– Исключительно местные, – не поддалась я на провокацию. – Что с машиной?
– Работаем, – коротко отчитался Вадик. – Завтра к пяти подъезжай.
– Вадик, скажи честно, завтра когда-нибудь наступит? – раздраженно спросила я.
– В каком смысле? – сделав вид, что не понимает, переспросил он.
– В прямом! Фразу «завтра к пяти» я слышу на протяжении недели. В связи с этим у меня назрел актуальный вопрос: завтра когда-нибудь наступит, или мне для того, чтобы вызволить из плена свою собственность, придется ОМОН привлекать? – прокричала я в трубку.
– Чего ты нервничаешь? – невозмутимо произнес Вадик. – Я же не виноват, что у тебя вместо тачки развалюха. Да мои парни из кожи вон лезут, чтобы она по запчастям под их руками не развалилась, а ты вместо благодарности крик поднимаешь. Говорю же, осталось совсем немного, и рухлядь твоя вернется в строй. Терпения тебе, Иванова, не хватает. Ты бы на курсы медитации записалась, что ли. Глядишь, поможет.
– Спасибо за совет. Позволь дать встречный: поищи среди своих многочисленных клиентов хорошего хирурга. Если до завтрашнего вечера машина не будет сделана, хирург тебе ой как пригодится, – пригрозила я, отключаясь.
Итак, машины мне сегодня не видать. Придется вызывать такси. Только сначала нужно выбрать, в какой из ресторанов ехать в первую очередь. Коллега Проскурина упоминал о «Старом Городе». В этом ресторане видели Проскурина. Я вынула блокнот, в который переписала названия ресторанов, на рекламных проспектах которых Проскурин сделал пометки. Ага, «Старый Город» как раз входит в их число. Вот и прекрасно. Тем более что я знаю имя администратора. Поеду пообщаюсь с Настей. Выясню, за какой надобностью Проскурин к ним наведывался.
В «Старом Городе», несмотря на ранний час, посетителей было немало. Официанты в аккуратной форменной одежде бело-коричневых тонов проворно сновали между столиками. У стойки администратора, вопреки моим ожиданиям, расположился солидного вида дядечка. Он внимательно просматривал какие-то записи и беспрерывно поднимал трубку стационарного телефона. По всей видимости, желающих воспользоваться сервисом ресторана было хоть отбавляй. Я подошла к нему поближе и стала терпеливо ждать, когда он освободится. Увидев, что я его дожидаюсь, дядечка улыбнулся и сделал характерный жест, обозначающий, что меня заметили. Прикрыв трубку рукой, он вполголоса произнес:
– Через минуту я весь ваш.
Минута так минута. Пока дядечка выслушивал собеседника на другом конце провода, я осмотрелась. Ресторан был большой. Два зала, практически равных по размеру. Специальный знак на стене сообщал, что курение в данном заведении разрешено только в строго отведенном месте. Интерьер того зала, в котором в настоящий момент находилась я, был довольно миленький. Стройные ряды столиков. Уютные диванчики. Салфеточки на столах все тех же бело-коричневых тонов. Стильные модульные постеры на стенах, изображающие городские пейзажи. Одним словом, «Старый Город» мне понравился.
– Чем могу служить? – услышала я за спиной.
Обернувшись, я встретилась глазами с вопрошающим взглядом дядечки-администратора.
– Здравствуйте, – поздоровалась я. – Скажите, Настя-администратор сегодня работает?
– Сожалею, но у Анастасии сегодня выходной. Быть может, я могу быть вам полезен? Вы хотели столик заказать или планируете мероприятие? – услужливо склонив голову, поинтересовался дядечка.
– От столика не откажусь, – неожиданно для самой себя согласилась я. – Только главная цель моего визита не ужин при свечах. Мне нужна информация об одном человеке. Возможно, он ваш постоянный клиент.
– Прошу прощения, но мы не предоставляем информацию о своих клиентах. Охрана частной жизни, сами понимаете, – виновато улыбнулся дядечка. – А вот столик организовать, пожалуйста. В каком месте зала предпочитаете расположиться?
– У стены. Лицом к двери. И желательно, чтобы окно присутствовало. Вот тот дальний столик вполне подойдет, – махнув рукой в выбранном направлении, произнесла я. – А по поводу охраны частной жизни подумайте. Я буду вам очень признательна.
