Или это мог быть агент органов, внедренный в братву? Маловероятно, но возможно.
Также убийцей мог оказаться агент какой-то иной преступной группировки, которая заварила всю эту кашу и аккуратно убрала Рифмача.
И еще одно обстоятельство вызывало у меня определенную настороженность — появление среди штурмовавших Рената Касимова.
В качестве гипотезы я выдвинула предположение, что Рифмач ждал именно Касимова.
Тот мог проникнуть внутрь и, используя суету, которая возникла в связи с «эвакуацией», как выразился Рифмач — тонна с лишним героина — это ведь не шутка! — пронес оружие в помещение и убрал Фомичева, а заодно и Кента. А потом Касимов смешался с прибывшими оперативниками и заявил, что его направил сюда Раменский, дабы выяснить, все ли в порядке с сотрудницей «рыбного короля», которую захватили злобные бандиты.
И, наконец, самым неприятным вариантом был такой: Раменский с блеском провел свою игру, подставив меня, спровоцировав Рифмача и оповестив милицию. Наверное, его бы устроило, если бы мой труп присоединился к павшим на поле брани людям Фомичева.
Прими я этот вариант как наиболее вероятный — и мне пришлось бы как-то постоять за себя. Например, сказать Раменскому все, что я думаю о таком способе обделывать свои проблемы и…
И что? Что дальше-то?
Ведь, Женя, у тебя нет никаких доказательств, кроме подозрений. Пусть они кажутся тебе вполне обоснованными, но со стороны могут произвести впечатление маниакальной идеи.
И потом, ведь Раменский лежит в постели с пулевым ранением. Я настояла на том, чтобы Андрей Васильевич показал мне рану.
Наверно, босс подумал, что я пекусь о его здоровье. На самом же деле я хотела убедиться, что рана на его плече действительно представляет собой след от пули. И я в этом убедилась.
Рана была настоящей, как и пуля, которая чуть не оборвала жизнь «рыбного короля». Выходит, что или Рифмач отдал своим людям приказание «доработать» Раменского, или за Андрея Васильевича принялся кто-то еще.
Особый интерес вызывало совпадение покушения на босса с моим пребыванием у Рифмача.
Случайный ли это факт?
Или кто-то хотел меня намеренно удалить подальше от Раменского, чтобы расправиться с жертвой без лишних помех в виде моей персоны?
Вопросов было больше, чем ответов, и я не была уверена, что правильно их формулирую. А ведь верно поставленный вопрос — уже половина ответа.
Конечно, я могла бы напрямую спросить Раменского: «Это ты меня использовал?» или хотя бы осторожно высказать ему свои подозрения.
Но босс выглядел настолько бледно — и после ранения, и после перманентных ссор с супругой, что не производил впечатления человека, который склонен к серьезному разговору и тем более к таким серьезным поступкам, которые я ему приписывала.
И я решила разобраться во всем сама. Поскольку Раменский валялся дома, «зализывая» полученную рану, и поклялся мне не выходить наружу, я оказалась как бы в вынужденном отпуске, кстати сказать, оплачиваемом.
Теперь центром моего внимания стал Ренат Касимов. Я поставила себе целью проследить за его перемещениями и по возможности установить контакты ближайшего доверенного лица моего босса.
* * *
Следующий день начался с сюрприза. Газеты сообщили о загадочном убийстве некоего Карташова, который был найден мертвым у себя дома.
Покойный был в свое время довольно известным человеком в спортивных кругах и даже получал на международных соревнованиях различные призы.
А соревнования-то эти были по стрельбе. Потом, в результате каких-то неурядиц, Карташов вынужден был оставить спорт и последние годы жил довольно бедно. Лишь в последнее время, по словам его соседей, у бывшего спортсмена невесть откуда завелись деньги, и он хвастался, что скоро купит себе автомобиль.
Однако этой мечте не суждено было сбыться — Карташова застрелили из пистолета «ТТ» двумя выстрелами в упор. Соседи не слышали звук выстрелов, так как оружие было снабжено глушителем.
По логике вещей выходило, что Карташов хорошо знал человека, который стрелял, и не предполагал с его стороны такого поведения по отношению к себе, — об этом свидетельствовала откупоренная бутылка вина на столе и два стакана, с одного из которых неизвестным были тщательно стерты отпечатки пальцев.
«Кому выгодна смерть бывшего снайпера?» — пестрели заголовками подвалы уголовной хроники местных газет. — «Работал ли Карташов на мафию?»
«И не был ли спортсмен причастен к покушению на Раменского?» — добавила бы я.
В таком случае его смерть была вполне закономерной — исполнителей убийства очень часто «убирают» самих, чтобы скрыть концы в воду.
Но ведь Раменский был жив!
Что же выходит? Стрелявший попадает в босса, тот падает, Карташов убегает в полной уверенности, что он свое дело сделал, и докладывает об этом заказчику. Тот вместо благодарности убивает самого Карташова, поверив ему на слово, — ведь снайпер же не может сделать контрольный выстрел в голову, как рядовой киллер.
Ан нет, и на этот раз не прошло. То ли мой шеф заговоренный, то ли его просто хотят попугать. Может быть, действительно нет никакого «заговора»? Или все на самом деле так серьезно и Раменского рано или поздно обязательно «достанут», несмотря ни на что?
В общем, утро оказалось не мудренее вечера, а наоборот. Новые факты ничего не прояснили, лишь подкинули еще вереницу вопросов.
* * *
Накануне вечером я позвонила своему хорошему знакомому по прозвищу Золотая Рыбка и сказала, что хочу купить автомобиль. Можно подержанную иномарку, главное — чтобы была на ходу и не очень дорогой.
— Есть двухдверный «Опель», «Фольксваген» — жук, — мгновенно предложил мне Виктор. — Если платишь налом, то можно хоть завтра.
— Только пораньше, — попросила я. — Я накину еще деньжат, если все документы будут готовы к семи утра.
— Ого! — присвистнул Виктор. — Вот бабы дают! Целый год, небось, собиралась, а тут вынь тебе и положь! На блюдечке подай!
— Вот именно, на блюдечке, — строго сказала я. — По-моему, это твоя работа. И если хочешь слупить деньгу, то изволь, милый друг, к семи утра подогнать автомобиль к моему подъезду.
— Да ради Бога! — хохотнул Виктор. — Хоть к шести тридцати.
— Тогда тебе придется ждать полчаса, — так же серьезно сказала я.
Виктор не подвел.
Для этого человека пословица «время — деньги» действовала на сто процентов. Он умел превращать неумолимое, но столь же неуловимое время в звонкую монету и делал это с мастерством виртуоза.
Все люди делились для него на две категории. Те, кто сам выращивает картошку, и те, которые покупают картошку за деньги.
Первые для Виктора практически не существовали. Вторых он обслуживал.
Под «картошкой» могло пониматься все, что угодно, — обмен, покупка или продажа квартиры, приобретение автомашины, как в моем случае; не брезговал он и мелочами вроде нахождения среди разбросанных по всему городу супермаркетов бутылочки соуса «Мариво», причем именно бельгийского производства, а никак не французского лицензионного, который вдруг понадобился среди дня какой-нибудь даме для приготовления салата.
На Виктора наверняка работали десятки людей, сам бы он просто разорвался на части.
Уж и не знаю, сколько он платил своим работникам. Как не знаю числа его клиентов, всей сферы его деятельности и того, откуда он берет нужных людей, которые помогают Виктору выполнять заказы — ведь наверняка у Золотой Рыбки есть свои люди в различных ведомствах.
Я никогда не вникала в то, как ему удавалось быстро и четко выполнять любые желания своих клиентов. Мне хватало того, что я четко знала: заказ будет исполнен в кратчайшие сроки.
Ровно в семь утра под моим окном раздался призывный гудок. Жук — «Фольксваген», воистину народный автомобиль, поджидал меня у подъезда.
За рулем машинки сидел широко улыбающийся Виктор. Он распахнул дверцу и царским жестом указал мне на сиденье рядом с собой:
— Прошу!
Я уселась, стараясь не удариться головой о потолок: габариты «жука» все же достаточно миниатюрны и вполне соответствовали бы цене, если бы не надбавка за скорость сделки. Когда мы рассчитались с Виктором, он дважды перехватил пачку купюр резинкой, спрятал ее в карман куртки и вручил мне бумаги на автомобиль.
Тут было все, что полагается, мне оставалось только поставить в нужных местах свою подпись. Быстрота обошлась мне в треть цены автомобиля, но я знала, на что иду, и была вполне удовлетворена.
— Хочешь в Турцию за триста тридцать баксов? — напоследок поинтересовался Виктор.
— Да у нас тут за углом за двести восемьдесят предлагают, — ответила я.
— Нет, ты не поняла, — быстро заговорил Золотая Рыбка. — В эту сумму входит стоимость авиабилета и полупансион. А отель, между прочим, четырехзвездочный. Вылет завтра вечером.
