Выйдя из воды, Иванов принял душ, насухо растерся полотенцем, натянул костюм, поднялся по витой лесенке на смотровую площадку. Оперся о перила, разглядывая разноцветное, серо-сине-зеленое море. Поднявшееся сзади солнце приятно согревало затылок. Вглядываясь в колеблющуюся, зыбкую морскую плоскость, подумал: хорошо бы это было не задание. А, скажем, отпуск. И он был бы здесь не с Шестопаловым, а, допустим, с Лилей и Геной. Несбыточная мечта! С его профессией попасть в такое место можно только по заданию. И одному.
Только он подумал об этом, как сзади кто-то кашлянул. Повернул голову. Рядом стоял… Ираклий.
Ираклий был примерно в таком же, как у него, спортивном костюме и наверняка тоже только что из бассейна – волосы были мокрыми. Встретившись с Ивановым взглядом, сказал с виноватой улыбкой:
– Боря, извини, но я… приехал. Я понимаю, ты будешь сердиться. Но клянусь, мой приезд ничему не помешает. Ничему.
Иванов, стараясь подавить внезапно вспыхнувшее раздражение, тихо сказал:
– Ты… давно здесь?
– Третий день. Считая сегодняшний. И… не волнуйся. Нас никто не слышит. И вообще, до нас никому нет дела.
Вдруг почувствовал: раздражение пропало. Осталась только благодарность. Пусть Ираклий не согласовал все это с ним. Он-то знает, зачем Ираклий это сделал. Ради него.
Ираклий опять заговорил:
– Понимаешь, Боря… Может, я действительно зря сюда приехал. И в чем-то тебя подведу. Но когда ты ушел от меня, в тот раз… Я ведь знаю, ты зря не придешь. Что-то еще нужно объяснять?
– Не нужно. – Иванов некоторое время рассматривал море, чтобы продумать все еще раз. – Ты как меня заметил? Случайно?
– Сейчас случайно. Но о том, что ты здесь, узнал еще вчера. Кроме того, я знаю, что ты – Баграт Элизбарович Чубиев.
– Откуда?
– Я все-таки из Тбилиси. И знаю, что у лобовика должна быть девушка. Не волнуйся, моя совесть перед Мананой чиста. Но девушку я завел в первый же день. Вчера ее подруга показала мне визитную карточку. С твоим домашним телефоном.
– Эту подругу зовут Рита?
– Совершенно верно. Рита.
– А твою девушку – Алиса?
– Юля. Но Алиса из их компании. Извини, вчера я был вынужден повести их в ресторан. Юлю, Риту и Алису. Девушкам хотелось потанцевать.
– Понятно. Прости за нескромный вопрос: откуда у тебя деньги?
На секунду их взгляды встретились. Иванов отлично знал: Ираклий, особенно в последние годы, став директором мясокомбината, не бедствует. Но при этом его никак нельзя назвать человеком с лишними деньгами. Конечно, двух зарплат, его и Мананы, на жизнь вполне хватает. И на то, чтобы регулярно посылать деньги родителям. В последние три года Ираклий стал откладывать деньги на машину. Но не более того.
Ираклий усмехнулся:
– В каком смысле понимать вопрос?
– Вопрос надо понимать в смысле самом обыденном. Для того чтобы приехать сюда и устроиться, нужна приличная сумма. Состояние твоих денежных дел я примерно знаю. Вот и все.
– Неужели я не нашел бы денег, чтобы приехать сюда и устроиться?
– Допустим. Но для остального? Для игры? Или для того, чтобы повести трех девушек в ресторан?
– Боря, хочешь, я тебе займу? Сколько тебе нужно? Десять тысяч? Двадцать? Тридцать? Впрочем, тридцати, наверное, у меня не наберется. Но тысчонок десять могу подкинуть. Честное слово. Причем без отдачи.
– Выиграл?
– Угадал. Причем в глупейшую игру. В секу. Я и не знал, что деньги могут доставаться так легко. На каждой сдаче сто рублей. Расплата наличными. Правда, играть заставляют почти все время. Передышки делаются только на обед и ужин. Зато теперь я могу заплатить за все. В том числе за ужин с тремя девушками.
Услышав, что за их спиной спускается после завтрака шумная компания, Ираклий замолчал. Как только смех и разговоры стихли, сказал:
– Учти, Боря, я все понимаю. И знаю, как все это делается. Деньги, которые я здесь выиграю, отдам государству – все до копейки. Если ты волнуешься за Манану и Дато, не волнуйся. За день до моего отъезда они уже жили в другой квартире. У знакомых, которые уехали в командировку.
– Как ты это объяснил Манане и Дато?
– Сказал, что задумал длительный ремонт. Правильно? Насколько я понял, я должен стать приманкой для вашего… «кавказца»? Что для этого нужно делать?
Иванов медлил. Вообще-то, если действовать правильно, приезд Ираклия мало что изменит. Надо только скрыть от остальных, что они с Ираклием знакомы.
– Вот что… Для всех здесь мы с тобой раньше друг друга не знали. Это обязательное условие. Запомнишь?
– Постараюсь.
– Второе: со мной приехал один человек. Некий Шестопалов Алексей Павлович.
– Я его видел. Ваш сотрудник?
– В том-то и дело, что нет. Он тоже ничего не должен знать.
– Не должен – не узнает.
– Но желательно, чтобы вы с ним познакомились. Естественно, без моего участия. Тогда мы могли бы встречаться ежедневно. Понял?
– Сегодня же с ним познакомлюсь. Вообще, кто он?
– Директор НИИ «Дорстрой». Настоящий лобовик. Ну и в какой-то степени помощник. Но тебя это не должно касаться.
– Не должно, значит, не коснется.
Сославшись на сонливость, Иванов оставил Шестопалова в холле и пошел на пляж. Здесь, раздевшись и устроившись на лежаке, сделал вид, что дремлет. Но конечно же он хорошо видел все, что происходит вокруг.
Примерно через час у лестницы, ведущей с террасы на пляж, появились Ираклий и Шестопалов. Отвернувшись, Иванов выждал минут пять, затем незаметно осмотрелся. Оба лежат поблизости. Отлично. Посмотрев в их сторону чуть позже, увидел: Шестопалов тасует колоду.
В карты Ираклий и Шестопалов играли до самого обеда. Перед обедом Иванов задремал по-настоящему, но его разбудил легкий кашель. Открыл глаза – рядом на корточках сидит Шестопалов:
– Баграт Элизбарович, видите человека за моей спиной? На лежаке, в синих плавках?
– Вижу. Кто это?
– Некто Кутателадзе, директор московского мясокомбината. Не против, если я вам его представлю?
– Совсем не против.
– Думаю, этот Кутателадзе нам не помешает. Человек он довольно милый. К тому же денежный.
– Что ж, давайте, если денежный.
По знаку Шестопалова Ираклий подсел ближе, и знакомство состоялось.
Следующие три дня Иванов, Ираклий и Шестопалов провели вместе. В основном их сутки разделялись на игру, начинавшуюся, как правило, к ночи, и на все остальное. То есть на отдых, сон и еду. Так уж сложилось, что немалую часть «остального» занимало посещение ресторана с Юлей, Алисой и Ритой.
Каждый, кто хотел бы узнать всю подноготную о Баграте Элизбаровиче, наверняка всю эту подноготную уже знал. Кроме того, по «Жемчугу» гуляло несколько визитных карточек Чубиева.
На четвертый день, с трудом открыв глаза в четверть второго, Иванов подумал: может быть, хватит? Задача, которую он себе поставил, выполнена.
Вскочив, принял душ. Оделся, подошел к двери, взялся за ручку – но почти тут же пришлось нагнуться. Поднял лежавший под дверью бумажный квадратик, развернул: «Уважаемый Б.Э.! Вас срочно просил позвонить в Москву Леонид Георгиевич».
Леонид Георгиевич… То есть Прохоров. Записка – сигнал сочинцев.
Спустившись в холл, зашел в будку междугородного телефона-автомата. Набрал номер Прохорова. Через секунду в трубке щелкнуло.
– Слушает Прохоров.
– Леня, это Борис. Я в Сочи. Что, какие-то новости?
– Еще минут двадцать, и я уехал бы во Внуково. Вчера позвонили из Гудауты. Кудюм там.
– Вот те на… И как он себя чувствует?
– Вроде в спокойном состоянии. Гудаутцы взяли у него паспорт, якобы для проверки. Так что деться ему некуда. Короче, у меня уже билет на самолет. Я вылетаю. Ну и… хотел бы увидеть тебя.
– Ты летишь до Адлера?
– До Адлера. Рейс десять пятьдесят два.
– Отлично. Давай так: в адлерском аэропорту тебя встретят. А я сяду в машину чуть позже. Скажем, у Гантиади.
Ираклию и Шестопалову Иванов объяснил, что срочно вылетает в Москву. Потом по телефону-автомату позвонил в Сочинское УВД и попросил дежурного выслать машину для встречи Прохорова. Предупредил: вместе с Прохоровым эта машина должна подождать его в Гантиади.
Через три часа он уже сидел рядом с Прохоровым в синей «Волге», направляясь в Гудауту.
В Гудауту они приехали около восьми часов вечера. Здраво рассудив, что разговор с Нижарадзе-Кудюмом лучше отложить до утра, остаток дня оба решили посвятить уточнению связанных с Кудюмом обстоятельств. Только выяснив их, можно было выработать тактику завтрашнего допроса.
Ожидавший их начальник Гудаутского отделения внутренних дел, моложавый майор, хоть и был готов к разговору, ничего нового о Кудюме сообщить не смог. По его сведениям, Кудюм, вернувшийся после отбытия наказания к семье в Гудауту, бывал здесь крайне редко. На все вопросы участкового всегда отвечал одно: ездил к родственникам. Родственники у него были в Тбилиси, Пицунде и Лазаревском. Но где в действительности бывал во время своих отлучек, пока не установлено. Выдвинутая было версия, что на «гастроли» он выезжает в Псковскую и Новгородскую области, в дальнейшем не подтвердилась. Что касается паспорта, Кудюм уверял всех в Гудаутском ОВД, от участкового до начальника отделения, что действительно потерял паспорт в поезде. То же самое он сказал и вчера, когда паспорт у него под видом проверки был изъят. Вообще же, по словам начальника ОВД, этим фактом, изъятием у него паспорта, Нижарадзе остался крайне недоволен. Он уверял, что ему опять якобы нужно ехать к родственникам, сначала в Тбилиси, потом в Пицунду.
