не делаете, а убивец моего возлюбленного на свободе гуляет.
Хотя что она в нем нашла? Покойный был не красавец, да и разница в возрасте у них больше десяти лет. Не богач, если учесть, что Юля не знала про темные делишки своего мужчины. Наверно, все-таки любила.
Выйдя из дома Юли, я взглянула на часы.
Так, до часа пик успеваю. Наконец-то можно встретиться с загадочной и таинственной Мариной Сергеевной Ковалевой.
* * *
И снова дом номер шесть на Лесном проезде. Кажется, скоро я его смогу найти с закрытыми глазами.
К Лене я не пойду, да ее, скорее всего, и дома сейчас нет. Но буду надеяться, что гражданка Ковалева меня хотя бы через порог пустит, чтобы побеседовать.
Марина жила на четвертом этаже. Я нажала на кнопку звонка. Внутри квартиры долго была тишина.
Когда я собралась позвонить второй раз, за дверью раздались шаги и женский голос спросил:
– Кто там?
– Здравствуйте. Мне нужна Марина Сергеевна.
– Кто вы?
– Я – частный детектив Татьяна Иванова. Хочу поговорить с вами о вашем соседе.
Слышимость в подъезде довольно хорошая, поэтому я не стала говорить слово «убийство». Да и хозяйка квартиры поймет, что к чему.
Дверь открылась. Я увидела женщину, закутанную в темно-серую шаль. Она выглядела старше своего возраста и была совершенно не похожа на свою сестру. Возможно, причиной тому был ее внешний вид: из-под шали виднелось темное платье, длинные черные волосы были заплетены в толстую косу. И лицо, какое-то совершенно безэмоциональное.
На первый взгляд в ней не было ничего такого страшного, но ее черные глаза смотрели так, будто хотели вывернуть тебя наизнанку. Нет, это не гипноз (а с ним мне сталкиваться приходилось), а просто, как говорят в народе, «тяжелый взгляд».
Да уж, Марина Сергеевна и вправду производила не слишком приятное впечатление, даже при всех ее достоинствах (наверняка они у нее есть, не может же человек состоять сплошь из недостатков).
– Можно войти? – вежливо спросила я.
Гадалка отошла от двери, впустив меня в тускло освещенную прихожую.
– Раздевайтесь и проходите в комнату, – сказала она чуть грубоватым голосом и исчезла.
Да, обстановочка у нее соответствующая. Как говорила Виктория, Марине приходится придерживаться определенного образа в своей профессии. Что ж, любой ее коллега, независимо от того, жулик он или нет, должен быть немного артистом – это неотъемлемая часть их ремесла.
Ковалева уже ждала меня в комнате. Она сидела за круглым, накрытым белой скатертью с бахромой столом, за которым, по-видимому, гадала клиентам.
Я подвинула стул и села напротив нее.
– Слушаю, – сказала Марина.
– Марина Сергеевна, я расследую обстоятельства смерти вашего соседа Владимира Сажина и хочу вам задать несколько вопросов.
– Моя сестра просила вас об этом?
Вот так сразу, с места в карьер. Впрочем, об этом догадаться несложно.
– Да. – Мне почему-то не захотелось врать, хотя это уже стало одной из моих профессиональных привычек.
– Она зря беспокоится. Все выяснится, и подозрения с меня снимут.
– Вы так уверены в этом?
– Конечно.
– Как тогда, в деле с той девчонкой?
«Вот кто меня за язык тянет, а? Или это атмосфера квартиры так действует? Хоть занавески на окне и были открыты (наверно, Марина их закрывает, когда приходят клиенты), в комнате сохранялось ощущение полумрака и какой-то таинственности. Е-мое, и это говорю я – юрист по образованию, частный детектив по профессии и реалист по жизни?»
Но вопреки моим опасениям гадалка ничуть не обиделась.
– Именно так, – спокойно сказала она.
– Значит, вы не хотите отвечать на вопросы?
– Отчего же? Спрашивайте.
– Вы хорошо знали вашего соседа Владимира Сажина?
– Нет.
– Но ведь он приходил к вам два раза, чтобы вы ему погадали.
– По-вашему, если видел человека два раза в жизни, то уже хорошо его знаешь?
«Логично, не поспоришь».
– Он к вам обращался только за услугами гадания?
– Да.
– У него не было к вам никаких претензий? Конфликтов не возникало?
– Нет.
«Да, Марина Сергеевна и впрямь не сильно большой любитель поболтать».
– А что вы можете о Владимире сказать как о человеке? Какое впечатление он производил?
Гадалка пожала плечами.
– Нейтральное. Спокойный, уверенный в себе человек. Немного суеверный.
Об этом же говорили Лозинцев и Юля.
– А он не говорил, чем занимается?
– Точно – нет.
– А неточно?
– Когда Владимир обращался ко мне, у него были очень важные дела. Он хотел знать исход этих дел.
– Не уточнял, что за дела?
– Нет. Но он очень интересовался антиквариатом.
– Вот как?
«О, а это уже интереснее».
– Видите подсвечники? – Марина показала рукой на тумбочку. Там и впрямь стояли два подсвечника, очень искусно сделанных и действительно похожих на антикварные. – Когда он приходил первый раз, он спрашивал, не старинные ли они. Я сказала, что нет. Он ответил, что если бы это было так, он бы их у меня купил.
– А вы не помните, каков был результат этих гаданий? Или хотя бы последнего?
– Нет, не помню. Видите ли, Татьяна, у меня есть и помимо Владимира клиенты. Порой их бывает много. Нужно обладать памятью робота, чтобы все помнить.
«Да, интересный человек эта Марина. Умная – это видно сразу. Хорошо поставленная речь, четкие ответы. И никакого эпатажа. С другой стороны – я же не ее клиентка и у нас чисто деловой разговор. Наверно, с посетителями Ковалева ведет себя совершенно иначе. И что мне понравилось, так это отсутствие навязывания своих услуг, всяких туманных пророчеств и прочей дребедени».
– А вы не могли бы мне погадать? – неожиданно спросила я. – Я заплачу вам.
– Не сомневаюсь, – ответила Марина. – Но что вы хотите знать?
– Например, узнаю ли я, кто убийца Сажина?
– Узнаете. Вам для этого и не
