В поле зрения попало лицо и медицинская шапочка, значит, это врач, его везут по коридору больницы. Выходит, парень все же доставил его? А, так это за деньги, думалось Маймурину, ему ведь обещаны неплохие бабки…
Но мысль уплыла, она вернулась к убийце – вот от чего не мог освободиться Маймурин. Вспомнил, как убегал, а негодяй с пистолетом шел за ним и стрелял, и стрелял… Кончились патроны. Киллер побежал… бросил скутер… скинул шлем, парик… оглянулся!
Маймурин приоткрыл рот и попытался сказать… У, совсем худо. Слова не выговариваются, но сказать нужно… нужно…
– Я… видел… – с трудом ворочал он языком.
Лицо в докторской шапочке склонилось к нему ближе:
– Что вы сказали?
– Я… видел… кто… стре… лял…
– Вы знаете этого человека?
– Я… уз… нал… е… го… Меня… уби…
– Кто? Вы слышите, кто он? Как его имя, фамилия?.. – Доктор придержал каталку, когда та остановилась, выпрямился, потрогал пульс на шее и озвучил приговор: – Можете не спешить.
– Ты уверен? – спросил второй доктор. – Давай…
– Не стоит, пульса нет. Посмотри, его изрешетили. В нем, как минимум, три-четыре пули, если не больше, крови потерял… наверное, вся вытекла. Бесполезно реанимировать, чудес не бывает. Теперь им займется патологоанатом.
В подобных случаях Парафинов лично выезжает на место преступления, так как дело касается дружественных лиц, которые требуют участия даже после смерти. Впрочем, ничего подобного не случалось за всю его практику! Творится нечто противоестественное: за неделю два убийства (самого Маймурина он пока не считал), значит, и два покушения. Что по сему поводу думать? Три пострадавших человека не состояли в тайной организации, не имели общего бизнеса, не…
– О… – вырвался из его горла стон.
– Что, товарищ полковник? – подскочил к нему опер.
– Болит, – коротко ответил Игорь Игоревич.
– Что болит, где?
– Душа.
– А, это пройдет, – слабо успокоил его коллега и друг Кирилл Андреев, похожий на косолапого мишку, с выпуклыми черными глазами. Он, начальник уголовного розыска, поднят по звонку, как выяснилось, не зря. – Душа нам не полагается, следовательно, то, чего нет, болеть не может. Иди, что-то покажем.
Он подвел его к криминалистке, сидевшей на раскладном стульчике у скутера. Парафинов вспомнил двух идиоток, примостивших задницы (тощую и толстую) на такие же стульчики у «Табакерки» и не запомнивших ни хрена! Игорь Игоревич второй раз чуть не застонал, но сдержался и спросил с безнадежной интонацией:
– Отпечатки есть?
– Представьте себе, – сказала Желобова, женщина молодая, значит, малоопытная, а в подобных делах опыт – ценная вещь. Правда, он не понимал, зачем бабы занимаются мужской работой. – Но я не уверена, что это отпечатки убийцы, они обнаружены на бачке, больше нигде нет.
– Поймаем – сравним, – буркнул Парафинов.
– Думаю, поймаем. Мне сон приснился, что убийцу поймаем, – хихикнула она. На ее заявление Парафинов фыркнул. Конечно, молодежь самоуверенная, нагловатая, зато и неудачи их не больно расстраивают – это плюс. – А знаете, почему киллер не уехал? Бензин вытек. Но посмотрите на спидометр.
– А что там? – и не подумал смотреть Парафинов.
– Километраж. Всего намотал убийца двадцать один кэмэ.
– Хочешь сказать…
– Скутер с нуля, – на этот раз сообщил Андреев. – Куплен на днях, о чем говорит весь его новенький вид. На скутере практически нет пыли, тем более застарелой, от времени спрессованной и пропитанной бензином.
– Гони оперов по салонам, не думаю, что скутеры покупают партиями, ко всему прочему сейчас в компьютеры вносят всю информацию о товаре, значит, и номера производителей. Продавцы должны помнить, кому продали.
– Это не все, – выпрямилась Желобова. – Гильзы, Игорь Игоревич.
– Что?.. Уже встречались подобные?
– Пока я предварительно скажу. При покушении на Саенко использовали тот же пистолет, как мне кажется.
– Ладно, выясняй точно.
Мимо пронесли труп охранника в мешке, эксперт остановился рядом с Парафиновым, закурил, но и он преподнес интересную деталь:
– Одним выстрелом завалил. Метко. Профессионально.
– Свидетели показали, здесь бой был местного значения, – сказал Андреев. – Палили по всем правилам войны.
– Стало быть, киллер у нас профессиональный, – начал подводить итог Парафинов, – валит с одного выстрела, но при этом он кинул скутер, выбросил шлем и парик.
– Полагаю, его профессионализм заканчивается там, где глаз упирается в мушку, – сострил Андреев. – Научился метко стрелять и думает, этого довольно. А вдруг это его первое дело?
– Интересно, куда делся Маймурин?
– Погнался за киллером. И пропал. Сторож говорит, Маймурин был в крови с головы до ног. Он видел, как шеф погнался за киллером.
Тем временем Парафинов огляделся, бормоча:
– Мама моя… Стройка в окружении многоэтажек, а только один звонок поступил, один!
– Два, – поправил его Андреев.
– Ну, да, два. Неужели больше никто не видел, что здесь творилось? Кирилл, скажи ребятам, чтоб обошли квартиры, окна которых выходят на стройку… – Он достал трубку, из которой лилась мелодия, и радостно сообщил: – Маймурин звонит! Алло? Я слушаю…
До звонка его лицо и без того было кислым, а тут на глазах оно окончательно помрачнело. Слушал Парафинов долго, наконец оторвал трубку от уха, отключил и развел руками:
– Главврач звонил с трубки Маймурина. Он всех обзванивает, чьи номера есть в памяти. Какой-то автолюбитель привез раненого в больницу, видимо, подобрал там, у проезжей части. По дороге в операционную Маймурин скончался от потери крови… В общем, ранения смертельные, непонятно, как он держался. Дырок насчитали семь штук…
– Ско-о-о-лько? – вылупился эксперт.
– Семь.
– С семью пулями в теле он еще бегал?!
– Ну, бегать никому не запретишь, – ухмыльнулся Андреев. – Ты просто не видел Маймурина, ему пуля – что слону дробина. Ну, ребята, мафия теперь нам покажет.
– С какого боку мафия к нам прописалась? – недоуменно подняла плечи Желобова.
– А ты не знаешь? – хохотнул Андреев. – Дочка Маймурина замужем за мафией. Не нашенской, нашенская – тьфу, наши так, мафиозики. А эти… эти заняли столицу нашего края, это силища, настоящая Коза Ностра. Куда б поехать отдохнуть на пару недель?
– И кого мочить будет Коза Ностра?
– Хрен их знает. Но убийцу быстрей нас найдут.
– Перестань болтать. – Парафинов ругнулся, сплюнул в сторону. – Не нравятся мне эти стрельбища. Теперь вот разбери, кто кого прикончил.
– А ведь мы могли взять киллера, если б вовремя выехали.
– Сворачиваемся, – мрачно отдал команду Парафинов.
Войдя в отделение, он подозвал дежурного, тот подошел. От всей души Игорь Игоревич врезал ему кулаком в челюсть. Молодой человек упал на стену, раскинув руки, и, кажется, не понимал, за что пострадал.
– Заявление об уходе пиши! – гаркнул Парафинов на ходу, идя в кабинет начальника отдела.
Андреев задержался, пригрозил дежурному:
– Стукнешь, как тебе Парафин челюсть свернул, утоплю в канализации.
Врачи спустились по лестнице, Асланбек встал с дивана им навстречу. Он ничего не спросил, а молча сверлил женщину в белом халате небольшими колкими глазами, его лицо со впалыми щеками не выражало чувств.
– Мы сделали укол, она скоро уснет, – сказала докторша. – Это стресс, обычный стресс. Ей сейчас нужен… хм… о покое только мечтать можно. Но, окружив ее заботой и вниманием, вы поможете пережить горе.
– А если повторится?.. – Он не договорил до конца, ибо слово есть зло, оно зачастую материализуется странным образом.
– Истерика? – закончила докторша, садясь в кресло у круглого столика. – Ну, во-первых, ваша жена будет долго спать. Не думаю, что после сна ее состояние ухудшится. Плакать она, конечно, будет, не мешайте ей, а от сильных эмоций желательно оберегать. Во-вторых, я напишу рецепт, это хорошее седативное средство… успокаивающее, нового поколения. Если не поможет, вызывайте «Скорую». У вашей жены есть аллергия на что-нибудь?
– Нет, она здорова, – ответил он.
Докторша написала размашистым почерком несколько слов и протянула листок Асланбеку:
– Вот. Не переживайте, удар она выдержала, теперь будет привыкать. До свидания.
Асланбек кивнул телохранителю, мол, проводи врачей, когда тот вернулся, осведомился:
– Отблагодарил?
– Не хотела брать, я в карман халата сунул.
– Собери моих людей.
Моих – значит, лиц особо приближенных, телохранитель кивнул и ушел, а его хозяин взлетел по лестнице на второй этаж. Перед спальней он замер, прислушался, после тихонько вошел. Бледная Эля казалась спящей, но, когда Асланбек приближался, а двигался он как кошка – неслышно, она распахнула глаза, в которых дрожали слезы.
– Ты не спишь? – произнес Асланбек, усаживаясь на кровать.
Эля взяла его руку и уткнулась лицом в ладонь, ему пришлось прилечь рядом.
