— А что будет с людьми, которые любят побаловаться с девочками? — спросил Молти, имея в виду себя.
— Наконец-то до вас начинает доходить, — одобрительно воскликнул Равен. — Мы соберем всех шлюх города в наших борделях! Всех до одной! И цены на них будем устанавливать мы. Кроме того, запретим шлюхам прикарманивать чаевые, установим для них твердый процент от выработки. Но эти деньги не будут выдаваться на руки, а вноситься на счет в банке. Из этих денег они будут оплачивать свои квартиры, одежду, выпивку и прочее. Если же кто-то из них решит выйти из дела, то будет вынужден выкупить свой пай, а цену буду назначать опять же я. — Равен мрачно усмехнулся.
Лефти понял все с полуслова.
— Значит, они никогда не получат ни цента!
— Именно! Я использую их деньги как оборотный капитал для расширения дела.
— Это вряд ли им может понравиться, босс. Шлюхи любят пощупать деньги.
Равен оскалил зубы в мерзкой гримасе.
— Шлюхи созданы для того, чтобы повиноваться сильной руке.
Троица обменялась взглядами.
— Значит, их придется серьезно колотить, босс? — спросил Маленький Джо.
— Вы никогда не бывали в Рено? — спросил Равен. — Нет? А я там работал некоторое время. Знаете, что там проделывают со строптивой шлюхой?.. Льют на живот скипидар. Одного внушения бывает достаточно, чтобы любая сделалась шелковой.
Наступила тишина. Трое переваривали информацию.
— Наверное, очень болезненно, — задумчиво сказал Лефти. — Не хотел бы я это испытать на своей шкуре.
Равен встал.
— Сейчас я иду в банк. Нужно взять немного наличных и прилично одеться. Не забывайте, мы теперь живем в «Сан-Луи» и являемся состоятельными людьми. После того, как устроимся, примемся за дело.
С улицы донеслись вопли мальчишек, продававших газеты. Равен подошел к окну, открыл его и прислушался.
— Ага, репортеры уже пронюхали, что убит Мендетта, — он повернулся к компаньонам. — Итак, пора браться за дело. Чем скорее мы все организуем, тем быстрее у нас будут деньги.
Равен вышел из комнаты. Троица бросилась к окну. На другой стороне улицы люди рвали газеты из рук продавца. Слышно было, как он выкрикивает:
— Мендетта и его жена убиты выстрелами из револьвера!!!
— Разве я не говорил, что Равен — парень что надо! — с гордостью сказал Молти.
12 часов 00 минут. 6 июля
Лу ворвался в кабинет Грентома, размахивая газетой.
— Они уже пронюхали! — сказал он. — Смотрите первую страницу!
Грентом взял газету, бросил взгляд на заголовок и недовольно поморщился.
— Быстро же они об этом пронюхали, — заметил Грентом.
Лу присел на краешек письменного стола.
— А жена Перминджера? — спросил он. — Правильно ли было послать ее к Кэрри?
Грентом холодно взглянул на Лу.
— А в чем дело?
— Представь себе, если ей удастся удрать, а мы не успеем заткнуть ей вовремя рот?
— А что надо было сделать? Убить?
Лу утвердительно кивнул.
— Так было бы спокойнее.
— Позволь все же о делах думать мне. Я хочу сохранить жизнь этой женщине. Она может еще ох как пригодиться. Не забывай, у нас теперь новый босс — Равен. И если по каким-то причинам он нам не понравится, всегда полезно держать человека, который поможет разделаться с ним…
Лу отвел глаза.
— Куда ты клонишь?
— Имея под рукой свидетеля, который может выступить в суде против Равена, мы всегда сможем держать негодяя за горло. Если он вздумает прижать нас или, упаси бог, отделаться, мы подсунем жену Перминджера копам, и всего делов.
— Вот как? А если она доложит копам, как ты насильно удерживал ее в борделе?
— Когда придет время выпустить ее на сцену, она станет совершенно ручной. Она будет говорить только то, что мы ей скажем.
— Сейчас ей приходится совсем не сладко, надо полагать? — Лу приподнял бровь.
— Да уж, Кэрри дело знает, — Грентом загасил сигарету. — Я велел обработать ее по полной программе.
— Но если об этом пронюхает Равен, это может ему не понравиться.
— Не пронюхает. На Кэрри я надеюсь, она меня хорошо знает. Да и, кроме нас троих, об этом никто не знает. Ну а если у тебя появится желание поделиться с кем-либо этими сведениями, я не дам за твою шкуру и цента. Надеюсь, ты меня понял?
Лу утвердительно кивнул.
— Можешь на меня положиться, я ничего не скажу.
Зазвенел телефон. Подняв трубку, Грентом услышал женский голос:
— С вами хочет говорить судья Геннисен.
— Соединяйте! — Грентом прикрыл микрофон ладонью и шепнул Лу: — Это струсивший Геннисен.
В голосе судьи явно прослушивались беспокойные нотки.
— Грентом, что случилось с Мендеттой? Он в самом деле убит?
— Совершенно верно. Его убили прошлой ночью.
— Кто это сделал?
— Хотелось бы самому знать, — Грентом подмигнул Лу.
— Что вы намерены предпринять? Кто возьмет бразды правления? Мне необходимо определить свою позицию.
— Вам совершенно незачем беспокоиться. Таоси все предусмотрел. Дела он передал мне. Он уже несколько месяцев назад позаботился об этом.
— Вам? — судья не скрывал удивления. — А вы потянете?
— Нет проблем! Дела в идеальном порядке.
Наступила продолжительная пауза. Наконец, судья осторожно поинтересовался:
— Как с оплатой счетов?
— Все в порядке. Мы вас очень ценим.
— Еще бы, — сухо заметил судья. — Что бы вы делали без меня? Мендетта переводил мой гонорар первого числа каждого месяца. Советую поступать так же.
— Так и будет. Первого числа каждого месяца деньги будут перечисляться на ваш счет.
— Тогда всего хорошего, Грентом. Тем не менее будьте настороже.
— Понятно, — Грентом положил трубку. — Подлец номер один, — сказал он, презрительно поджав губы. — Его не столько интересует смерть Мендетты, сколько опасения, что мы перестанем платить.
Лу улыбнулся.
— Не все имеют в кармане судью. Правда, обходится он нам недешево, но деньги отрабатывает.
Грентом вынул из ящика письменного стола записную книжку и, полистав ее, заметил:
— Это уж точно! В прошлом году он слушал дела семнадцати девушек. Двенадцать были оправданы, четырем сделано предупреждение и лишь одна оштрафована. Он сполна отрабатывает затраченные на него деньги.
Вновь резко зазвонил телефон.
— Да?.. Да, я у аппарата… Это вы, мистер Микельсфилд?.. Как поживаете?.. Да, он умер… Да, действительно жаль. Нет, вам не о чем беспокоиться. Мы и впредь будем с вами сотрудничать. Первого числа каждого месяца? Хорошо, мистер Микельсфилд, деньги будут перечисляться на ваш счет…
Он снова положил трубку.
— Как они любят наши деньги, — прокомментировал Лу.
Грентом утвердительно кивнул.
— Это уж точно! Районный прокурор интересовался, не повлияет ли смерть Мендетты на его доходы, — Грентом откинулся на спинку кресла. — И так будет продолжаться весь день.
— Ты собираешься что-нибудь изменить?
— А зачем? Равен уже просмотрел список. На первых порах он вряд ли что будет менять. Может быть, позже, когда крепче станет на ноги.
Когда Лу выходил из кабинета, вновь зазвонил телефон. Беря трубку, Грентом непроизвольно поморщился.
— С вами хочет говорить мистер Польсен, — проворковала секретарь.
— Соединяйте! — холодно ответил Грентом.
— Алло? Грентом?
— Это я. Я как раз собирался звонить вам, мистер Польсен… Понятно, по поводу этого печального события. Понимаю, что оно вас взволновало… Я тоже… Я занимаюсь всеми делами Мендетты. Да, он все оставил мне… Почему?.. Потому что полностью мне доверял.
— Идиот! — яростно кричал в трубку Польсен. — Да вы же ничего не понимаете в делах! Учтите, Грентом, мои деньги должны быть в сохранности! Вам что, мало клуба? Делами организации должен заниматься серьезный человек. Необходимо крепкое руководство. Все ваши девушки лентяйки. Мендетта умел с ними управляться, так как хорошо их знал. А что представляете собой вы?
Грентом злорадно улыбнулся.
— Спокойно, Польсен. Я же сказал, что взял дело в свои руки… На ваше мнение мне в высшей степени наплевать!
— Как вы смеете разговаривать в таком тоне со мной! — взорвался Польсен. — Это дело процветает лишь потому, что я финансирую всю организацию. И это дает мне право иметь решающий голос.
— Это дает вам право получать прибыль с вложенных денег, но не более того, — сухо ответил Грентом. — Хозяином в настоящий момент являюсь я!
— Вы забываетесь, Грентом! Одно лишь слово, сказанное в неком учреждении, может здорово испортить вам жизнь, Грентом!
Грентом издевательски расхохотался.
— Не зарывайтесь, Польсен! — насмешливо сказал он. — Что это за учреждение? Неужели вы думаете меня запугать? Не забывайте, я могу ударить значительно больней! Может быть, вы хотите, чтобы достоянием гласности стал тот факт, что половина ваших доходов поступает из борделей?
