— Какие-нибудь улики есть?
— Нет, ничего.
— Ладно, оставайтесь с миссис Гендерсон. Скажите ей, что я навещу ее завтра утром около одиннадцати.
Уходя, Мортлок заметил в прихожей, где преступник пытался убить Джойс, как у самой двери что-то блеснуло. Он подобрал металлическую пуговицу с изображением лисицы сунул ее в карман.
В Скотленд-Ярде инспектор доложил о нападении суперинтенданту. Тот с нескрываемым изумлением посмотрел на Мортлока.
— В котором часу это случилось?
— Около шести.
— Ну и ну! Кстати, почему сержант Бредли позвонил именно вам?
— Извините, я его не просил. И вообще в тот момент меня больше волновало совсем другое.
— Мортлок, повторяю, вам запрещено заниматься этим делом. За него отвечаю теперь я один!
— Разумеется.
— Что означает ваше «разумеется»?
— Ничего. Просто размышления вслух.
— Так держите свои мысли при себе.
Ричард вызвал коммутатор. Он хотел знать, почему позвонили именно Крису. Телефонистка ответила, что пыталась с ним связаться, но не застала на месте, поэтому сержант Бредли и обратился к инспектору Мортлоку.
— В будущем всех абонентов из Уотфорда соединяйте со мной, в мое отсутствие — с инспекторами Хэдденом и Стайлсом. И чтоб мне больше не пришлось это повторять!
Потрясения последних дней совершенно измотали Мортлока и морально и физически, а потому, несмотря на тревогу за Джойс, он спал в эту ночь хорошо. В воскресенье утром инспектор проснулся отдохнувшим и тщательно привел себя в порядок. Лишь бритье было для него истинным мучением. В половине десятого, когда Крис завязывал галстук, раздался стук в дверь. Это пришла Джанет. Мортлок тут же замкнулся в себе. Не то чтобы он стал испытывать к миссис Болтон такую же неприязнь, как к ее супругу, но опасался новых хитростей суперинтенданта.
— Доброе утро, Крис. Как вы себя чувствуете? Лицо, я вижу, крепко пострадало…
— Пустяки. Но чему я обязан…
— Я сказала Дику, что иду в церковь. Это, наверное, моя первая ложь за все время нашей супружеской жизни. А виноваты вы. Будь вы оба чуть-чуть потерпимее, посговорчивее, мне не пришлось бы приходить сюда тайком. И что за характеры!
— Садитесь, Джанет.
Она опустилась в чиппендейловское кресло — главное украшение маленькой гостиной инспектора.
— Крис, я здесь не для того, чтобы защищать Дика. Я не всегда разделяю его преклонение перед администрацией, но хочу знать, что вдруг встало между вами. Я поболтала немного с миссис Гендерсон — она очаровательна. И я уверена, что, если вы сумеете уговорить Джойс выйти за вас замуж, из нее получится прекрасная спутница жизни. Я надеялась, она поможет мне помирить вас с Диком. К сожалению, ничего не вышло. Так доверьтесь мне, Крис! Из-за чего вы повздорили с моим мужем? Прошу во имя нашей дружбы! Я не хочу ее терять, не попытавшись защитить.
Смущенный и растроганный Мортлок подумал, что Джанет — самая замечательная женщина из всех, кого, он встречал. Совсем в ином стиле, нежели Джойс, но, несомненно, столь же надежна, столь же преданна.
— Лучше мне не отвечать вам, Джанет.
— Почему?
— Потому что мы поссоримся.
— Это невозможно. Я считаю вас, Крис, человеком, не способным на подлость, и готова выслушать что угодно. Как и любой другой, вы можете ошибаться, но заведомо клеветать не станете точно. Так что вы имеете против Дика?
Поколебавшись, он рассказал все. В том числе и о причинах своей уверенности в сговоре между Болтоном и Дэвисом. Джанет слушала, слегка вытаращив глаза и приоткрыв рот.
— Дик — сообщник этого гангстера?! Но, Бог ты мой, почему?
— Может быть, получил взятку?
— Крис! Вы вправду считаете Дика продажным?
— Мне самому больно от этого, но теперь отпали последние колебания.
— Послушайте, я бы все-таки заметила…
— А вы никогда не обращали внимание на неожиданные денежные поступления?
— Ни разу! Мы едва сводим концы с концами, — голос Джанет неожиданно дрогнул. Она вспомнила о свалившемся на них как будто с неба наследстве ирландской тетки мужа, о существовании которой до той поры не подозревали. Не может быть… Ее смущение не ускользнуло от Криса.
— Вы что-то вспомнили, Джанет?
— Да… Не знаю… Крис, мне будет трудно простить вам эти сомнения, даже если они рассеятся. Но я уверена — вы ошибаетесь, вы наверняка ошибаетесь.
— А если все-таки?..
— Я не хочу даже думать об этом. По крайней мере сейчас. Это… это было бы ужасно.
Крис взял руки Джанет в свои.
— Вы понимаете теперь: мне нужно отомстить за Ларри Гендерсона, за эту женщину с ребенком и, может быть, даже за Ричарда, вот почему я так добиваюсь, чтобы Мелвина Дэвиса повесили.
Уходя, Джанет заметила пуговицу, подобранную Мортлоком накануне в доме миссис Гендерсон. Машинально она взяла ее и спросила:
— А как к вам попала пуговица от пальто Дика?
Вопрос настолько поразил Мортлока, что он отреагировал не сразу. Лишь когда Джанет уже переступала порог, Крис бросился следом, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Ошеломленная миссис Болтон пробормотала:
— Да что с вами, Крис?
— Погодите, Джанет, дайте мне успокоиться. Это так невероятно. И так ужасно…
Удивление молодой женщины сменилось беспокойством:
— Послушайте, Крис, скажите мне…
— Молю вас, Джанет, только не спешите с ответом… Подумайте хорошенько.
— Да о чем?
— Вы абсолютно уверены, что это пуговица Ричарда?
Она еще раз внимательно оглядела металлический кругляшок.
— Таких совпадений просто не бывает. Она из набора в шесть охотничьих пуговиц. Я сама купила его у антиквара на Флит-стрит для дорожного пальто Дика. Но скажите наконец…
— Знаете, где я нашел эту пуговицу?
— На работе, наверное?
— Нет, я нашел ее вчера в доме миссис Гендерсон.
Оба замолчали. Совпадение выглядело маловероятным, практически невозможным. Итак, втайне от жены и от Мортлока Болтон приходил к Джойс… Инспектор усмотрел здесь новое наглядное доказательство подозрений о сотрудничестве суперинтенданта с Дэвисом. А для Джанет стало ясно: Мортлок не лгал, сомневаясь в честности ее мужа.
У обоих мелькнула одна и та же мысль: а вдруг Ричард и человек в темных очках — одно и то же лицо? Но тогда убийство Ларри Гендерсона…
Внезапно постаревшая Джанет упала на стул и расплакалась. Крис неловко пытался утешить несчастную, но она ничего не хотела слушать.
— Воображаешь, будто ты счастливая, и вдруг все, все рушится. И ничего больше нет, пустота. Счастье, казавшееся таким прочным, исполненным доверия… И все это обернулось ложью, ложью, ложью…
Джанет с трудом выпрямилась.
— Я больше никогда не смогу смотреть на Дика прежними глазами… так, как всего несколько минут назад… Даже если он оправдается, и все объяснится. Я не прощу себе, что усомнилась в нем. Раз сомневаешься — значит, не так уж любишь. А если вы лишь напрасно разбередили мне душу, то лучше б вообще не родились на свет… по крайней мере для меня, Крис…
Ричард Болтон с трубкой в зубах читал газету. Жену он встретил шуткой:
— Ну, если ты все это время молилась в церкви, то стала просто ангелом во плоти!
Джанет с трудом заставила себя улыбнуться. Суперинтендант вновь погрузился в чтение, а жена наблюдала за его таким привычным для нее лицом. Да возможно ли так долго жить вместе, бок о бок, и оставаться чужими? Ричард знал вкусы, желания, пристрастия, привычки, каждую мелочь о прошлом жены и был посвящен во все ее надежды на их совместное будущее. Но он? А вдруг в иной обстановке каким-то людям открывается совсем другое его лицо, о котором Джанет никогда не подозревала?
— Дик…
— Да?
— Дик… я ночью видела настолько кошмарный сон… до сих пор не могу опомниться…
Он поднял глаза от газеты.
— Как, Джанет, ты? Такая уравновешенная женщина…
— Мне снилось, будто наследство, которые мы получили несколько лет назад…
— А, от тети Молли О'Рурк?
— …бессовестный обман.
— Не понимаю…
— В моем сне выходило так, будто ты сказал мне, что получил тысячу фунтов в наследство, а на самом деле заработал нечестным путем…
— Вот это да! Ну и сны тебе снятся! В общем, суперинтендант-грабитель, если я правильно понял? Тебе надо писать сценарии для кино, дорогая, это могло бы поправить наши дела.
Болтон рассмеялся, и настороженное ухо Джанет не уловило в его веселье ни тени фальши.
— Боюсь, поверенного в делах тетки почтенного Освальда Таккера, узнай он, что не менее почтенная миссис Болтон сомневается в его существовании, от удивления хватил бы удар.
Джанет вздохнула с облегчением. Если Дик назвал фамилию адвоката — значит, не опасается проверки, но тут же вспомнила о пуговице и опять встревожилась.
— Ты даже не рассказал мне, какое впечатление произвело твое новое пальто, а ведь вчера надел его впервые…
— Ну знаешь ли, в Скотленд-Ярде за модой не особенно следят. Единственный, кто мог бы мне что-либо сказать, это Мортлок, но при наших нынешних отношениях подобные замечания стали просто невозможны. Да, кстати… я должен повиниться перед тобой. Не хотелось бы тебя огорчать, да что поделаешь… Я посеял одну из твоих замечательных пуговиц. Прости, дорогая, мне и самому обидно… Надеюсь, ты не очень сердишься?
