Мойра поднялась с Салли на второй этаж и показала ей ее комнату. Салли спрашивала себя, чего ради ее пригласили в «Мирфилдс». Было очевидно, что Мойра не жаждет ее присутствия. Улыбка предназначалась Дэвиду Морею, а не Салли Фостер. Показав ей спальню, Мойра тут же удалилась.
Стоя перед зеркалом, Салли обнаружила, что ее буквально трясет от злости. Если бы она сейчас спустилась к чаю, все остальные тоже заметили бы это. Можно замаскировать гневный румянец кремом и пудрой, но как избавиться от яростного блеска в глазах? Впрочем, не стоит, наверное, — в общем-то это ей к лицу. Но как бы то ни было, нужно выглядеть обычной школьной подругой Мойры, пусть и отдалившейся от нее со временем. Если Мойра Херн не умеет себя вести, то Салли Фостер незачем ей подражать. Даже если Мойра положила глаз на Дэвида, никто не должен думать, что ей, Салли, это неприятно. Она вспомнила, что Уилфрида сюда тоже пригласили. Если опасения подтвердятся, всегда можно пококетничать с ним.
Прибыв из Ледлингтона на следующий день после полудня, инспектор полиции Эбботт закрылся в комнате с Люшесом Беллингдоном. После этого он опросил членов семьи и прислугу и только потом выразил желание повидать мисс Силвер.
Войдя в маленький кабинет, предоставленный в распоряжение инспектора, мисс Силвер приветствовала его и села в кресло без подлокотников, которые предпочитала всем прочим. Глядя па нее, Фрэнк подумал, что вот она — одна из немногих неподвижных точек на фоне стремительно меняющегося мира. Войны начинаются и заканчиваются, политические потрясения лавинами проносятся по земному шару, новые тирании занимают место монархий, но Мод Силвер остается все такой же, как при их первой встрече, — спокойной и разумной, с той же эдвардианской прической и старомодным обликом, на ней все те же украшенные бисером домашние туфли и золотой медальон, на котором выгравированы переплетенные инициалы ее родителей.
— Ну, мэм, — осведомился Фрэнк, залихватски приподняв бровь, — так кто же это сделал?
Мисс Силвер извлекла из сумки голубое детское одеяльце и взялась за спицы.
— Понятия не имею, — ответила она.
Эбботт расхохотался.
— Неужели? Вы меня удивляете! Выходит, мы с вами в одной лодке. Причем не только мы. Ни Ярд, ни полиция Ледлингтона тоже не имеют об этом понятия. А я-то надеялся, что вы уже приготовили для меня убийцу и даже ленточкой перевязали!
Мисс Силвер укоризненно посмотрела на него.
— Мой дорогой Фрэнк!
— Знаю — я веду себя легкомысленно, а легкомыслие плохо сочетается с убийством. Однако я вытерпел в значительных дозах не только инспектора Криспа — человек он деловой и знающий и прямо рвет и мечет, что мы обратились в Ярд, — но и нового ледлингтонского полицейского начальника, старшего инспектора по фамилии Меррет, в высшей степени достойного офицера и при этом величайшего зануду во всей южной Англии. Ладно, перейдем к делу. У вас есть что-нибудь для меня?
Мисс Силвер снисходительно улыбнулась.
— Думаю, кое-что есть. Ничего конкретного, так, один любопытный факт, который привлек мое внимание.
Она повторила рассказ Аннабел Скотт о табакерке и крупинках табака, найденных среди подушек Хьюберта Гэррета. Инспектор внимательно слушал.
— Напрашивается вывод, — сказал он, когда мисс Силвер умолкла, — что приступ астмы был вызван намеренно либо самим Гэрретом — что делает его соучастником заговора с целью похищения ожерелья, — либо кем-то другим из находящихся в доме, опять же с преступной целью. Это несколько сужает круг подозреваемых. Вы говорите, что Беллингдон продемонстрировал табакерку в последнее воскресенье перед убийством. Значит, табаком должны были воспользоваться в понедельник вечером, чтобы Гэррет не смог поехать в банк во вторник утром. Кто из ныне присутствующих в доме находился здесь в прошлое воскресенье, понедельник и вторник?
— Все, кроме мисс Фостер и мистера Морея.
— Делайте ставки, господа! Кто из них был заинтересован в том, чтобы в банк поехал не Хьюберт Гэррет, а Артур Хьюз? Дворецкий, кухарка, приходящие служанки, секретарь, привлекательная миссис Скотт, словоохотливая тетушка, немногословная дочка — кого из них выбираете?
— До понедельника здесь также находились мистер Клей Мастерсон и мистер Уилфрид Гонт, — сообщила мисс Силвер, продолжая вязать. — Они друзья миссис Херн. Мистер Мастерсон разъезжает по стране в поисках антиквариата — кажется, у него свой маленький бизнес. Мистер Гонт — художник. К тому же родственник мисс Полины Пейн и сейчас гостит здесь. Возможно, стоит навести справки об этих молодых людях.
— А как насчет Арнолда Брея? Вы оставили его на десерт, не так ли?
— Я как раз собиралась упомянуть о нем, но вижу, что в этом нет надобности.
— Вы правы. Он уже давно на примете у местной полиции. Брея никогда не арестовывали, но пару лет назад у него сняли отпечатки пальцев в связи с делом о шантаже.
Речь шла об анонимном письме типа «гони монету, или я все расскажу», и он попал под подозрение, но улик было недостаточно, и ему удалось выйти сухим из воды. Если бы Брей находился в доме, когда здесь произошла какая-нибудь грязная история, я бы заподозрил, что без него тут не обошлось, но убийство не по его части. Все, кто знает Арнолда, утверждают, что это мелкий мошенник, у которого аллергия на огнестрельное оружие.
Мисс Силвер кивнула.
— Примерно так мне описал его мистер Беллингдон.
— Конечно Арнолда не следует упускать из виду. Насыпать табак на подушки Гэррету — это с него станется. Послушаем, что он скажет по этому поводу. Кого еще вы подозреваете?
Несколько секунд мисс Силвер хранила молчание.
— То, что мистер Гонт — родственник мисс Пейн, мне кажется всего лишь совпадением, которое легко объяснить.
Миссис Херн знакома с мисс Салли Фостер, которая арендует квартиру в доме мисс Пейн. Она и Дэвид Морей — еще один квартирант покойной — приехали сюда на выходные. Дэвид Морей был приглашен, потому что мистер Беллингдон недавно купил его картину — портрет мисс Пейн, который ему очень понравился. Как видишь, все эти люди были связаны друг с другом еще до ограбления и убийства.
Дэвид Морей, кажется, раньше не встречал миссис Херн, но мисс Фостер и мистер Гонт хорошо ее знают, так что это даже и не назовешь совпадением. Я просто использовала это выражение, чтобы удобней было рассуждать вслух.
Эбботт с добродушной усмешкой посмотрел на нее.
— Вы, как всегда, необычайно щепетильны.
— Но есть обстоятельство, о котором тебе, по-моему, следует знать и которое касается миссис Херн, — продолжала мисс Силвер, не обращая внимания на его слова. — Она не родная, а приемная дочь мистера Беллингдона, причем ее удочерили без его ведома и согласия. Едва ли между ними существует сильная привязанность.
Мисс Силвер передала Эбботту рассказ Аннабел Скотт о браке Мойры и гибели Оливера Херна.
— Я подумала, что, может быть, стоит расспросить их друзей. Миссис Херн и ее муж могли как-то общаться с людьми, интересующимися состоянием мистера Беллингдона и такими ценностями, как ожерелье королевы. Я не предполагаю соучастия со стороны миссис Херн, но очевидно, что преступление было тщательно спланировано и едва ли могло осуществиться без помощи профессионала.
Один из мужчин, за которыми мисс Пейн наблюдала в галерее, не принимал непосредственного участия в ограблении и убийстве, но явно участвовал в организационной стороне предприятия.
Фрэнк кивнул.
— Возможно, это скупщик краденого. А его собеседник — несомненно убийца, причем как-то связанный с семьей Беллингдона. Давайте суммируем то, что нам о нем известно. Он опасался быть узнанным — его могли узнать Хьюберт Гэррет и Артур Хьюз. Следовательно, кто бы из них ни поехал за ожерельем, ему нельзя было остаться в живых. По какой-то причине преступник не хотел убивать Хьюберта Гэррета — или, скажем, предпочитал застрелить Артура Хьюза. Отсюда — табак на подушках Гэррета. Так или иначе, убийца шел на страшный риск и должен был обладать достаточно веским мотивом, чтобы решиться на это. Говорят, что ожерелье стоит тридцать тысяч фунтов, но его, видимо, продадут по частям, тогда он получит не больше пяти тысяч.
— Людей убивали и ради меньших денег, Фрэнк.
— Разумеется. Но…
Мисс Силвер прервала его, подняв руку.
— Ты делаешь вывод, что приступ астмы у Хьюберта Гэррета вызвали с той целью, чтобы его место занял Артур Хьюз. Но после разговора с миссис Скотт меня не оставляет мысль, что более вероятной могла быть другая замена.
Артур Хьюз был очень молод и не так уж долго успел прослужить у мистера Беллингдона, хотя и поддерживал знакомство с его семьей еще до поступления в колледж. Мистер Беллингдон собирался уволить Хьюза — ему не нравилось его чрезмерное внимание к миссис Херн. Как, по-твоему, при таких обстоятельствах можно было предполагать, что в случае болезни мистера Гэррета доставку ожерелья непременно поручат Артуру Хьюзу?
