– Кто он? Что ему нужно?
– Кто он – я не знаю… Но он хочет, – Иван с трудом выдыхал каждое слово, как будто толкал в гору нагруженные вагонетки, – он хочет, чтобы я тебе все рассказал…
– Все рассказал? – переспросила Инга, и вдруг в ее глазах проступило новое, незнакомое выражение. – Все рассказал? Так расскажи! Слышишь – рассказывай!
Иван скосил глаза на таймер.
05.43.
05.42.
05.41.
Он сглотнул, повернулся к Инге. Она смотрела на него неотрывно и не собиралась убегать, хотя знала, что бомба может взорваться в любую минуту.
И в это время рядом с ней появился какой-то высокий, слегка сутулый мужчина с рыжеватой шевелюрой и оттопыренными ушами. Не глядя на Ингу, он направился прямиком к машине Ивана.
– Стой! – попыталась остановить его Инга. – Не подходи!
Мужчина недоуменно взглянул на нее, но не остановился. Подошел к синему «Ниссану» и заглянул с водительской стороны.
– Иван, Шинкарев, – проговорил он, – так ты здесь? А шеф тебя давно разыскивает.
– Володя, не подходи! – сдавленным голосом ответил ему Иван. – Уходи отсюда!
– Что значит – уходи? Там весь отдел на ушах стоит, а ты тут сидишь и в ус не дуешь.
– Я сказал – уходи, – повторил Иван.
– Что значит?..
Тут сослуживец Ивана увидел коробку с мигающими цифрами и попятился:
– Ох, мать честная! У тебя там бомба!
– Я же тебе сказал – уходи, – простонал Иван.
– Я сейчас, меня уже нет…
Полицейский попятился, затем развернулся и припустил прочь из гаража. Иван сидел, вжавшись в спинку сиденья, и не сводил глаз с мигающего табло.
03.45.
03.44.
03.43.
– Ты говорил, что все мне расскажешь, – напомнила Инга. – Давай же, рассказывай! У тебя осталось совсем мало времени. У нас осталось совсем мало времени.
Иван с трудом отвел взгляд от табло, повернулся к ней. В его глазах были страх и черная тоска. Он громко сглотнул и хотел заговорить, но за спиной Инги уже слышался топот множества ног. Гараж наполнился людьми. Здесь были полицейские в форме, полицейские в штатском и двое медиков в белых халатах. В задних рядах виднелся человек начальственного вида.
– Держись, Иван! – выкрикнул коренастый бритоголовый парень. – Мы тебя вытащим! Володька сказал, что у тебя в машине бомба. Но ты не того, не раскисай!..
Тут он заметил Ингу, схватил ее за плечи и потащил в сторону:
– Девушка, а вы что здесь делаете? Здесь нельзя находиться, опасная зона!
– Да меня Иван сам вызвал, – попыталась объяснить Инга, но парень ее не слушал. Он подтолкнул ее к медикам и распорядился:
– Дайте ей, что ли, какое-то успокоительное, у девушки шок.
– Да не надо мне никакого успокоительного, лучше послушайте меня! Послушайте!
Но Ингу по-прежнему никто не слушал. Один медик вцепился в ее руку и считал пульс, другой капал в пластиковый стаканчик какую-то дрянь.
Бритоголовый парень уже подбежал к машине Ивана, заглянул в нее и затараторил:
– Держись, Вань! Сейчас мы с этой бомбой разберемся. Я ведь в Чечне служил, с такими взрывными устройствами имел дело… Это самоделка, я с ней враз разберусь…
– Николай, отвали, – мертвым голосом отозвался Иван. – Это не Чечня. Ты видишь, что всего полторы минуты осталось? Скоро рванет! Ничего ты не успеешь сделать! Лучше уведи всех отсюда, чтобы лишних жертв не было!
– Да погоди ты панику пороть, – перебил его Николай, – дай посмотреть. Надо же, сколько там проводов намотано. Ясное дело – самоделка…
– Уходи!..
– Да подожди ты. – Николай прижался лицом к стеклу. – Постой-ка, если перерезать вон тот провод – видишь, вон тот, красный? У тебя есть чем его перерезать?
– Николай, не лезь не в свое дело!
– Я на тебя не обижаюсь, у тебя шок. Так есть чем перерезать?
Иван покосился на коллегу и понял, что тот не отстанет. А может, и получится, чем черт не шутит…
Он полез в карман и достал обычные кусачки для ногтей.
– Во, отлично, то, что надо! – воскликнул Николай с преувеличенным энтузиазмом. – Давай скорее, всего минута осталась! Осторожно только, соседние провода не задень!
– Который провод?
– Вон тот, красный! Он к батарее подключен, если его перерезать, таймер отключится…
Иван поднес кусачки к одному из проводов, покосился на коллегу:
– Точно этот?
– Да… Или нет, вон тот, зеленый…
– Черт бы тебя побрал! Так красный или зеленый?
– Нет, точно, красный! Режь! Режь скорее!
На табло оставалось двадцать секунд.
Иван перерезал провод.
На табло загорелся ноль, экран замигал, из пластиковой коробки посыпались искры.
– Все, кранты, – прошептал Иван и закрыл глаза.
Он ждал грохота и темноты. Темноты смерти.
Но прошла секунда, другая – и ничего не произошло.
Иван удивленно открыл глаза.
На табло все еще мигали нули, из пластиковой коробки сыпались искры. Вдруг из нее выскочил яркий игрушечный клоун с высунутым языком, и хриплый дурашливый голос запел на самую известную в мире мелодию:
– С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя, с днем второго рожденья, Иван Шинкарев!
– Ох, блин, – выдохнул Иван и откинулся на спинку сиденья.
По лицу его стекали крупные капли пота.
– Крутые шуточки, – оживился Николай, который последние несколько секунд тоже провел между жизнью и смертью. – Кто это так над тобой подшутил? Мне бы этот шутник попался, я бы его!..
– Я бы тоже.
– Я бы его на бомбу усадил, только настоящую!
Через несколько минут Иван выбрался из машины. Медики бросились к нему со своими каплями и таблетками, но Иван отмахнулся и поплелся к выходу из гаража.
Там его поджидала Инга.
– Ты мне так и не рассказал. – Она встала у него на дороге.
– О чем? – Он взглянул на нее исподлобья.
– Ты знаешь о чем. Ты уже готов был мне все рассказать.
– Слушай, меня только что чуть не взорвали… Я вообще не понимаю, на каком я свете! Дай мне хоть в себя прийти!
– Потом ты ничего не скажешь.
Однако у Ивана было такое серое, бескровное лицо, такой опустошенный взгляд, что Инга не стала настаивать – отступила в сторону и пропустила его.
– Девушка, вы что здесь делаете? – налетел на нее кто-то самого начальственного вида. – Здесь посторонним не положено! Вы вообще как сюда попали?
– Я случайно, случайно, – забормотала Инга, вовсе не собираясь рассказывать постороннему человеку, что ее вызвал Иван и кем она Ивану приходится.
– Идите отсюда и скажите спасибо, что вас отпускают без выяснения обстоятельств! – гремел начальник. – Да что же это такое, не отделение, а проходной двор, кто угодно может пройти! Караван-сарай какой-то!
– Спасибо, – сказала Инга, – премного вам благодарна.
Но начальственный голос гремел уже далеко.
Переговорное устройство на столе Спасского ожило, и озабоченный голос его верной секретарши проговорил:
– Вадим Михайлович, с вами хочет поговорить какой-то нотариус. Или помощник нотариуса.
– Что? – раздраженно переспросил Спасский. – Какой еще нотариус? Я же говорил вам, чтобы не беспокоили меня по ерунде! Вы меня удивляете!
– Он сказал, что это касается права собственности на прачечную самообслуживания, – взволнованным голосом произнесла Нелли Леонидовна, – и что вы все поймете. Значит, сказать, что вы не будете говорить?
– Нет-нет, – остановил ее Спасский, – соедините!
В трубке раздался щелчок, и блеклый голос проговорил:
– С вами говорит помощник нотариуса Иванова. Если вас интересует право собственности на прачечную самообслуживания, вам надлежит прийти в нотариальную контору по такому-то адресу сегодня в шестнадцать ноль-ноль. В деле о приобретении этой прачечной имеются существенные подвижки.
– Хорошо, я буду!
Спасский вышел из кабинета, сказал секретарше, что уезжает по срочному делу и что все встречи нужно перенести на завтра.
– Позвонить Никите, чтобы подавал машину? – Секретарша уже не удивлялась поступкам своего шефа, помня, что жена его пропала, что называется, с концами. Тут любой занервничает!
Никитой звали личного шофера Спасского, который в некоторых случаях выполнял обязанности его телохранителя.
– Не надо. Позвоните в гараж, чтобы подали какую-нибудь машину, только не джип и не «Мерседес». Я сам поведу.
Когда Спасский спустился на подземный этаж, его уже ждала машина – темно-серый «Ситроен». Ключи торчали в замке зажигания, водитель скромно стоял в сторонке. Вадим Михайлович сел за руль, выехал из паркинга и поехал по адресу, который назвал обладатель невыразительного голоса.
По указанному адресу находилась невзрачная панельная девятиэтажка. Над одним из подъездов обнаружилась вывеска «Нотариальная контора». Спасский припарковал машину, поднялся по ступенькам и вошел в контору.
В большом помещении толпились озабоченные люди – вполголоса переговаривались, читали документы. За стойкой скучал администратор. Спасский в недоумении огляделся: он не видел ни одного знакомого лица. Хотел уже обратиться к администратору, как вдруг перехватил взгляд сидящего в углу человека. Человек этот приподнял брови и показал глазами на соседний стул.
