вздохнул, поежился на своем месте, хотя был в теплой куртке, а от волнения на широком лбу блестели капли пота.
– Ну все, командир, прибыли. Как там фамилия у тебя будет? Запамятовал.
Вдруг они оба подпрыгнули от луча фонаря, что разрезал темноту и впился в стекло автомобиля со стороны водителя. Рядом с пучком света на них смотрело дуло пистолета. Резкий голос прохрипел:
– Выходите из машины, руки вверх. Одно движение, и получите пулю.
Слон снова заерзал на месте:
– Ты чего, Сивый, это же я. Опусти ствол. Я выхожу.
Он потянул огромную руку к ручке двери, но бандит тут же отреагировал пинком ноги по дверце:
– Я сказал, без глупостей! Чтобы руки твои я видел!
Сивый сам распахнул дверь и выпустил Слона, ткнул дулом в сторону замершего на своем сиденье Гурова:
– Ты кого притащил?
– Это мастер, лепильщик. Ну, скульптор, Сивый, там, короче, такая история вышла. Статуи покоцало немного.
– Чего?! – зашипел невысокий крепкий мужчина, узкие прорези глаз даже в темноте блестели злобой. – Ты че мне лепишь, Слон? Зачем припер лишние глаза сюда?! Мы так не договаривались.
– Простите, – откашлялся Лев, стараясь придать голосу мягкости. – Скорее не глаза, а руки. Я – скульптор, моя специализация – реставрация разрушенных композиций из гипса, глины, мрамора. Ваш товарищ попал в аварию – и вот обратился ко мне за реставрацией. В неурочное время, конечно, но служение искусству не знает времени. Ваш товарищ сказал, что срочно требуется моя помощь в восстановлении отдельных элементов скульптур античных героев. Статуи, что пострадали при перевозке. Конечно, довольно неожиданное предложение, но мою работу не назовешь обычной, тем более мне обещан щедрый гонорар. Имейте в виду, только после экспертизы я смогу назвать окончательную стоимость восстановления экспонатов.
Сивый, огорошенный потоком незнакомых слов, впился будто клещами в руку Слона:
– Чего он несет? Какая реставрация, какая оценка?
Тот зашептал в ответ:
– Да понимаешь, додик мне какой-то по машине стукнул, статуи эти покоцались немного. Вам же надо товарный вид, вот пришлось этого спеца искать по своим. Кое-как ночью выцепил, он согласен подлатать там, чего надо.
Бандит метнул недоверчивый взгляд на Гурова, потом снова на Слона. Но все же кивнул парочке крепких ребят за своей спиной:
– За руль садитесь, отвезете тачку к цеху. Эти со мной пойдут, – буркнул крепыш, не поворачивая головы на Льва. – Давай, шевелись, реставратор. Шеф ждет.
Опер внутри ликовал, его замысел удался. У них получилось безо всякого штурма подобраться к главарю банды. По дороге за ними несется Крячко, а по его наводкам – оперативная группа захвата с оружием. Надо потянуть время, и бандитов, что напугали до смерти старика, разорили квартиру Журиных, настигнет возмездие.
Процессия из Слона, Гурова и их охранников проследовала по вытоптанной тропе через густые кусты до заброшенного здания. Здесь, в огромном пустом пространстве, заваленном мусором, обломками бетонных плит, остатками оборудования, Сивый движением подбородка приказал остановиться, его подручные застыли за спинами своих пленников. А именно пленником себя ощущал опер. Безоружный, в безлюдном месте, в окружении бандитов, он чувствовал растущую опасность, от напряженного ожидания все внутри вибрировало. Внутренние часы отсчитывали невыносимо медленно каждую секунду до появления поддержки. Они замерли в ожидании главаря, тот же не торопился появиться в темном пространстве, которое лишь слегка подсвечивалось тусклым лунным светом. Слон трясся от волнения, да и Гурова бил озноб от ночной прохлады, которая проникала под куртку. Их охранники тоже ежились и переминались с ноги на ногу на неуютно продуваемой площадке. Но все терпеливо ждали появления Иностранца. Хотя опер даже был рад заминке, каждая минута увеличивает его шансы выйти из этой заварушки живым. Он мысленно представлял, где сейчас находится Крячко, как он уже на шоссе высматривает подходы к черному заброшенному зданию. Передает координаты места командиру группы захвата – крепким парням в бронежилетах и с огнестрельным оружием.
Но его надежда мгновенно потухла при звуке торопливых шагов. Кто-то стучал подошвами по бетонному полу, ему вторила тяжелая поступь крепыша Сивого. Тот что-то бубнил своему хозяину, а Иностранец в ответ кидал лишь резкие фразы визгливым высоким голосом:
– Думал? Ты думал?! Больше не пытайся, не твое!
«Бу-бу-бу» – из темноты. Вылетев на площадку под проломленной крышей в тусклый свет тающей луны, Иностранец прошипел в ответ с нотками брезгливости, даже не повернув голову к своему помощнику:
– Затухни!
И глухой голос Сивого смолк по резкой команде. Главарь бандитов цепким взглядом обшарил Гурова с ног до головы и неожиданно коротко усмехнулся. Слон рядом разволновался еще сильнее: он топтался на месте и тяжело вздыхал почти до стона. Лев выдержал осмотр, хотя и опустил глаза. Из-под ресниц он успел рассмотреть главаря банды. Тот разительно отличался от своих приспешников, угрюмых бандитов с явно криминальным прошлым: стройный моложавый мужчина лет чуть за сорок, затянутый в черные водолазку и брюки, с гривой светлых кудрей ниже плеч. На фоне молчаливых квадратных подчиненных с кирпичными лицами он казался экзотической бабочкой, что попала в паутину к паукам. Несмотря на его слишком изящный вид, авторитет у парня был нешуточный – по одному его приказу Сивый сник и затих в сумраке угла. Остальные окаменели и лишь жадно ловили каждое движение своего хозяина. Мужчина подошел совсем близко к пленникам:
– Что, Слон, разбил статуи? В тюряге растерял все навыки?
Напарник Гурова тяжело вздохнул и начал медленно тянуть:
– Ну да, я ехал, а там один не рассчитал. Мне в багажник… Кто ж знал. Я вот… нашел человечка, поможет нам. Он по статуям спец.
Иностранец сверкнул ледяным взглядом:
– Ночью, на пустой дороге, в тебя врезались так, что груз повредили? Значит, и на багажнике вмятина осталась? Ой-ой-ой, какая досада. – Он цыкнул резко Сивому: – Машину проверить, груз достать. Аккуратно.
Помощник исчез в темноте окончательно, с новой порцией недовольного бурчания. Главарь продолжал мерить Гурова с ног до головы колючими льдинами глаз:
– Ну что, скульптор, реставратор, творец, как чинить статуи будешь?
– Алебастр нужен, – в памяти всплывали слова из разговоров с Лидией.
– Алебастр? – голос у Иностранца сочился притворной теплотой. – А строительный гипс не подойдет? У нас там куча навалена на втором этаже, для особых нужд. Когда кто-то косячит, мы его сразу превращаем в камень, как горгона Медуза своих жертв. Только современными методами.
От его замечания Слона заколотило крупной дрожью, а Иностранец после собственной шутки зашелся в смехе:
– И восстанавливать не надо статуи, продадим твою, Слон. Кем хочешь быть – мыслителем? Для Давида не подойдешь, слишком уж на шкаф смахиваешь. Придумал! Закопаем по пояс – и станешь Тутанхамоном!
Смех его резко оборвался, и он вдруг шагнул к Гурову:
– Так что, специалист по статуям, сляпаешь нам шедевр из своего подельничка? А? Скульптор? Как там, говоришь, твоя фамилия? Горюцкий?
Лев спокойно ответил:
– Да. И я могу восстановить скульптуры, потре…
Договорить ему не дал мощный удар в висок. Несмотря на субтильное телосложение, рука у Иностранца оказалась очень тяжелой. Гуров упал на пол, глаза застила черная пелена, будто сквозь вату он услышал отчеканенные яростью слова:
– Гипс для скульптурных работ получают из алебастра путем тонкого помола, и строительные смеси для создания скульптур не подходят.
Главарь ухватил за волосы осевшего опера, с размаху ткнул коленом в солнечное сплетение, так что сбилось дыхание. И прошипел прямо в лицо:
– Это я Горюцкий, я скульптор! А ты безымянная тварь, фальшивка, и сдохнешь ею в куче строительной дряни. Ремесленник чертов. – Он пинком отбросил обмякшее тело, приказал своим сообщникам: – Тащите его на второй этаж!
Сквозь пылающую боль и кровавую пелену перед глазами Гуров не мог рассмотреть, куда его тащат. Лишь чувствовал, что тело, как чужое, его совсем не слушалось. Он пытался вывернуться из крепкого захвата, только в ответ его все сильнее сжимали клещи из нескольких рук. Бандиты швырнули его в огромное корыто, запястья заныли от тугой веревки.
От ледяного холода свело ноги судорогой, но хотя бы заработала голова. Глаза резануло будто вспышкой, он с трудом удержал крик от отвратительного ощущения, которое расползалось по всему телу. С чавканьем холодный серый раствор растекался из железной емкости в руках бандитов по его ногам и корпусу. Железное корыто наполнилось на одну треть. Над лицом зависла физиономия Горюцкого:
– Ну что, скульптор, как тебе состав, подходит для создания шедевра?
– Отпусти меня, Лидии это не понравится.
При упоминании имени Журиной Иностранца перекосило, он испуганно отпрянул от корыта, к которому его помощники притащили новую порцию гипсовой смеси. Их главарь в растерянности
