Разговор прервался нежданным резким тормозом автобуса — дорогу им преградила милицейская машина. Из нее выскочили четверо людей в бронежилетах под камуфляжем, в масках. Двое из них держали наизготовку автоматы.
— Дорожный контроль, — объявил первый, самый длинный, войдя в автобус. — Дополнительная проверка. По нашим данным в автобусе провозится партия наркотиков.
Один из водителей было запротестовал, что для такого контроля требуется специальное предписание, но длинный, молча, резким ударом ребра ладони по шее, его сразу вырубил. Второй водитель, сидевший на откидном стуле, лишь растерянно спросил:
— Да вы что, мужики? — Но тут же отвернулся и стал подчеркнуто равнодушно смотреть в окно.
— Прошу пассажиров вести себя спокойно, — объявил длинный в маске. — Любое сопротивление органам будет сразу пресекаться. Сейчас съедем с шоссе, проверим автобус и можете отправляться дальше.
Другой милиционер, тоже в маске, широкоплечий, сдвинул водителя, который повис на руле всем телом, и сел на его место.
— Ой, я боюсь! Тут что-то не то, — сказала шепотом девушка своему соседу и сжала его руку.
— Молчите и не сопротивляйтесь, — посоветовал тот так же тихо, — если что — быстро под автобус.
Автобус проехал метров пятьдесят по шоссе, свернул в лес на узкую грунтовую дорогу, спустился в ложбинку, окруженную густыми кустами, и замер.
— Пассажирам покинуть транспортное средство, приготовить документы и декларации, — объявил длинный и первым сошел на землю.
Сходя, он окинул взглядом ряды кресел и, наткнувшись на соседку пассажира с седым ежиком, кокетливо проговорил:
— Какие тут девочки едут!
Через несколько минут только медлительным законопослушным финнам было еще непонятно, что это — никакой не дорожный милицейский контроль, а нормальные бандиты. И все же видимость этого самого контроля пока сохранялась.
— Всем встать лицом к автобусу, поднять руки! — кричал длинный, поводя стволом «Калашникова».
Автомат у него был старинный, с деревянным прикладом, каких давно уже нет у спецслужб.
Пассажиры послушно встали плечом к плечу у борта автобуса, уткнулись в него носами и, подняв руки, прижали их к грязноватому прохладному железу.
— Не поворачиваться! — приказал длинный.
Двое других парней, тоже в камуфляже, подъехали следом на милицейской машине, сноровисто открыли нижние багажные отсеки автобуса и принялись сбрасывать на землю чемоданы и сумки пассажиров.
— Кто знает финский? — спросил тот же длинный.
— Я, — несмело отозвалась Нина и слегка повернула голову.
— Я сказал, не оглядываться! Встань рядом, будешь переводить. Значит так. Крайний слева три шага назад!
Крайним слева был как раз немолодой финн. Девушка перевела ему слова длинного, тот отшагал, пятясь, нужное расстояние.
— Багаж есть?
Финн, видимо, понимал русский, потому что сразу отрицательно закачал головой.
— Тогда документы и декларацию. — Длинный заглянул в декларацию и спросил: — Три тысячи? Пусть предъявит.
Финн послушно вынул из внутреннего кармана голубоватые деньги. Длинный мгновенно с отработанной ловкостью выхватил их и объяснил:
— Берем для проверки на подлинность. Встать на место.
Следующей оказалась молодая русская женщина с мальчиком лет шести. Она была типичной пышнотелой кустодиевской дамой, а модная одежда делала ее весьма элегантной.
— Эта бабец моя, — проговорил вдруг широкоплечий сквозь маску и сделал шаг в ее сторону. Прежде он только угрожающе наставлял свой «Калашников» на пассажиров. — Такую попку пропустить Бог не велел.
— Ладно, багаж проверим, сделаешь ей полный осмотр, — лениво разрешил длинный.
— Послушайте, вы что, с ума сошли! — возмущенно спросила Нина, исполнявшая роль переводчицы. — Здесь же ребенок.
— У-тю-тю-тю, — передразнил ее длинный, — какие мы сердитые. — Микроб! Ее хочешь проверить? — обернулся длинный к широкоплечему. — У нее во влагалище точно наркота запрятана.
— Не, я другую выбрал.
— Ладно, тогда я лично ее осмотрю. Ой, как она красиво сердится! Вот телки-дуры! — проговорил он с деланным недоумением. — Сначала брыкаются, а потом говорят: «Спасибо, товарищ старший лейтенант».
— Ты у нее цепочку проверь, — лениво посоветовал широкоплечий.
— Не надо ее проверять, она медная! — И студентка-красавица испуганно схватилась за свою цепочку.
— Ну-ка, ну-ка покажь. Ты чего там прячешь? Что, сама наркоту везешь?! Вот кто тут у нас курьер, значит?
Длинный потянулся к ее шее и, легко отбив руку девушки, рванул цепочку. Через несколько секунд в руке у него уже болтался медальон с волосами жениха.
— Посм-о-о-трим, что там, — проговорил он, наслаждаясь испугом владелицы.
— Отдайте, слышите, отдайте, я вам потом заплачу, сколько скажете, только не это! Слышите! — начала умолять девушка. — Ну хотите, я на колени встану?
— Ни хрена себе! — заинтересовался длинный. — Ты как будешь стоять: раком или передком?
И тут недавний сосед девушки неожиданно стал его звать:
— Товарищ старший лейтенант, а товарищ старший лейтенант, разреши повернуться, а то обдристаюсь!
— Кто там голос подал? Ты, что ли? — и длинный с тремя звездочками на погонах, продолжая держать в руке медальон, болтающийся на цепочке, подошел к невидному мужику с седоватым ежиком.
А тот повернулся и с дурашливо-жалкой улыбкой запросил:
— Разреши за елку сбегать. У меня ж запасных штанов нету! Ей-богу, тёрпелка кончилась!
— Со страху, что ли? — обрадовался длинный.
— А то с чего же! — подтвердил пассажир, быстро-быстро стал переминаться с ноги на ногу и жалобно простонал: — Старший лейтенант, будь человеком, счас дристану!
— Проводи этого мудака за елку, — скомандовал длинный широкоплечему, — и проследи, чтобы не рванул куда. — Иди! — повернулся он к пассажиру.
Пассажир старательно и неуклюже засеменил к мелколесью, а следом, почти упираясь автоматным стволом ему в спину, пошел широкоплечий.
В это время двое других закончили проверку багажа, отобрали якобы для экспертизы беспорядочную груду ценных вещей и стали заталкивать их в большие клеенчатые сумки.
— Всем, кто сдал валюту на экспертизу, сесть в автобус. Скажи по-фински, — приказал длинный красавице, пряча ее медальон в карман. — Пацан тоже пусть садится. А ты, — он повернулся к элегантной молодой матери, — ты и ты, — сказал он еще двум русским девицам, которые, судя по всему, были сестрами, — оставаться здесь. И ты, — снова повернулся он к девушке, — сделаю тебе осмотр. Будешь себя правильно вести, отдам твою побрякушку.
Пассажиры стали послушно усаживаться, а «старший лейтенант» недовольно повернулся к густым елкам:
— Эй! Вас там вместе дристун хватил, что ли?!
— Счас! — отозвался широкоплечий. Он не спеша вышел из-за елок, все с тем же «Калашниковым» и по-прежнему в маске, но был один.
— Ты чего? — изумленно спросил длинный.
— Да он там вроде как сдох.
— Что за базар! Кончай!
— Ну! Чего базар?! Сам посмотри.
Длинный недоверчиво направился в сторону елок, но едва поравнялся с напарником, как неожиданно споткнулся и уже через мгновение лежал, уткнувшись лицом в мох. Широкоплечий резво подхватил его автомат и направил оба ствола на двух оставшихся бандитов, которые смотрели на него в немом изумлении.
— Лежать! — скомандовал он и сделал предупредительный выстрел.
Один бандит тут же рухнул на землю, другой тоже упал, но перекатился под автобус, быстро переполз на другую сторону, и пассажиры, прильнувшие к окнам, увидели, как он исчез, сорвав маску и продравшись сквозь густые кусты.
Широкоплечий тоже, по-прежнему держа автомат наизготовку, сорвал левой маску, и все узнали в нем не неизвестного широкоплечего бандита, а того самого жалкого мужичонку, который запросился со страху в кусты.
— Пассажиры пока на месте, водителям подойти сюда, — сказал он. — И вам тоже, — обратился он к своей бывшей соседке и элегантной молодой даме.
В это время рядом с ним зашевелился длинный, и пассажир поставил ногу ему на шею.
Тот водитель, что очухался после удара, и его сменщик быстро соскочили на землю.
— Вот гады! Вот ведь гады! — повторял очухавшийся.
— Веревки есть? — поинтересовался пассажир с седоватым ежиком.
— А как же! Без них не ездим.
— Ну так и вяжите. Этого и этого.
— А мы? — несмело спросила молодая дама. — Я вообще-то вам так признательна!..
— Ладно! — отмахнулся он с улыбкой. — Все вроде бы кончилось. — И он показал на длинного: — Сейчас его свяжут. Возьмите у него валюту и раздайте людям назад. Строго по декларациям. Свои вещи пусть тоже разберут. — Он довольно взглянул на то, как старательно водители .обматывают веревкой длинного и спросил: — Масочку-то снимем или так оставить?
