Описать Жульскую очень легко: крашеная блондинка. Косметика на лице напоминает грим клоуна. Бюст – как у Верки Сердючки. Ниже – шестьдесят на девяносто. Одним словом, все путем.
– Сонечка! Сонечка! – завизжала Люда и бросилась обнимать бывшую коллегу. – Слава богу, ты пришла!
– Почему это вдруг «слава богу»?
– Театр пропадает без тебя! Ты даже не подозреваешь, какую роль тебе собираются предложить!
– Какую же?
– Роль в шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта»!!!
«Наверное, роль какой-нибудь служанки третьего порядка, – с грустью подумала Софья. – Откажусь». Но Люда опровергла ее догадки.
– Самую главную роль! – сообщила она. – Главнее быть просто не может! Ты понимаешь, о чем я? – последние слова были произнесены таинственно-вкрадчивым тоном. При этом Люда заглянула Соне в глаза с видом сатаны-обольстителя.
– А директор театра знает обо мне?
– Конечно, о тебе все знают, и все тебя ждут не дождутся!
Соня оглянулась на мельтешащих вокруг людей. «Уж не меня ли они ждут?» – иронично усмехнулась она.
– А что это тут за вавилонское столпотворение? – спросила она вслух.
– Как, а ты не помнишь? Сегодня же день зарплаты!
– Ах, ну да, – удивляясь разочарованию в собственном голосе, протянула Соня. – Совсем запамятовала.
Но Люда уже тянула ее за руку.
– Пойдем! Пойдем! К Виктору Андреевичу!
– У вас новый директор?
– Точно! И он, наверное, уже все пальцы себе переломал…
– Ты это о чем? – удивилась и даже немного испугалась Соня.
– Ну, Виктор Андреевич очень нетерпеливый. И когда он кого-нибудь ждет, то имеет нехорошую привычку заламывать пальцы. Пойдем!
Люда еще раз дернула Соню за руку.
Виктор Андреевич восседал в своем кресле с безмятежностью Будды и действительно ломал пальцы. Во всяком случае, было очень похоже на то.
– Здравствуйте, Виктор Андреевич! – отрапортовала Люда. – Вот она перед вами, Софья Карловна Невзорова!
Директор вскочил с кресла и сложил ладони на манер йога. Было, было в нем что-то такое… Дух Гималаев! Может быть, в прошлой жизни он и правда был каким-нибудь ламой, духовным учителем, а потом наработал чудовищную карму и перевоплотился вот в такого нелепого персонажа.
– Софья Невзорова! – театрально произнес он. – Я столько слышал о вас!
Макушку Виктора Андреевича украшала обширная лысина. Остатки волос были седыми.
– Правда? – иронично отозвалась Соня.
– Чистейшая! И если вы откажетесь от роли, которую я мечтаю вам предложить, то нанесете мне такой тяжкий удар по сердцу, что едва ли я сумею оправиться, – директор закатил глаза.
Софья улыбнулась.
– Что же это за роль? Я, конечно, догадываюсь, но неплохо было бы уточнить.
– Главная роль в шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта».
– Так, значит, вы имеете в виду роль Джульетты?
– Главнее!
– Не представляю, какая роль в этой трагедии может быть главнее роли Джульетты. – Соня насупила брови.
– Как? А роль Ромео?
– Что-о-о?!
Соня не поверила своим ушам и даже незаметно ущипнула себя, дабы убедиться, что это не сон.
– Да, да, да, моя дорогая! Я предлагаю вам сыграть Ромео!
– Но я ведь женщина!
– Ничего страшного! Загримируем вас под юношу. Волосы соберем в хвост, облачим в мужской костюм…
– Но все равно это будет выглядеть как-то нелепо… У меня черты лица женские!
– Это чепуха! – уверенно заявил Виктор Андреевич. – Есть такая наука – физиогномика. Черты лица отражают внутреннее состояние человека. И наоборот, соответственно, внутреннее состояние человека отражается на чертах его лица. А вы ведь актриса! Вы должны уметь перевоплощаться, а значит, изменять свое внутреннее состояние. Подбородок вперед, зубы стиснуть, брови к переносице – вылитый волевой молодой мужчина.
Соне показалось, что над ней издеваются или пытаются оскорбить.
– В крайнем случае можно приклеить вам над губой усы, – добавил Виктор Андреевич.
– Но у меня голос женский! Высокий! Вы слышите?
– Слышу. У вас прекрасный, восхитительный, непередаваемо звонкий голос. Но вы ведь можете говорить чуть грубее, чем обычно! И к тому же вспомните сюжет! Ромео совсем юнец! Подросток! Вы когда-нибудь видели подростка с низким голосом?
– А вы когда-нибудь видели подростка с высоким голосом, у которого успели отрасти усы? – съязвила Соня.
– Нет, – признался директор. – Ладно. Усов не будет.
Софья уже твердо решила, что не будет ничего, так как это авантюрное предложение она принимать не собирается.
– Знаете, меня ваши условия не устраивают!
– Сонечка! – внезапно Виктор Андреевич театрально упал на колени и протянул к актрисе руки. Соня, не ожидая такого выплеска чувств, чуть было даже не изменила своего решения. – Вы убиваете меня! Мы готовились к этому спектаклю больше полугода! Мы уже несколько раз объявляли о премьере, но она так до сих пор и не состоялась. А все потому, что актер, который должен играть Ромео, отказался с нами сотрудничать по причинам личного характера. Но узнали мы об этом только сегодня. Поймите, Сонечка! Премьеру надо делать срочно! Где я еще буду искать более или менее подходящую замену, вроде вас? И это при условии, что отрепетировать роль требуется в чрезвычайно короткий срок!
Софья Невзорова почувствовала, как внутри все вскипает. «Более или менее подходящую замену»? Да как они смеют говорить о ней «более или менее»?! Она настоящая актриса, пусть и не прима, но и не какая-нибудь там заштатная! А ей пытаются впихнуть роль, которую надо отрепетировать абы как, лишь бы была проставлена галочка, только потому, что внезапно стало известно, что прежний актер уволился! К тому же роль совсем ей не подходящую!
– Нет! – пафосно воскликнула Соня, и ответ ее прозвучал гневно и грозно, низким голосом, почти как у Ромео.
– Сонечка!!! – завизжал Виктор Андреевич.
Софья развернулась как бравый солдат и зашагала к двери, твердо чеканя шаг.
– Ты спятила! – недоуменно-раздосадованно закричала Люда, но актриса уже покидала кабинет директора театра.
В вестибюле Соня немного поостыла. Она подумала, что некрасиво поступила с подругой, особенно учитывая тот факт, что ее Атман и Атман Сони – одно и то же. А посему Софья решила подождать Люду, пока та покончит с разъяснениями директору причин произошедшего конфуза, дабы признаться подруге в братской любви, объединяющей все живые существа во Вселенной. Софья присела на один из расставленных вдоль стены стульчиков.
И тут внимание ее привлек статный молодой человек, сидевший рядом и читавший газету. Высокий широкоплечий блондин с арийской формой черепа и щетиной викинга. Глаза цвета моря были словно подведены вокруг косметической тенью. Потрескавшиеся губы. Вокруг витал назойливый запах перегара. Все это позволило Соне дедуктивным методом прийти к выводу, что мужчина находится в состоянии хронического запоя.
– Да, у меня запой! – словно прочел ее мысли блондин.
– Я совсем не то подумала, – смутилась Соня.
– Ах, так вы, наверное, подумали: как прекрасно ты выглядишь, парень! – съязвил странный молодой человек.
– О нет, мне просто показалось, что вы несколько не вписываетесь в этот интерьер… – начала было оправдываться Соня и осеклась, осознав, что сморозила глупость.
– Я не вписываюсь?! – вскипел блондин. – Да если хотите знать, я тут четыре года проработал!
– Кем?
Почему-то Соне подумалось, что сейчас мужчина назовет профессию уборщика или плотника.
– Актером!!!
– О-о! Везет вам.
– Уже нет. Сегодня я уволился.
– Так вы тот самый актер, который должен был сыграть Ромео?
– Именно! Владимир Светлинский.
– Красивая фамилия.
– Досталась от дворянских предков.
– У меня в родословной тоже что-то такое имеется, – сказала Соня и протянула Светлинскому руку. – Софья Невзорова.
– Очень приятно.
– А почему вы решили уволиться? Зарплата маленькая?
– Если бы! Я искупаю свою вину перед богом.
– Вину перед богом?
– Да. Я женился не по любви, и бог меня наказал.
– Каким образом?
– Мою жену убили.
– Какой ужас!
– Это как посмотреть. Знали бы вы, какой ужас был жить с ней!
– Она была такая злая?
– Злая и страшная. Как атомная война.
– А вы уверены, что это именно божья кара?
– Да. Потому что милиция подозревает меня. Они шьют мне дело. И если я не докажу обратное… К тому же они заставили меня действительно испытывать чувство вины, хотя я ни в чем, собственно говоря, не виноват. Ну не уследил немного… Так что, я должен был за этой бегемотихой всюду носиться, исполняя роль ее тени?
– Но вы на свободе, – заметила Соня.
– Только потому, что у меня есть алиби.
Соне вдруг стало необычайно интересно. В ней вновь проснулась та часть ее существа, которая любила поиграть в частных детективов.
– А вы не расскажете поподробнее свою историю? – спросила она у своего нового знакомого.
