— Простите, а с кем я разговариваю?
— Это Ольга Юрьевна, главный редактор газеты, — на этот раз уже равнодушным голосом ответила ему я, — первый раз внимательнее слушать нужно было.
Мужчина вздохнул с облегчением:
— Вы меня немного напугали. Я так удивился, что меня кто-то может знать в вашей конторе. Марина, разумеется, про вас рассказывала, — закончил он торопливо и добавил:
— Так вы передадите, да?
— Обязательно, — успокоила его я, и мы вежливо распрощались.
Положив трубку телефона на место, я рассеянно посмотрела на нее, отпила из стакана апельсиновый сок и достала из ящика стола пачку сигарет «Русский стиль». Внезапно захотелось курить, и я прекрасно знала почему: а вот мне мужчины не звонили и не передавали таких пьянящих красивых слов: люблю, целую!..
Открылась дверь кабинета, и это прервало мои размышления. Влетела Маринка.
— Договорилась! — сразу же доложила она и устало плюхнулась на стул, стоящий напротив меня. — По всем пунктам, которые нас интересовали, все о'кей!
Маринка выпалила это на одном дыхании и, достав из сумочки голубенький платочек, вытерла им вспотевший лоб.
— Отлично! — кивнула я и протянула ей блокнот:
— Тут тебе депеша пришла.
— Сама пришла? — улыбнулась Маринка и взяла у меня блокнот.
— По телефону, — ответила я и заранее заткнула пальчиками уши, чтобы благополучно пережить радостный Маринкин визг.
Пережила.
* * *
Вечером, как обычно, я пошла домой.
По сравнению с обеденным временем сейчас дышалось легче — солнце пряталось и возникало какое-то отдаленное ощущение прохлады. Моя «Лада» опять капризничала, и я ей позволила отдохнуть от меня.
Помахав рукой, я поймала такси и поехала домой. Маринка удрала с работы еще в пять часов, и раньше чем в одиннадцать ее ждать не следовало. Значит, я имею кучу свободного времени, можно включить телевизор, лечь перед ним на диван с книжкой Агаты Кристи в руках и спокойно отдохнуть до явления моей дорогой подруги. Когда Маринка придет, тут уже будет не до чтения и не до сериалов. Придется слушать и сопереживать. Как обычно то есть.
Доехав до дома, я поднялась на третий этаж старого трехэтажного дома, где я снимаю трехкомнатную квартиру, и отперла входную дверь. Войдя, сразу же заподозрила что-то необычное — Маринкины туфли стояли в коридоре рядом со шкафом. Это могло означать или крах очередной версии про счастливую Джульетту, или смену дислокации счастливых влюбленных.
Честно говоря, я поежилась, представив, что сейчас мне навстречу выскочит Маринка в халате и попросит извинения за перенос свидания на мою территорию. А что? Для нее это запросто, тем более что был вторник, а не среда.
Однако пока никто не выскакивал. Может, не слышат?
Захлопнув замок и сняв туфли, я прошла на кухню, поставила сумку на табурет и, заглянув в гостиную, увидела там сидящую в кресле Маринку.
Она была все в том же сиреневом костюме, что и сегодня на работе, и сидела в кресле, поджав под себя ноги На полу рядом с креслом стояла открытая и уже почти ополовиненная бутылка водки — с незапамятных времен эта бутылка прижилась в моем холодильнике, и все никак не приходило ее время. Но вот наконец оно и пришло. Рядом с бутылкой стояла бронзовая пепельница, лежали пачка сигарет и зажигалка. На горлышке водочной бутылки торчал перевернутый маленький хрустальный стаканчик.
— Круто берешь, подруга! — присвистнула я. — Что случилось?
Я подошла к Маринке, ожидая услышать что-то вроде: «Он оказался подлецом…» Налицо была первая версия событий.
Но Маринка повела себя неожиданно.
Она соскочила с кресла и крепко схватила меня за руки.
— Я влипла, Оленька… — дрожащим голосом прошептала Маринка.
— Спокойно, — произнесла я и, приобняв подругу за плечи, легко погладила ее по спине, — ты только не волнуйся. Со всеми так бывает. Он тебя бросил?
— Ты не понимаешь! — вскричала она и отбежала на несколько шагов в сторону. — Меня уже, наверно, ищут, чтобы посадить в тюрьму!
Я изумленно посмотрела на нее и не сразу нашлась:
— Не поняла! А ну успокойся и рассказывай!
Маринка нервно передернула плечами, словно прогоняя судорогу:
— Я пришла ровно к шести, как и было в записке. Ты же знаешь, он не понимает такого, чтобы женщина немного опаздывала.
Сразу же напрягается…
Я подошла поближе к креслу, присела на пол и подняла Маринкину пачку сигарет «Русский стиль», выбила одну и прикурила от ее зажигалки.
— И что было дальше? — подогнала я подругу.
— А дальше — то! — опять разнервничалась Маринка, но подошла и присела на краешек кресла. — Я позвонила, и мне никто не открыл. Я потянула за ручку, дверь и открылась. Я вошла, а на полу в первой же комнате лежит его жена Инга, и горло у нее перерезано, и кровь хлещет… — Маринка разрыдалась. Остатки туши потекли у нее по щекам. Она вытерла под глазами пальцами и испуганно посмотрела на меня. Я, понятное дело, ответила ей спокойным взглядом, но все это было очень неприятно, честное слово.
— Ты же мне веришь, правда? — как-то робко спросила она. Я постаралась сохранить самообладание, иначе если бы мы обе здесь начали психовать, то добром бы это не кончилось, точно. А сейчас, похоже, нужно было как-то действовать, но для этого не мешало бы узнать, что же на самом деле произошло.
— Конечно, верю. Только рассказывай, пожалуйста, подробнее. Значит, ты вошла, а она лежит мертвая?
— Нет! Она еще дышала, глаза у нее были открыты и хрип такой страшный, и она смотрела на меня!
— Так, спокойно! — скомандовала я. — Я задаю вопросы, а ты отвечаешь, иначе дело у нас не сдвинется. Ты вошла и сразу увидела ее лежащую на полу?
— Нет, конечно. Я прошла по коридору и заглянула в гостиную. Двери были открыты, и вот перед этими дверями она и лежала.
— Ты «Скорую» вызвала?
— Не-ет, я даже не подумала об этом.
Я так испугалась, что сразу же убежала.
— Кто еще был в квартире?
— Никого больше не видела. Не знаю, может, кто и был.
— Тебя видел кто-нибудь, когда ты туда входила, а потом выходила?
— Нет, кажется. Только вот знаешь… — замялась Маринка и странно посмотрела на меня.
— Что? Что еще? — враз охрипшим голосом переспросила я и откашлялась. Мне это нужно было, чтобы спрятать глаза.
— Когда я выскочила, то снизу послышались голоса. Квартира на втором этаже, и слышно было, как кто-то поднимается по лестнице и разговаривает. Я посмотрела сверху через пролет, а это были менты. Милиция!
— Милиция? — повторила я. — И что ты?
— Что я, что я! Я по-быстрому скинула туфли и побежала по лестнице наверх.
— Молодец! — надо же было хоть немного похвалить ее. — А потом что было?
— Я добежала, наверно, до пятого этажа и тут слышу, кто-то выходит из какой-то квартиры. Я остановилась и встала около лифта, как будто его жду. Вышла какая-то бабка, я с ней и поехала вниз. А куда было деваться? На улице уже стояли две милицейские машины и толпа народу. Там и менты были, и местные зрители уже начали собираться. Меня с бабкой не тормознули. Я ей еще в лифте предложила сумку поднести.
Наверно, приняли за ее внучку или дочку.
Короче, пронесло пока.
— Почему — пока? — не поняла я. — Тебя же никто не видел, правильно?
— Когда я уже заворачивала за угол, меня окликнул один мент, толстый такой, противный. Я оглянулась, ас ним рядом эта бабка стоит. Короче, я побежала…
— Бли-и-ин! — я прикрыла ладонью рот. — И что?
— Мне повезло. Таксист кого-то привез и высаживал сразу же за домом. Там трасса проходит. Я заскочила в машину и попросила ехать быстрее.
— И сказала этот адрес, дубина? — с негодованием спросила я.
— Ты что, с ума сошла?! — выкрикнула Маринка. — Я вообще проехала только три или четыре квартала и вышла. Потом пересела на троллейбус, затем на трамвай и только потом поехала сюда.
— Ну что ж, — с облегчением вздохнула я, — можно считать, что сегодня тебя почти никто не видел.
— Это сегодня. А в прошлые разы? Мишка, сволочь, особенно не скрывался. Я тогда все удивлялась, думала: вправду любит и не боится ничего.
— Так, ладно! — я попыталась сосредоточиться и вспомнить все, что сама переживала, или читала, или видела в детективах по телевизору. С досадой поняла, что конкретных знаний у меня все-таки маловато.
— Ты там, в квартире у своего Михаила до чего-нибудь дотрагивалась?
— Конечно же. Ручки на дверях. И на входной, и на двери в гостиную. Может, и на полу остались еще отпечатки.
— На каком полу?
— Ну, я как увидала эту Ингу всю в кровище, так и присела от испуга.
— Ты в кровь случайно не наступила? — с подозрением спросила я и затаилась, ожидая ответа.
Маринка не ответила и, побледнев, бросилась в коридор. Там она схватила свои туфли и, перевернув их, пристально посмотрела на подошвы.
— Что? — я быстро подошла к ней.
