— Правда. Я окончила школу полиции, пару лет служила в полиции, затем поступила на юридический факультет. И во время учебы тоже иногда там работала, последний раз — прошлым летом.
— Ты не похожа на легавого. Правда, на юриста тоже не очень тянешь. — Маке придирчиво осмотрел мой старый спортивный костюм и взъерошенные рыжие волосы. Курносый нос также не прибавлял серьезности моему образу блюстителя закона и порядка.
— Хотя, наверное, не стоит судить людей по внешнему виду, — продолжил он. — Знаешь, ведь я серьезно поддавал еще прошлой зимой, но теперь не пью больше двух кружек за вечер.
Похоже, он собрался рассказать мне историю своей жизни. Ну что ж, я привыкла выслушивать исповеди. Но Маке лишь молча пил маленькими глотками пиво, задумчиво глядя куда-то вдаль.
Мимо прошел Киммо Хяннинен, приветственно кивнувший нам:
— А, так вы, оказывается, знакомы! — Он быстро сел на велосипед и растворился в сумерках.
— Ты знаешь Киммо? — поинтересовался Маке, крутя в руках пивную кружку.
— Да, немного. Он родом из того же городка, что и я. Правда, раньше я его особо и не замечала, поскольку он на четыре года младше меня. Я больше общалась с его сестрой Санной, которая умерла прошлой весной. А брат Киммо женат на сестре моего друга, с которым я сейчас живу.
Маке отшатнулся от меня, словно получив удар.
— Санна была моей девушкой. А я и есть тот самый парень, который тогда лежал пьяный на берегу, когда она… утонула…
Ну что тут скажешь? Я слышала эту историю много раз. Санна погибла в день своего тридцатилетия, утонула в холодном мартовском море. При вскрытии у нее в крови обнаружили алкоголь и седативные препараты. А пока она тонула, ее друг валялся на берегу вдребезги пьяный. Когда парня обнаружили, он замерз почти насмерть, мало что понимал и совсем ничего не помнил. По официальной версии, Санна решила поплавать, чтобы немного протрезветь, и в итоге пошла на дно. Но Антти, да и многие другие, считали, что она хотела умереть.
— Значит, ты живешь с Антти Саркела, — произнес Маке задумчиво.
— Да. — Я опрокинула в себя остатки пива и вдруг почувствовала, что хочу выпить еще.
— Мне кажется, наша сегодняшняя встреча в баре не случайна. Знаешь, я даже иногда ревновал Санну к Антти. Она так расхваливала его — какой он умный и интересный. — Маке попытался улыбнуться, я тоже постаралась выдавить улыбку.
С той встречи прошло три недели. Я несколько раз встречала Маке в спортивном магазине, перебрасывалась с ним парой фраз в тренажерном зале. Санну мы больше не вспоминали, но тот разговор почему-то не шел из головы. Я поняла, что мне нравится Маке, хотя что-то в нем меня немного пугало.
С местными жителями я познакомилась на удивление быстро. Здесь, как в деревне, все друг друга знали, и мой шеф был хорошим другом семьи Саркела. Иногда мне казалось, что не случайно я получила работу с такой высокой зарплатой, — видимо, здесь не обошлось без отца Антти. Однако размер моего кредита за учебу не позволял долго мучиться угрызениями совести на эту тему.
На улице стояла жара. К концу рабочего дня в голове билась только одна мысль — скорее бы в море. И хотя вода в заливе была, на мой взгляд, весьма сомнительной прозрачности, я все же рискнула поплавать с четверть часа, прежде чем отправилась домой.
Антти сидел на кухне и задумчиво жевал бутерброд.
— О, ты уже успела окунуться! Мне бы тоже не помешало. Во сколько мы должны быть в гостях у Ристо и Мариты?
— В семь. У нас в запасе пара часов. Ты еще планируешь поработать?
— А у тебя есть другие предложения?.. — произнес Антти, притягивая меня к себе. После купания я не стала одеваться и стояла, завернувшись в полотенце. Полотенце соскользнуло на пол… У нас было достаточно времени…
Только после шести мы сообразили, что пора одеваться и собираться в гости. Пока я пыталась охладиться, принимая душ и посыпая себя тальком с запахом розы, Антти давал советы, как мне держаться в гостях. Честно говоря, я ужасно нервничала перед этим приемом.
Вообще-то я совсем не люблю наряжаться. Лучше всего себя чувствую в джинсах, футболках и свободных спортивных толстовках. Но по случаю данного мероприятия мне пришлось купить себе новое платье. Его зеленый цвет в полумраке прихожей казался слишком ярким, само оно чересчур коротким, а вырез — излишне глубоким. Казалось, что из зеркала на меня смотрит звезда телевизионного шоу.
— Ух ты! — с восхищением посмотрел на меня Антти. С его точки зрения, наряд вовсе не казался вызывающим. Сам он надел рубашку с цветочным рисунком, бордовый галстук и парадные черные джинсы. Насколько я помнила, у него не было костюма, кроме того, в котором он ходил на школьный выпускной вечер много лет назад. А мокасины винного цвета я и вовсе видела впервые.
— Купил за три фунта в каком-то бутике в Лондоне, — пояснил он в ответ на мой удивленный взгляд. Ясное дело, сорок шестой размер редко встречается в регулярных коллекциях.
Я покосилась на свои новые туфельки тридцать седьмого размера на семисантиметровых каблуках, в которых чувствовала себя новорожденным теленком. Считается, что женщина ростом сто шестьдесят сантиметров должна ходить как минимум на десятисантиметровых каблуках, но в такой обуви я не могла развить привычную скорость и чувствовала себя крайне неловкой.
Время поджимало, мы решили поехать на велосипедах. Но ехать в платье было очень неудобно. Купленный на распродаже в полиции велосипед мужской модели явно не был предназначен для леди в узком платье и на каблуках. Я окончательно упала духом, когда третья попытка взобраться на велосипед окончилась порванным подолом.
— Садись ко мне на багажник, — предложил Антти.
— Нет, это будет просто смешно, — отказалась я и, окончательно расстроившись, вернулась в дом, надела кроссовки, шорты и заправила внутрь подол узкого трикотажного платья, надеясь, что оно сильно не помнется. Туфли на каблуках я взяла с собой, планируя поменять обувь где-нибудь по дороге.
— Нервничаешь? — спросил Антти, когда я переобувалась в начале улицы, ведущей к дому Хянниненов.
— Да. Терпеть не могу такие показательные выступления.
Мне уже доводилось встречаться с родственниками Антти, но раньше это происходило в более узком кругу и в домашней обстановке. Сейчас же мне предстояли практически официальные смотрины, и я, разумеется, переживала.
— Я еще тебе отомщу, — пообещала я Антти. — Осенью дядя Сета отмечает свое шестидесятилетие.
Хяннинены жили в доме постройки конца восьмидесятых. Дом явно был возведен под влиянием архитектуры южных стран — крашенные в светлый тон кирпичные стены, колонны, небольшие балконы. Хозяйка дома работала учительницей математики и проводила долгий летний отпуск, ухаживая за тщательно спланированным аккуратным садиком. Сейчас среди цветов стояли группы нарядно одетых гостей. Я пожалела, что не глотнула чего-нибудь подбадривающего перед выходом из дома.
Виновник торжества стоял во главе праздничного стола с бокалом шампанского в руке и розой в петлице. Дорогой костюм стального шелка и подобранная в тон галстуку коралловая роза выглядели очень благородно. Я сразу почувствовала себя неуютно в купленном на распродаже наряде. На стоявшей рядом Марите было красивое платье в цветочек, которое придавало некоторую женственность ее костлявой фигуре. Говорили, в период кризиса дела у Ристо, так же как и у работников других инженерных компаний, шли довольно плохо, но внешне это никак не проявлялось.
Мы вручили свой подарок. Это была купленная в антикварном магазине книга конца девятнадцатого века о различных видах охотничьего оружия, за которую Антти отдал совершенно неразумную, на мой взгляд, сумму. Книга была необыкновенно хороша, каждая иллюстрация — просто произведение искусства. И хотя я не любила охоту, все равно с удовольствием пролистала главы, посвященные описанию оружия. Видно, сказывалась специфика моей работы в полиции.
Мы поздравили Ристо, и он не дал нам возможности ускользнуть в толпу, а отправился знакомить с другими гостями.
— Я должен познакомить вас со сливками нашего общества, — произнес он высокопарно и без малейшей иронии. В числе гостей было несколько политиков муниципального уровня, какая-то банковская шишка, известный капельмейстер, мой собственный босс и местный врач-гинеколог, который просканировал меня таким профессиональным взглядом, что я почувствовала себя почти голой.
— Антти, Мария, привет! — Я увидела на дальнем конце лужайки Киммо. На нем был костюм-тройка, который он, казалось, позаимствовал с плеча другого мужчины, постарше, кудрявые волосы стояли, как обычно, дыбом, лицо со следами прыщиков блестело от пота. Ристо и Киммо были родными братьями, но их разделяли пятнадцать лет. После смерти первой жены Хенрик Хяннинен быстро женился вновь. В результате на свет появилась Санна, а спустя несколько лет и Киммо.
