— Жизнелюбом, Станислав! Только так! — резюмировал Гуров и с сожалением оторвался от дивана. — Ладно, давай я тебя еще раз обниму и уйду. Меня Орлов лицезреть хочет в половине девятого.
Крячко встал со стула, виновато улыбнулся и обнял старого друга.
— Я всегда удивлялся, чего это мне так приятно обниматься с некоторыми мужиками, — буркнул он себе под нос.
— Но-но! — Гуров строго погрозил пальцем. — Ты еще не на курорте! Ладно, счастливо отдохнуть.
Сегодня генерал Орлов задержался у начальства, поэтому утренняя планерка была отменена. Вместо этой привычной процедуры Орлов вызывал к себе отдельных офицеров и руководителей подразделений, раздавал приказы и поручения и принимал быстрые, информативные отчеты.
«Увы! — в который уже раз подумал Гуров, усаживаясь в приемной и разглядывая огромную пальму в кадке. — У генералов жизнь еще труднее, чем у полковников. Вспомнить хотя бы себя молодым лейтенантом, амбициозным до крайности, с неимоверным сомнением и таким же самолюбием. Какие были мечты? Вырасти, стать таким сыщиком, чтобы на тебя с уважением посматривали твои товарищи. Чтобы по коридорам МУРа шелестел шепоток, когда ты по нему проходил. Дескать, вот тот самый Лев Гуров, знаменитый сыщик. Про Шерлока Холмса читали? Так он превзошел даже его».
Да, были времена. Если бы тогда кто-то спросил бы лейтенанта Гурова, хочет ли он стать генералом, то ответ был бы незамедлительным. А как же! А для чего же тогда все? Если не стремиться постоянно к самым вершинам, то нет смысла браться за дело.
А теперь Лев Иванович Гуров считал иначе. Генералы — это уже не сыщики, а начальники, если и не мальчики для битья, то уж законченные администраторы точно. Они погружены в планы, отчеты, цифры, графики, показатели и все такое прочее.
Правда, Гуров теперь тоже не особенно сыщик. Его обязанности зачастую заключаются в том, чтобы проверять, как работают отделения уголовного розыска в том или ином регионе огромной страны, оказать методическую помощь, разобраться в причинах какого-то негатива. Но ему довольно часто приходится и вспоминать прошлое и трясти стариной. Главк уголовного розыска — контора серьезная. Здесь расследуются очень важные и ответственные дела.
Прошло уже очень много лет с тех пор, когда Орлов перешел сюда из МУРа и перетащил Гурова с Крячко. Старому другу пришлось долго убеждать Льва Ивановича в том, что его опыт нужнее здесь, наверху. Хватит ему бегать по ночам с пистолетом и просиживать штаны в душных кабинетах, допрашивая бесконечную череду преступников, подозреваемых, свидетелей. Пора начать передавать свой опыт молодым оперативникам.
Гуров усмехнулся. Как будто ему теперь не приходится бегать по ночам с пистолетом и допрашивать. Все же хорошо, что работа главка не сводится только к «нормативно-правовому регулированию, обеспечению взаимодействия, координации и оказанию практической помощи».
Здесь служат самые опытные оперативники. Главк имеет право, даже обязан в особо сложных и опасных случаях брать руководство на себя. Он должен быть мозгом всего уголовного розыска страны, а не просто источником всяческих правил, норм и тому подобного.
Сколько уже было этих командировок по близким и далеким областям!..
Гуров встрепенулся, потому что увидел перед собой начищенные до блеска ботинки и низ брюк с лампасами.
— Мечтаешь? — осведомился Орлов, занеся руку с очками над Гуровым и как будто не решаясь их надеть. — Давай заходи, Лев Иванович. Вопрос у нас короткий.
Гуров заметил озабоченный вид Орлова, брови, сведенные у переносицы, желваки и вздохнул. Нет, он генералом становиться не желал. Гуров хотел оставаться сыщиком. Это ремесло он знал лучше любого другого.
Орлов пропустил Гурова вперед, закрыл входную дверь, обнял его за плечо и повел к столу для совещаний.
— Вот что, Лев! — усаживаясь на стул боком и терзая пятерней лоб, начал Орлов. — Давай-ка я тебя отправлю в командировочку.
— Какая-то странная тенденциозность, — пошутил Гуров. — Крячко в отпуск, меня в командировку. Заводишь любимчиков? Предупреждаю, это мой сотрудник. Мне его баловать и поощрять.
— Всегда? — не принял шутливого тона Орлов.
— Так! — посерьезнел Гуров. — Понял. Что, совсем заездили? Устал ты, Петр?
— Да, — кивнул Орлов. — Спасибо, что заметил. Тебе, Лев, лучше и не знать, что творится у нас наверху. Слышал про новую волну в высших кругах? Про необходимость новой реформы МВД?
— Слышал, — кивнул Гуров. — Только этим надо было заниматься еще двадцать лет назад, а не превращать все в клоунаду, как в прошлый раз. Так что случилось? Куда ты меня отправляешь?
— Съезди-ка ты в Самарскую область, Лев. Проведи плановую проверочку, разберись в причинах ухудшения показателей, составь нормальный, грамотный отчет. Все по полной программе, что я тебя учить буду.
— Подожди-ка, ведь в Самару должен был ехать…
— Помню, Лев, не забыл. — Орлов вдруг понизил голос. — Только лучше бы ты уехал, причем прямо сегодня. Что уставился? Да, правильно догадался. Я хочу выставить тебя из столицы на недельку. Опять ко мне лезут как тараканы эти!.. — Орлов ткнул пальцем в небо. — Ты же у нас легенда, чуть что, все ведь говорят, что Гурову поручите. Он разберется, найдет, все наизнанку вывернет. Только никто не хочет знать, что Гуров терпеть не может эту братию. Великий сыщик только из солидарности и любви, я надеюсь, к старому другу Орлову, изредка соглашается на такие дела, но потом этому же генералу мозг выносит.
— Опять у какого-то депутата сестру жены ограбили? — спросил Гуров с иронией.
— Хуже. Обвинения в причастности к криминалу. Я знаю, что там и близко ничего такого нет. Короче, ехал бы ты в Самару, делом бы занялся, а тут я найду кого-нибудь помоложе, кому связи заводить пора в верхних эшелонах власти.
— Понял. — Гуров поднялся, двинулся к выходу, у самой двери обернулся и сказал: — Спасибо тебе, Петр.
Орлов махнул рукой и пошел к своему рабочему столу, на ходу надевая очки.
В квартире царила удивительная тишина. Гуров стоял в прихожей с одним ботинком в руке и прислушивался. Странно, Маша была дома. У них в театре что-то случилось с новым спектаклем, в котором она была занята. Администрации пришлось ставить в репертуар другую пьесу. В результате Мария Строева, к своему огромному удовольствию, оказалась вне творческого процесса дней на восемь-десять. Гуров знал, что в последнее время Маша стала сильно уставать. Ей что-то не нравилось в новом спектакле. Работа над ним в труппе шла с большим скрипом.
Гуров позвонил жене из управления и рассчитывал, что на кухне сейчас поспевает всякая вкуснятина в связи с его неожиданной командировкой. А тут!.. Может, срочно в театр уехала? Нет, тогда Маша позвонила бы ему.
Жена выпорхнула из комнаты в очень ярком желтом халате, который Гуров называл цыплячьим. Вид у Маши оказался совсем не грустным, каким ему полагалось быть перед командировкой мужа. Это было необычно.
— Слушайте, полковник! — поцеловав мужа в щеку, манерно произнесла Маша. — А не откажетесь ли вы взять с собой в попутчицы даму средних лет и весьма приятной наружности?
— В смысле? Куда?.. — не понял Гуров, разулся и снял пиджак. — В аэропорт? И охота тебе мотаться туда и обратно по такой погоде. Прекрасно доеду на такси.
— Полковник! — Маша вскинула брови, изображая искреннее сожаление по поводу недогадливости супруга. — Вы, право, несносны. Дама напрашивается в попутчицы до Самары, а за это предлагает…
Гуров взял жену за плечи и привлек к себе.
Нежно прикоснувшись губами к ее уху, он игриво произнес:
— Это уже интересно, даже заманчиво.
— Фу, полковник! — Маша вырвалась и сделала театральное негодующее движение плечом. — Вы несносны. Я предлагаю вам домашний стол и уют взамен гостиничного. — Наконец Маше надоела эта игра, она взяла Гуров за руку и потащила в комнату, где на столе стоял открытый ноутбук. — Ладно, расскажу. У меня в Самаре обнаружилась давняя знакомая. Мы с ней в одной группе учились. Театр она бросила, теперь у нее там свой бизнес. Она приглашает нас в гости. Ты там, конечно, будешь по своим делам целыми днями бегать, а мы — две одинокие и красивые дамы — будем тебя ждать, подперев кулачками подбородки, а вечером наливать ледяной водки и горячих щей.
— Да? — удивился Гуров. — Ты хочешь сорваться из Москвы из-за бывшей однокурсницы, хотя пропищала мне все уши, уверяя в том, что устаешь от гастрольных поездок? Подруга дней моих суровых, ты, часом, не?.. Может, ты мне не доверяешь, решила проверить, действительно ли я еду в командировку?
— Ах! — Мария схватилась за сердце, вторую ладонь тыльной стороной приложила ко лбу. — О горе мне! Он меня раскусил! Сомнения терзали грудь мою, теперь же нет мне от стыда покоя!
