– Постойте! Откуда у вас этот плакат? Кто его сделал? Кто вам его заказал! Северов? Геннадий Северов?! Остановитесь! Стоять, негодяи!!!
Рабочие проигнорировали мои вопли. Тот, что сидел за рулем, покрутил у виска пальцем. Грузовик посигналил и резво рванул с места. Я отпрыгнула в сторону. Здравая мысль – запомнить номер – пришла на ум гораздо позже. Я была слишком шокирована, чтобы соображать. К тому же машина была по самые брови заляпана грязью – сейчас все автомобили в городе щеголяли небрежной немытостью. Весна!
В редакцию «Стильной леди» ввалилась в состоянии глубокого анабиоза – ничего не видела и не понимала. Марина Аркадьевна за что-то меня хвалила, но ее слова проваливались в пустоту. Тогда она пощелкала пальцами перед носом автора. Потрясла купюрами и вложила их в руку Юлии Бронниковой. Изобразила озадаченного страуса. Станцевала танец с саблями. Нет, я не реагировала.
– Ладно, Юлечка, идите. Вы сегодня какая-то странная…
В одном кармане лежал гонорар. В другом – список необходимых покупок. Составила заранее. А между двух карманов находилась я – испуганная, затравленная. Кажется, Геннадий Северов взялся за меня всерьез. И что будет дальше? Он не скупится – изготовление плаката размером два на три метра наверняка стоит денег. И Гена готов истратить кучу денег, лишь бы отравить мне жизнь. Но это нечестно! Я хорошая! Я не причинила ему зла! Так, слегка пошутила. А что оставалось?
И он обзывает меня грешницей! Кто из нас грешник, еще надо разобраться! Это он заманил меня в гости, обещая высокотехничное удовольствие. И когда я, как дура, приперлась, дрожа от вожделения, выяснилось, что его флаг безвольно висит на мачте. Разве честно так поступать с женщиной, одуревшей из-за отсутствия секса? Мы, порядочные девушки, свято верим в мужские обещания. Пообещал – сделай. Изволь обеспечить даму оргазмом. Тем более что это не сложно даже в условиях полного штиля. Есть альтернативные варианты. Но Гена предпочел иное решение проблемы. Он принялся орать, что я его не завожу, что вся такая страшная, ноги не туда приделаны и вообще дура. Да, иногда я дура. Но ноги у меня преотличные!
На этом романтический вечер исчерпал себя…
Я нервно курила четвертую сигарету. Потом достала мобильник, нашла номер Северова и позвонила. Я долго хранила молчание, не реагировала на его выпады, пропускала мимо ушей гнусные инсинуации. Но он перешел границы. Сейчас выскажу ему все, все, все. Я не Ириша, которая даже слово «таракан» произносит смущаясь. Я могу и матом. Главное – не поперхнуться собственным гневом. Или дымом. Черт, опять сигареты кончились!
Номер Северова не отвечал. Прячется, гад! Или сменил сим-карту. Маскируется, подонок, сидит в засаде. Пусть выйдет и в открытую предъявит претензии! Но нет. Он не таков. Действует в лучших традициях мирового терроризма: цель Северова – лишить меня спокойствия, заставить дрожать, биться в истерике. Ничего не выйдет! Я не буду играть по его правилам.
И все равно.
Мне страшно.
Что он придумает в следующий раз?
Глава 9
Обед в приятной компании
Долой страхи и волнения! Грандиозное событие: Марго пригласила дочурку на обед.
Да, я независима и самодостаточна. Но стоит мамуле свистнуть, и в небе надо мной вспыхивает радуга. Приглашение на обед – такая редкость! Обычно я довольствуюсь телефонными нотациями и внезапными инспекционными визитами маман.
Задуматься только, двадцать девять лет! Старая уже, пожившая тетенька. Но накануне обеда я волнуюсь и трепетно выбираю наряд – чтобы соответствовать маминым представлениям об идеальном ребенке.
– Надень черную юбку, – советует Ириша. Сейчас она мой имиджмейкер. – И вот эту блузку.
– Боюсь, в сочетании с юбкой мои лохматые кроссовки будут выглядеть чересчур авангардно. А в зимних сапогах уже жарко!
– Какие кроссовки! – делает страшные глаза Ирина. – Ты с ума сошла! У тебя ведь есть полусапожки на шпильке.
– Вот именно – на шпильке! Неизвестно, чем для меня закончится обед с мамой. Возможно, нервным потрясением или инсультом. Не хватало в придачу к этому заработать еще и вывих голеностопа.
– Твой голеностоп потерпит. И давай я сделаю тебе прическу…
Целых полчаса Ирина увлеченно махала феном, воображая себя знаменитым стилистом. Пару раз заехала клиенту в ухо. Мое терпение окупилось с лихвой – я не узнала себя в зеркале.
К часу дня, нарядная, как первоклашка, приковыляла на шпильках в ресторан «Виконт». Да, мама назначила рандеву в ресторане. Я и не рассчитывала, что ради встречи с дочерью Марго отбросит в сторону три тонны банковских документов и встанет к плите – готовить праздничный обед. Она никогда ничего не готовила, ей всегда было некогда. Зато теперь к услугам мамочки самые дорогие рестораны города.
Метрдотель расплылся в улыбке, когда я назвала имя. Для нас зарезервирован столик. Марго уже на месте.
– Мам, привет.
– Здравствуй, дорогая!
Выглядит сногсшибательно! Костюм, прическа, макияж – все великолепно. Роскошная, уверенная в себе деловая дама. Официант суетится, аж выбивает искры из подноса. От его подобострастия сводит скулы. Очевидно, мама – привилегированная особа в ресторане «Виконт».
Марго придирчиво осматривает дочь, а я тем временем мысленно опускаю забрало. Теперь ни одна отравленная стрела не пробьет мой стальной панцирь. В Австралии водятся броненосцы. Хотела бы я стать этим симпатичным зверьком. Тогда любое замечание Марго отскакивало бы от брони с глухим стуком, и я бы не реагировала ни на один ее раздраженный выпад.
Сейчас она в пух и прах раскритикует мой внешний вид!
– А ты сегодня элегантна! – замечает мама. Ее брови удивленно изгибаются.
Я падаю замертво. Грохочут стальные доспехи, шлем катится в сторону. Неужели не ослышалась?! Меня похвалили?!
Ирише надо работать не риелтором, а консультантом по имиджу. Ведь наряд подбирала она. И он понравился маме! Кстати, мои восхитительные губы – тоже результат Ириного труда. Сама я не сильна в искусстве макияжа…
От перенесенного эмоционального шока, вызванного маминой похвалой, страшно хочется курить.
– Как у тебя дела, Юля?
– В целом – отлично! Но есть несколько отрицательных моментов, требующих внимания, и я над ними работаю.
Наверное, так же отчитываются перед президентом министры. Ситуация в целом отличная. Работаем в поте лица, трудимся, справляемся. Правда, ежегодно население страны почему-то сокращается почти на миллион, но это, вероятно, детерминировано необъяснимой тягой россиян к вырождению. Страна-то роскошная, богатейшая – живи и радуйся! А они вымирают. Странные какие-то. Но мы, министры, работаем не покладая рук, ноутбуков и кредитных карточек. И в целом все отлично.
Это у меня-то все отлично?!
Что я имею на сегодняшний день?
– Разгромленная квартира – 1 шт.
– Наезд джипа – 1 эпизод.
– Журнал, выброшенный из окна джипа, с угрозой в адрес Анфисы Броневик – 1 шт.
– Электронное письмо неприятного содержания – 1 шт.
– Плакат с моим лицом и надписью «Грешница» – 1 шт.
Но у меня все отлично. Я помню наказ Милы Сенчулиной – не добавлять к маминым проблемам собственные. И поэтому делаю хорошую мину при плохой игре.
Не предложить ли мне себя в министры?
– Полный порядок, мама. Сережа на днях звонил.
При упоминании Сергея Марго вспыхивает радостью. Волшебные огоньки сияют в ее красивых зеленых глазах. Как она любит сына!
– Мне его не хватает! – признается мама. – Я тоже с ним разговаривала. Сегодня утром.
Наверное, они перезваниваются ежедневно?
Что-то Сергей не торопится расшифровать код, полученный по факсу от сестренки. А ведь я всегда высоко ценила его умственные способности. Семейное предание гласит: уже в три года он знал наизусть таблицу умножения, а в пять – столицы всех государств мира. Впрочем, это всего лишь говорит об отличной памяти, а не об изощренном уме. И если Сережа не вскроет закономерность в цифрах 230 105 666, я в нем разочаруюсь!
Кстати, я совершенно забыла, но надпись на стене теперь необходимо как-то увязать с личностью Геннадия Северова. Наверное, тогда я пойму смысл его послания. Или раздобуду новый телефон Северова, и пусть этот псих сам расшифрует свою абракадабру.
– А еще сегодня утром я после планерки перекинулась парой слов с Милой Сенчулиной, – сообщает мама. – Она от тебя без ума, Юля. Ты совершенно ее очаровала.
– Правда? Но чем?
– Вот и я хочу спросить – чем?
– Наверное, принадлежностью к клану Бронниковых, – язвительно заметила я.
– Ну, во-первых, о клане Бронниковых уместно было бы говорить лишь в случае, если бы ты пошла по моим стопам.
Акын взялся за домбру. И песня его будет долгой…
– Но так как ты не поступила на экономический, не помогаешь мне в банке и совершенно не желаешь продолжать мое дело, то о клане речь не идет. А во-вторых, я не понимаю твоего сарказма. Объясни.
