— А может, не надо… — простонал Владимир. — Может, лучше я в прокуратуру пойду, повинюсь?
— Опять откупишься, — сказал пришедший с дедом мужик. — Мы уж лучше тебя здесь покромсаем чуть-чуть и разделим, чтобы крысам было что давать пожрать сегодня, завтра, послезавтра. Сначала ножки, потом ручки…
— Ой, не надо… — сипит Владимир.
— Да мы так, тихонечко, — успокаивает его дед и сует ему в рот щипцы.
— А-а-а! — кричит Владимир.
А у той бабы руки такие сильные, хватает Володьку за затылок, а дед щипцами за челюсти держит…
— А-а-а!
5Владимир открыл глаза. Комната тускло освещена. За столом кто-то сидит и смотрит на него. Крыса! Нет, человек.
— Ну что, спина болит? — спросил тот.
— Нет! — тут же без промедления ответил Владимир.
— Будем говорить?
— Да. Конечно, я уже все обдумал, — затараторил Владимир.
— Сколько человек сгноил? Сколько продал? Кому? Кто их сюда привозил?
— Сиплый с Серым.
— Сколько? — грубо спросил незнакомец.
— Двенадцать.
— Почему тебя выбрали этим делом заниматься?
— Попался.
— На чем? — переспросил мужчина.
— На Таньке Земиной, — тут же, не теряя ни секунды, отвечал Владимир, боясь, что у мужика к нему пропадет интерес и он уйдет, оставив его наедине с крысами.
— Как?
— Земе не понравилось, как с ней танцевал, — оглядываясь по сторонам, ответил Владимир.
— Кто были первыми?
— Пенсионеры, дед с бабкой. Сами померли. Закопал их на лесопилке старой…
— Стоп! Уточни!
— Там раньше была лесопилка, это по дороге на поселок Пионерный. Там осталось одноэтажное здание с подвалом.
— Куда тебе доставляли людей, где их содержал?
— Там же. Но там им было хорошо, тепло, зимой печь топили.
— Продолжай.
— Потом люди были помоложе, мужик такой здоровый, молодой, с бабой. Это Федоровы были. Мужика сразу продал, кому — не знаю, сказали, что камни будет пилить. Бабу Файку памяти лишили сначала, а потом сдавали клиентам, потом кто-то совсем забрал ее.
— Точнее…
— А у вас хлеб есть? — сквозь слезы просипел Владимир. — Помогите, все расскажу. Файка на даче у одного работает.
— Дальше…
— Нет, это мой конец! — заревел, глотая слезы, Владимир.
— Ну, как хочешь, — мужчина встал.
— Да вы понимаете, как это страшно? Вы понимаете? Да у меня все записано на видео, сами увидите! На всех 17 дисках! Увидите его лицо и все поймете…
— А как деда с бабкой убивал, хоронил, тоже записано? — не меняя тона, спросил мужчина.
— Нет, это Танька снимала, чтобы Земе показать! А потом, когда я решил отказаться этим делом заниматься, припугнула. Это и заставило меня все снимать и записывать, каждую их сделку, от начала до конца.
— Где твой архив?
— На квартире матери храню, под ее кроватью, когда-то сделал небольшой тайник под досками.
— Кто еще знает о нем, о том, что ты снимал, записывал все? — мужчина снова присел за стол, но его лица Владимир так и не смог рассмотреть.
— Там еще есть и сами оригиналы сделок по квартирам.
— По всем?
— Нет, — зарычал от страха и злости Владимир, понимая, что изменить свое положение в лучшую сторону ему уже никак не удастся. — Только по тридцати семи. Там сами договора двусторонние, подписанные клиентом, Земой как генеральным директором и Татьяной как главным бухгалтером. И есть еще один договор с заведующей отделением банка… Эти документы хранились у Земы на даче, на кооперативном огородном участке. Он забыл их перепрятать или специально не хотел, а когда дача сгорела, он расслабился, думал, можно и руки умыть: нет документов — нет и фактов. Но я знал, где все это лежало, и взял документы в тот день, когда дачу подожгли.
— Зачем дачу подожгли? — спросил незнакомец.
— Это темная история, связанная с какими-то делами Земы и его подельников. Нам же он сказал, что нужно получить страховку. Его жена тогда, как и сейчас, в страховой компании агентом числилась.
— Кто был клиентами?
— Свои.
— Конкретнее?
— Те, кому нельзя не дать. Им делали огромные скидки за счет тех, кто их не получал.
— Понятно. И власти тоже?
— А-а-а, — упал навзничь Владимир и зарыдал, скребя ногтями бетон, на котором лежал.
6Через какое-то время Владимир успокоился и поднял голову. В комнате — никого. Но тут же дверь открылась, и в его тюрьму вошел опять тот же, судя по осанке, мужчина…
— Продолжай. Вспомни фамилию деда и его жены.
— Козловы, кажется…
— Как их убивал?..
— Да я же не хотел этого делать, — громко, глотая слезы, заверещал Владимир. — Молотком по голове, а как было по-другому? А-а-а, — еще громче, смотря в лицо незнакомцу, словно выпрашивая пощады, завыл Владимир. — Зема, если бы я этого не сделал, тут же закопал бы меня вместе с ними живьем. Вы еще не знаете, какой это человек. А еще этот… упырь, Янус, у которого мягкий приятный голосишко, а под пиджаком парабеллум с кинжалом… и желание на ваши потроха посмотреть. Это такая сволочь, такая лиса!
— Я задал конкретный вопрос! — остановил его незнакомец, не давая Владимиру увести разговор в сторону.
— Потом еще четверых привезли, мужиков.
— Не торопись. Ты не закончил рассказ про то, как убивал Марию Ивановну Козлову и ее мужа, ветерана войны.
— У них была неплохая однокомнатная квартира. А сын работает где-то на Севере у нефтяников. Он решил им улучшить жилье и передал нам миллион рублей на покупку им двухкомнатной квартиры, остальную часть денег обещал привезти через полгода. Об этой квартире его родители ничего не должны были знать, он готовил им подарок на золотую свадьбу. Они его дождались, и когда привез остальные деньги, Сиплый что-то сделал с его машиной, после чего он попал в аварию и погиб. А деда с бабкой после поминок привезли в фирму, обманули их, что сын купил им квартиру. А также и то, что если они хотят туда переехать, то нужно заключить договор о передаче своей квартиры в нашу фирму, так как средств для ее покупки не хватает. Все как по маслу получилось, они подписали документы, а их привезли на старую пилораму… Вот и все…
Мужчина встал из-за стола, за которым сидел, Владимир тут же бросился к нему, упав перед ним на колени.
— Это что, ваши родители? Но меня заставили, я этого не хотел, — и тут же от сильного удара ноги Владимир Петер отлетел к батарее.
— Рассказывай дальше.
— Потом привезли после второй пары, той Файки и ее мужика, еще трех мужиков. Двое из них были мелкими коммерсантами, а третий — из милиции, так тому сразу череп проломили.
— Кто?
— Клещ с Ежом.
— А как их тебе доставляли, как их фамилии?
— Ими Танька занималась, сразу после того, как в банке заключили договор по переводу денег, в ресторан их везла, а после Клещ с Ежом ими занимались. Наркоманы. Долго тех, которых привозили, у меня не задерживали, ум их выключали.
— Как?
— Каким-то уколом, а потом за ними торговец приезжал со своей командой. По три штуки за каждого сговорились.
— Кто это был? Отвечай конкретно, — повысил голос незнакомец.
— Это Гриф, — его телефон под цифрой «три» в Земином телефоне хранится и под цифрой «пять» — в Татьянином.
— Продолжай…
— А у меня — под именем «Гриша», мой телефон в пиджаке был.
— Ну что ж, Володя, посмотрим… — сказал незнакомец.
— Я не вру! — упав на пол, забился в истерике Владимир.
Незнакомец встал, вышел из-за стола и, постояв над ним, ткнул его ногой по спине. При этом с омерзением выдавил:
— Крыса ты…
— Да-да-да, — приподнявшись и встав на колени, снова залепетал тонким голосом Владимир.
— Всех по фамилиям помнишь?
— Да-да, — проверещал пленник, продолжая испуганно смотреть в лицо своего нового господина.
— На столе ручка, бумага, свечка. Через два часа приду за твоими мемуарами.
— А что дальше будет со мною?
— Мемуары покажут, — сказал незнакомец.
И понимая, что это его конец, Владимир, не дав незнакомцу выйти, крикнул:
— Я знаю, где его деньги, где дача Земы!
Незнакомец остановился:
— Не все деньги у него на счетах, — затараторил Владимир, — большая часть в евро и в баксах. Перевести их на счета боится, потому что каждый второй — это предатель, считает он.
— А как же ты узнал?
— Следил.
— Где они?
— А жизнь мне сохраните?.. — с мольбой смотрел на своего господина Владимир.
1— Клава, да ты что, в какую милицию?! — панически затараторила испуганная женщина, не обращая внимания на соседку, которая пытается ее успокоить.
— Нина-а Михайловна-а, милая, успокойся. Вокруг люди, а ты так громко кричишь. Успокойся! Еще подумают что…
