— Что вас еще интересует из моей биографии? — спросил Сашка, почему-то глядя на меня.
Я густо покраснела, смущенно хрюкнула и уставилась на дно чашки.
— Семья, дети? — мило улыбнулась Клюквина.
— Был женат, каюсь, — вздохнул Александр. — Да только вот характерами не сошлись…
— Ну… — протянула сестрица, — это стандартная формулировка! Ты парень видный, гулял, наверное, направо и налево, вот бедная женщина и не выдержала.
Сашкин взгляд потяжелел, и какое-то время на кухне висело молчание.
— Да нет. Гулять-то особо и некогда было, — наконец, заговорил он. — Я постоянно в командировках, на спецзаданиях, в госпиталях… Работа днем, работа ночью, в будни, в праздники… А она молодая, красивая. Ей общества хотелось, веселья, развлечений… В общем, однажды вернулся я домой, а жены нет. На столе банальная записка: «Милый, прости, но я так жить больше не могу и не хочу. Прощай». Все в лучших традициях плохой мелодрамы. С тех пор вот и холостяк…
— Что ж, — сказала Клюквина, посмотрев на часы, — поздно уже…,
Сашка перевел на меня грустный взгляд и печально вздохнул:
— Да, поздно. Пора мне…
По правде говоря, я уже согласна была постелить ему на диване в большой комнате, но вовремя одумалась. Признаться, терпеть не могу посторонних в своем доме по утрам. Ну кому может понравиться, когда, едва проснувшись, вы идете в санузел и вдруг натыкаетесь на запертую дверь? После выяснения отношений и установления личности, занявшей туалет, становится ясно, что это вчерашний гость. А гостям, как известно, у нас все лучшее. Вот и приходится жаться в ожидании на кухне, проклиная собственную доброту и гостеприимство.
Александр Михайлович всем своим видом демонстрировал нечеловеческую тоску и стойкое нежелание покидать помещение. Однако мы с Клавкой остались непреклонны, и гостю пришлось удалиться. Не сговариваясь, мы с Клавдией направились в спальню.
К моему удивлению, я никак не могла уснуть. Мысли в голове скакали, как блохи на бездомной собаке. Главным образом, они крутились вокруг Сашки. Мне определенно понравилось то чувство защищенности, которое довелось испытать в его объятиях.
«К тому же он и не мент вовсе, — внушала я сама себе, — а большой босс. Начальник службы безопасности банка — это вам не инструктор по фитнесу! Да еще такого монстра, как «Гамма Банк»! С удя по всему, у Александра Михайловича ну о-очень большие возможности. Как только такое сокровище еще на свободе? В смысле, почему его до сих пор не окольцевала никакая шустрая дамочка? Насколько я себе представляю, в банках работают очень даже неглупые женщины, да и клиентки бывают о-го-го! А Сашка — парень видный, можно сказать, даже симпатичный… Конечно, у него уже был печальный опыт семейной жизни. Но ведь это вовсе не означает, что теперь до конца жизни нужно бобылем ходить…»
Подобные рассуждения отнюдь не способствовали спокойному глубокому сну. Я поворочалась с боку на бок, повздыхала и в конце концов поняла: уснуть не смогу. Стараясь не потревожить сладко сопящую Клавку, я пробралась на кухню. Там достала из заначки пачку «Парламента» и, угнездившись на подоконнике под приоткрытой форточкой, закурила. Вообще-то, с появлением в моей жизни Клавдии я оставила эту пагубную привычку. Ну, или почти оставила: примерно раз в месяц-полтора сигарета каким-то волшебным образом оказывалась у меня во рту. Клюквина, если заставала меня за этим занятием, устраивала настоящий скандал, по сравнению с которым разборки в нашем парламенте — детские игры в песочнице.
Вспомнив мудрый мамин совет, я согрела себе молока. Мама всегда говорила, что теплое молоко на ночь гарантирует здоровый сон. Со стаканом в руках я направилась в гостиную. Раз уж не сплю, решила я, то сделаю хоть что-то полезное — составлю список банков с инициалами «ГБ». В комнате я включила торшер, забралась с ногами в любимое кресло и извлекла из-под телефона толстый, но, на мой взгляд, несколько бестолковый справочник «Желтые страницы». Когда Клавдия его притащила, я долго смеялась. Это ж надо, такое имя придумать для справочника! Следуя логике, «Желтые страницы» — это почти «желтая пресса». Сам собой напрашивается вывод: значительная часть информации, содержащейся в справочнике, — «утка». Ну, и каково будет состояние человека, который звонит, скажем, на завод железобетонных изделий, а ему на другом конце провода глухим голосом отвечают: «Директор морга слушает».
У нас, конечно, есть еще компьютерная программа «Адрес Москва». Я задумчиво покосилась на электронное детище человеческой мысли… Нет, без Клавки включать его все же не стоило. В компьютере я разбираюсь немногим лучше, чем в американском бомбардировщике «F-16». А между тем сестрица моя, едва в доме появилась чудо-машина, окончила двухмесячные компьютерные курсы и теперь величала себя уверенным пользователем, а меня снисходительно — «чайничком». Я, как филолог, истолковала это так: «чайник» — человек, который не разбирается в компьютерах, но пытается чему-то научиться. А «чайничек» разбирается еще меньше и учиться не желает.
Повздыхав немного по поводу своей лени и стойкого нежелания осваивать технику, я раскрыла справочник. На нескольких листах мелким шрифтом были напечатаны адреса и телефоны столичных банков. Увидев их количество, я сначала испугалась, а потом успокоилась, рассудив, что «ГБ» не так уж и много.
Через полчаса передо мной стоял пустой стакан из-под молока и лежал список из семнадцати позиций. В ушах слегка звенело, а глаза начали закрываться сами собой. Я тупо смотрела на список, пытаясь уловить мысль, сверкнувшую в мозгу.
«Так, попробуем рассуждать логически, — велела я себе, мужественно борясь со сном. — Иностранные банки можно смело исключить. Едва ли они захотят связываться с нашими гражданами. Капиталисты здорово напуганы ситуацией с террористами и вполне способны допустить, что среднестатистический россиянин может хранить в их банковской ячейке ядерную бомбочку ручной работы. Остается тринадцать объектов. Из них три находятся в нашем округе, девять разбросаны по Москве, а один — в Зеленограде. Едва ли Коля стал бы пользоваться услугами банков, расположенных в местах, столь отдаленных. Значит, перво-наперво поиски нужно начинать именно с этих трех. Ай, да Афанасия! — похвалила я себя. — Вот это логика! Сам Холмс позавидовал бы!»
Я обвела в кружочек «Глобал Банк», «Гамма Банк» и «Городской Банк Инвестиций». Несколько мгновений погордилась собой и вновь задумалась. Как же нам добраться до нужной ячейки? На этом вопросе голова категорически отказалась соображать, и мне пришлось отправиться в кроватку. Кажется, я заснула прежде, чем голова коснулась подушки.
Какая-то сволочь упрямо и монотонно колотила молотком по стене. «Убью», — решила я и натянула одеяло на голову. Стук стал чуть тише, но не прекратился совсем и продолжал раздражать. Без конца зевая, я встала и пошла на звук. Источником шума оказалась Клюквина. Она самозабвенно лупила молотком по кухонной стене.
— Долго спишь, Афоня! — весело сказала сестрица.
Поводов для веселья я не находила, поэтому хмуро ответила:
— И тебе доброе утро. Чем тебе стена не угодила? Людям спать мешаешь…
— Спать надо вовремя ложиться, а не сидеть до утра за справочниками. Впрочем, молодец, Афанасия. Я видела список.
Клавка еще пару раз стукнула по стене молотком и не без гордости объявила:
— Готово!
Я оценивающе посмотрела на работу сестры. Над столом рядом с часами торчал здоровенный гвоздь.
— Здорово! — восхитилась я. — Прочно сидит. А теперь, может быть, объяснишь, зачем он здесь нужен?
— «Демократию» прилаживаю, — деловито пояснила Клавдия. — Чего ей без дела в углу пылиться?
С этими словами сестра удалилась, но вскоре вернулась, таща в руках шедевр Ефима.
— Только ее здесь не хватает, — ворчала я, помогая Клюквиной управиться с картиной. — Аппетит теперь пропадет навсегда. Нет бы натюрморт какой повесить! С фруктами, например. И глазу приятно, и желудку полезно. А от этой мазни язва образуется в два счета…
Клавка, не обращая на мои слова внимания, отступила на пару шагов, оценивающе покрутила головой и счастливо зажмурилась:
— Блеск!
Я в сердцах сплюнула и пошла в душ. Хотелось верить, что вода освежит, и я вспомню мысль, посетившую меня вчера ночью.
— Афанасия, — Клюквина забарабанила в дверь ванной, — а как мы проникнем в хранилище банка? Нам ведь сперва надо узнать, в каком именно Коля арендовал ячейку…
Сделав вид, что ничего не слышу, я принялась усиленно скрести голову, ожидая озарения. То ли массаж подействовал, то ли организм наконец проснулся, но озарение явилось!
— Клавдия! — заорала я, кутаясь в махровый халат и выскакивая из ванной. — Клавка, я придумала, как нам с банками разобраться!
