этот разговор?
— К тому, что эта женщина видела вас и разговаривала с вами ровно в то время, когда вы, по показаниям нескольких свидетелей, находились на месте ДТП, в районе Каширского шоссе!..
И майор умолк, давая возможность Кики оценить эту информацию.
Сначала Кики ровным счетом ничего не поняла, но спустя несколько секунд до нее дошел смысл этих слов. Она ошарашенно воззрилась на Раменского, словно пытаясь отыскать на нем какие-то неведомые символы, которые могут служить ключом к разгадке.
— Это черт знает что такое! — воскликнула она наконец. — Как она могла говорить со мной, если я находилась за десяток километров от дома?
— Хороший вопрос. Именно поэтому я и решил поговорить с вами, Кира Сергеевна. Это очень странно, это не лезет ни в какие ворота. Вашему алиби я, признаюсь, верю, тем более, что оно подтверждается как минимум пятью людьми, из которых двое — мои коллеги.
— Хоть на этом спасибо, — буркнула она.
— Именно поэтому странные показания женщины меня заинтересовали…
— Может, она просто ошиблась?
— Описала она вас весьма точно.
— Она запомнила время? — спросила Кики, лихорадочно блестя глазами.
— Вас, Кира Сергеевна, не проведешь… Соседка возвращалась домой с работы, и не хотела опоздать к любимому сериалу, который начинается в семь сорок пять. Поэтому она смотрела на часы. Ровно в половине восьмого она и встретила вас на лестнице.
— Как раз незадолго до убийства…
— Верно. Если бы не ваше алиби, я мог бы смело вас задержать. Но вы пока вне подозрений.
— Пока? Что ж, это утешает, — вздохнула она. — Вы можете объяснить мне, в чем тут дело? Как она могла меня видеть в доме, если я была на Каширском шоссе?
— А это уж, Кира Сергеевна, вы сами объясняйте. В мои обязанности это не входит. Я вам исключительно по доброте душевной даю информацию. А уж как вы ею распорядитесь — дело ваше.
— Честно сказать, я мало что понимаю, — призналась Кики. — В голове — сумбур полнейший…
— На вашем месте я обратил бы внимание на две вещи. Первое — простуженный хриплый голос. Второе — ваша прическа. Она весьма… э-э-э… художественная, и очень броская.
Кики машинально подергала себя за рыжие вьющиеся прядки.
— Да, и еще один момент: сразу после убийства кто-то погасил свет на всех этажах в подъезде. Когда вы приехали, свет все еще не горел, не так ли?
— Верно.
— Вот и думайте. А мне пора. Соседей мы опросили, делать мне здесь больше нечего.
— Подождите! — Кики бросилась следом. — Я ничего не понимаю. Что происходит?
Раменский молчал, с угрюмой улыбкой глядя на нее. У него был вид уставшего человека, которому ничего уже не хочется, кроме как выпить бутылочку пива и уснуть перед телевизором.
— Всеволод Андреевич?
— До свидания. Мне пора.
Кики открыла ему дверь, сохраняя на лице выражение недоумения. Она едва удерживала себя, чтобы не вцепиться в рукав пальто Раменского и закидать его вопросами.
Потом. Позже. Когда-нибудь…
В конце концов, у нее есть телефон майора. А пока она подумает обо всем сама.
* * *
После ухода Раменского Кики сварила чашку кофе, посидела на кухне, вполне отчетливо ощущая, как крутятся в ее бедной голове несмазанные шестеренки. Еще и суток не прошло с того времени, как она обнаружила труп, а информации уже столько, что мозг вот-вот откажет от перенапряжения.
Выпив кофе, Кики потянулась к пачке сигарет и обнаружила, что та пуста. Прекрасно! Она устроит перерыв, сходит за сигаретами, заодно и придет в себя. Недаром человечество не придумало лучшего способа привести в порядок мысли, чем пешие прогулки!
Она дошла до магазина, но приятной прогулки не получилось. Всю дорогу Кики лихорадочно обдумывала слова Раменского, и собственные выводы ей решительно не нравились. В супермаркете она машинально накидала в тележку разных продуктов, не глядя, и только возле кассы очнулась и сообразила, что как минимум половина ей совершенно не нужна. Кошачьи консервы — зачем, интересно, у нее же нет кошки?! Пельмени и замороженные ягоды — гадость какая! Какие-то пирожки, салями в нарезке… Зато любимых оливок и консервированной фасоли в тележке не было. Но снова ходить по залу было лень, поэтому Кики оплатила все, что набрала в странном приступе рассеянности, решив, что пельмени скормит Стасу, а кошачьи консервы отдаст Мышкину.
Ах да, Жанна, ключи, ее странное равнодушие вчера вечером… Кики помрачнела, схватила сумки с едой, и только возле дома вспомнила, что забыла купить сигареты.
Она сердито толкнула ногой подъездную дверь — и тут сзади ее кто-то окликнул.
— Кики! Постой, я тебе помогу!
Это была Жанна — она скользила по обледенелому асфальту, придерживая на груди готовую распахнуться шубку. Кики угрюмо кивнула ей и вошла в подъезд. Жанна подержала дверь, и вошла следом.
— Ходила за продуктами? Хорошее дело. А я в последнее время совсем обленилась, лень по магазинам шататься, поэтому заказываю на дом пиццу или китайскую еду.
— Да, а еще пьешь кофе литрами и выкуриваешь по две пачки сигарет, — сказала Кики. — Кстати, о сигаретах. Мои закончились, а купить я забыла. Не одолжишь мне?
— Разумеется. Заходи, выпьем кофе.
Перед тем как зайти к соседке, Кики закинула домой пакеты из супермаркета и собралась с мыслями. Зачем она идет к
