что-нибудь придумаем…
— В монастырь-то за что? Какова причина бить должен? — с жутким акцентом ответил Петр.
Меньшиков скривился, он все еще не мог привыкнуть к новому царю.
Ньютон как будто бы не заметил корявой речи царя, продолжил:
— Запомни, ты царь — ты сам решаешь, кого и зачем в монастырь заточить! А причину придумай какую-нибудь, не дождалась тебя будто бы! И вообще, ты не обязан ни перед кем оправдываться!
— А как мы объясним, что из всех отправленных с царем в Великое посольство вернутся всего лишь два-три человека?! Остальные погибли при непредвиденных обстоятельствах! — хмуро спросил Меньшиков.
— Александр, мне уже надоело ваше недовольство! Этот вопрос сто раз уже объясняли! Погибли, и точка! В Европе много болезней и несчастных случаев, царя живым привезли, и на том спасибо. А будете много болтать, и с вами может случиться несчастье! — грубо перебил его Жюль.
Меньшиков замолчал и надулся.
Петр почесал свою крошечную голову на узких плечах, снова пробормотал проклятия по-немецки, сказал на ломаном русском:
— Ненавижу Москву, грязно, холодно, все эти бородатые бояре!
— Вы теперь царь! С боярами и этими бородами можете что угодно делать, даже, если хотите, превратите этих убогих дикарей в европейцев. Никто вас не осудит, но взамен есть одна просьба, — вкрадчивым голосом отметил Исаак Ньютон.
— Да, все что пожелаете, — закивал Петр.
Месье Жюль вытащил из-за пазухи старую карту и расстелил ее на деревянном столе беседки.
— Смотрите сюда, эта область известна как Ингерманландия, в свое время это было наследство шведской принцессы Ингерды, которую выдали замуж за русского князя Ярослава Мудрого. В Московии эта область известна как Ижера, Ижерская земля, — сообщил Исаак, водя пальцем по карте.
Меньшиков закивал, он слышал об этих землях.
— Шведы очень хотят завладеть этими областями, они упорно продвигаются на восток к берегам реки Невы.
— А что там? Полезные ископаемые? Золото? — спросил Петр.
— Лучше! — Ньютон поднял палец. — Вот здесь, на берегу Финского залива, возле Маркизовой лужи. Вот, смотрите, прямо здесь… — он снова ткнул пальцем. — Здесь расположен Запретный город.
— Запретный город? — переспросил Петр, глупо хлопая глазами.
Меньшиков снова поразился странному облику нового царя.
— Да, именно Запретный город. Когда-то давно, много веков назад — это была столица древнейшего государства Атлантов. Потом воды Балтийского моря погребли древний город под собой. В четырнадцатом веке древний орден тамплиеров укрыл там все свои сокровища, спрятал их в главном соборе Запретного города, дабы схоронить их от французского короля. — Глаза Исаака Ньютона затуманились при воспоминании о сокровищах ордена.
— Сокровища? Золото? Драгоценности? — Глаза Петра зажглись алчным светом.
Меньшикова снова перекосило от омерзения.
Месье Жюль ухмыльнулся, но все-таки ответил:
— Нет, не только золото являлось главным сокровищем — рыцари-тамплиеры при покорении Иерусалима обнаружили много сакральных святынь. Артефактов невиданной силы, которые вот уже более трех столетий находятся в Запретном городе под водами Невы.
— А что нужно сделать мне? — Петр снова почесал голову.
— Сейчас воды Невы потихонечку отходят, уже из-под воды видны верхушки многих античных зданий. Через десять-двадцать лет весь город всплывет. Потому так шведы и торопятся первыми установить там господство! Вам, Ваше Величество, нужно первыми найти Запретный город, откопать его, если потребуется. И найти то, что скрыли там тамплиеры…
— Но… — начал протестовать Петр.
— Никаких «но»! Сделать нужно это в первую очередь, запомните место на карте! Откопав город, перенесите туда всю столицу русских. Многие античные здания хорошо сохранились, что разрушено — заново отреставрируете и приведете в порядок. Это гораздо легче, чем строить новый город на болоте. Москву вы и так не любите, а я вам дарю целый город! Чем не царский подарок?! Взамен вы отдадите мне то, что найдете в главном соборе!
— А как главный собор называется? Где нам его искать?
— Главному собору несколько тысяч лет, вы его ни с чем не перепутаете! Главное величественное здание с высоченными колоннами, посвящено верховному богу античности Юпитеру. Храм Юпитера! Но в новой столице вы, когда приведете его в подарок, можете оказать мне еще одну милость! — Ньютон ухмыльнулся. — Назовите новый собор в мою честь!
— Ньютоновский? — спросил Петр.
Месье Жюль расхохотался:
— Исаакиевский! Подарок для потомков!
— А как сам город назвать?
— Каменный город! По-гречески камень — «петра».
— Петербург?!
— Пусть будет так!
Ньютон довольно покивал головой.
Санкт-Петербург. Наши дни
Михайловский сад — один из самых известных и красивейших мест Санкт-Петербурга, расположенный в самом центре города. С южной стороны Михайловский сад примыкает к Михайловскому дворцу, зданиям Этнографического музея и Корпуса Бенуа. С восточной стороны территория парка ограничена Садовой улицей, с северной — рекой Мойкой, а с западной — каналом Грибоедова. У северо-западной части Михайловского сада располагается храм Спаса на Крови.
— А ты знаешь, Николаевна, что именно здесь царь Петр начал строить резиденцию для своей любимой супруги Екатерины Первой, — сообщил Володя, когда они зашли на территорию сада.
— Ты знаешь, я его прекрасно понимаю, в таком чудном месте действительно не стыдно жить самой императрице, — со смехом согласилась Даша.
— Любимая императрица! — поддержал ее Шестаков.
— А может, шальная? — с улыбкой спросила Безбрежная.
— Нет, шальная, это другая Катька, вторая которая!
— А ты, я смотрю, подготовился! — поддела его Даша.
— Я просто в школе очень историю любил.
— А в оперативники зачем пошел? — лукаво улыбнулась следователь, разглядывая удивительно красивый парк.
— Преступников ловить я люблю больше, чем историю! Хотя история мне с детства нравилась, а особенно разные исторические загадки, — смутился Шестаков. — Но мать моя была против моего увлечения, она хотела, чтобы у меня была мужская серьезная профессия. Осторожнее, — он подхватил Дашу, та чуть не упала, зацепившись каблуком за поребрик, питерский бордюр то бишь.
— Спасибо, Володь, — смутилась Даша, но тот быстро убрал свою руку.
За такими разговорами они дошли до Масляного луга, где своими глазами увидели величественный дуб, который поражал своими размерами — около сорока метров высоты. Памятная табличка гласила, что это дуб черешчатый, и возраст ему 278 лет.
— Ничего себе, какой красавец! — Володя присвистнул от удивления. — Если бы я был котом ученым, я бы явно по нему ходил!
— Кот ученый по цепи ходить должен, а не по дубу! Русалка на дубе сидит… тьфу ты, на ветвях сидит… Запутал ты меня, Шестаков! Давай цепь искать! — серьезно сказала следователь.
Они обошли вокруг древесного гиганта, но никакой цепи не обнаружили, на табличке тоже не было никакой ограды с цепями.
— Неужели опять не тот дуб? — печально спросил Володя. — Таким образом мы все старинные деревья Питера обойдем!
— Не может быть, что не тот, я
